Девушка и революционер практика
Все отзывы о спектакле Девушка и революционер
Постановка Практика
Лучшие отзывы о спектакле «Девушка и революционер»
Браво, Браво, Браво. Бис. Пишу так потому, что несмотря на то, что актеров по окончании спектакля вызывали на бис четыре раза есть ощущение, что я недохлопал в ладоши и недоблагодарил Агнию Кузнецову и Евгения Стычкина за блестящий спектакль! Спасибо вам огромное.
Почти полтора часа на сцене разыгрывается роман Ёси Сталина (гладко выбритый Евгений Стычкин больше похож на Стэтема, чем на «отца народов») с 16-летней девицей. Меж пламенных речей о торжестве пролетариата, определении наций и концепции строительства нового мира мелькают бытовые подробности жизни Ленина, Зиновьева, Каменева; в какой-то момент Ёся оказывается в одной шинели, курит трубку, обернувшись в простыню.
Смотрела спектакль год или полтора назад. Произвёл очень сильное впечатление. До сих пор о нем помню.
Стычкин, кстати, идеально подходит для роли будущего тирана. Вроде бы ноль совпадений и внешних, и по поведению, по психотипу со Сталиным, а идеально передал дух, время, настроение революционера. Очень запомнилось и произвело впечатление!
Рекомендую любителям истории революции.
впечатлений масса.
настрой был скептический, мол личность обсуждаемая с разных сторон, я не люблю, когда историю переиначивают и была уверенна, что увижу снова однобокое виденье гениальной (тут уж не поспоришь) фигуры Сталина.
в уютном зале 10 рядов, все свои так сказать.
Стычкин с Кузнецовой бесподобно сыграли и передали всю гамму эмоций, аж дух захватывало! (спасибо огромное)
сюжет четко перекликается с сегодняшним днем не только в России, но и во всем мире, но рассматривать нужно все под призмой современной действительности со ссылкой на исторические события и опыт. много мыслей появляется после спектакля в голове политико-социального характера, приходят на ум интересные идеи и заново сделанные открытия, что все новое, хорошо забытое старое.
Идея спектакля оригинальна. Как выяснил Игорь Симонов, истории не известно, где находился товарищ Сталин в ночь с 25 на 26 октября 1917 года, когда в Петрограде совершался вооруженный переворот. И решил создать свою версию событий. Иосиф, герой спектакля, еще молодой революционер, провел этот день со своей будущей женой Надеждой Аллилуевой, которой минуло в ту пору 16 лет. Они влюблены, их захватывает страсть. Но это не только томление плоти, но и яростное томление духа, которое возбуждает разум и рождает жажду полемики. Они кожей чувствуют, что в их жизни происходит что-то великое, серьезное, значительное. Нисколько не удивляет выбор на роль Евгения Стычкина, столь на Сталина не похожего. Вождь и сам тогда не был похож на свои будущие портреты: молодой, рыжий. Сыгран спектакль замечательно. Есть повод открыть для себя отличного актера Евгения Стычкина, кинороли которого не всегда отличаются разборчивостью. Его Иосиф и умен, и жесток, и по-мужски привлекателен. Удивительна Агния Кузнецова – хрупкая интеллигентка, которая, ощущая масштаб своего героя, предчувствует и его злой гений, но все-таки соглашается на общий жизненный путь. Нельзя не отдать должное Владимиру Агееву, который насытил эту «пьесу диалогов» и внутренней динамикой, и яркой эмоцией, и пластическим ритмом. А Марина Филатова, впрочем, как и все художники «Практики», в очередной раз остроумно показала возможности сценографии на крохотном пространстве этой сцены. Буксовать спектакль начинает, когда идея раскрыта, и зритель начинает вслушиваться в текст. Юная девушка Надя задает вопросы, а сорокалетний Иосиф дает весьма взвешенные ответы, неожиданно емко конденсируя свою будущую программу. И тут на память приходит то ли пьеса «Дальше… Дальше… Дальше…», то ли еще что-то очень знакомое из перестроечного репертуара. Увы, но все это уже 20 лет как сказано, говорено-переговорено и утратило свою остроту. Чтобы добавить современности, вдруг произносится фамилия Хинштейн, на плазменных экранах возникает сюжет из политического ток-шоу с Александром Любимовым, и у Нади Аллилуевой в руках звонит мобильник. Потом и вовсе выясняется, что это не Иосиф Сталин, а некий писатель, который пишет о нем. Кажется, пьеса так и осталась на уровне идеи, завязла в середине и с трудом доехала до конца. Впрочем, в финале зрителей ждет весьма эффектный рок-н-рол. Ведь Стычкин тут мастер, и это всем известно.
Игорь Симонов, писатель:
Эта история родилась случайно, как и все в жизни. Я куда-то летел и купил в дорогу книгу «Личная жизнь Сталина», в которой автор постарался создать политический портрет по тем книгам, которые он читал – с молодости и до конца жизни. Какие делал пометки на полях, на что обращал внимание. И там впервые я столкнулся с фактом: никто не знает, где Сталин провел 25 октября. Я много читал на эту тему, но ответа так и не нашел.
Есть точка зрения, что человек пишет по какому-то плану, разложив все по полочкам. Это не так. Началось все с исторических персонажей, но чем дальше я писал, тем меньше меня интересовала реальная история. Хотя многое в пьесе не придумано: стихи, письмо к матери, детали покупки пальто, да и то, что Сталин любил юных девушек. Гораздо меньше информации о Надежде Аллилуевой, но, видимо, она действительно была в него влюблена еще с детства.
Однако прошла эпоха. Изменилась жизнь и роль женщины в том числе. В первом варианте моя пьеса заканчивалась на перевороте, но я понимал, что меня это не устраивает. Это не историческая пьеса, так как я считаю, что сейчас писать исторические пьесы неправильно. Мне хотелось привести действие в сегодняшний день. Помню тот день: я ходил по саду, была осень, я замерзал. И вдруг все сложилось.
Я пишу о людях, которые мне интересны, но «Девушка и революционер» не про Сталина и не про Аллилуеву. Так сложилось, что именно они оказались героями, при помощи которых эту историю можно было рассказать. Эти два человека – повод говорить о природе власти, о том, что власть делает с человеком, о взаимоотношениях мужчины и женщины, и о том, как эти отношения изменились.
Владимир Агеев, режиссер:
Агния Кузнецова, актриса:
Каждый этап работы над спектаклем по-своему интересный и по-своему сложный. На этапе прогонов начинает приходить ощущение чего-то целого, цельной истории, но есть моменты, которые, по-моему, не нужно понимать головой, есть что-то подсознательное. Работать с Владимиром Агеевым интересно, от него есть ощущение уверенности, он никогда не говорит немотивированно: сделайте это, не объясняя.
Я очень скептически в целом отношусь к театру, не доверяю, наверное, ему в последнее время. Критично отношусь к технике в театре, нельзя чтобы она перевешивала и чтобы она превращалась в фишку. В любом случае сейчас мне страшно и весело. Всегда интересно, когда спектакль рождается на зрителе, всегда неожиданна реакция зала. Ты произносишь текст и не всегда можешь предположить, что получишь в ответ. То, что театр – живой процесс – очень чувствуется. Это очень большая школа, очень сложная, и я рада, что получила этот опыт. Правда, играть в театре постоянно.. на потоке, я бы не хотела, даже в нерепертуарном. Много работать, постоянно находиться в этом процессе. Но может быть, когда-нибудь…. В кино мне легче. Один проект заканчивается, начинается другой.
Если бы моим партнером был не Женя Стычкин, возможно, в какой-то момент я бы даже отказалась от дальнейшей работы. Потому что я никогда не видела такого прекрасного партнера, актера и человека, который все делает для тебя, постоянно о тебе заботится, постоянно включен – это большая редкость… по слухам знаю, что это редкость в театре, и точно могу сказать, что это редкость в кино. Здесь очень важно партнерство и Женя – прекрасный партнер. Я всегда рада у него поучиться, так как у меня совсем немного опыта, я смотрю на него, как он играет, и учусь в процессе.
Я бы с удовольствием влюбилась в такого мужчину как Сталин. Женщина чувствует перспективу человека. Никакая нормальна женщина не будет встречаться с неудачником. Там, в пьесе видна перспектива.
Евгений Стычкин, актер:
Я никогда не мог себе представить, что буду играть Сталина. Много лет назад я думал о роли молодого Ленина, обсуждал это с Александром Стриженовым, и это, пожалуй, все, на что простирались мои амбиции. Поэтому было особенно интересно и приятно, когда мне предложили играть Сталина.
По спектаклю Сталин влюблен, он танцует, и еще много делает того, что мы не готовы ожидать от диктатора. Есть опасность, что кому-то придет в голову, будто мы пытаемся романтизировать этот образ, и оправдываем его нашими танцами. Это не так. Например, многие члены моей семьи в те годы пострадали, и у меня нет ни капли романтики на счет этого человека.
Мой герой – не Сталин, а современный писатель, который прикладывает на себя эту роль и размышляет. Поэтому мы в спектакле совсем не пытаемся воссоздать этот образ. Скорее стараемся поразмышлять о Сталине и о том, что произошло с нашей страной за последние 100 лет. Это размышления о том, каким мог бы быть этот человек, каким было то время и как оно изменилось. Как изменились мужчины и женщины.
У нас с Агнией принципиально разный подход к работе: она любит работать, а я – разговаривать. Поэтому Агния приходила в бешенство, когда мы с Агеевым в течение часа рассказывали истории из жизни, а она торопилась репетировать. К первой репетиции она уже знала наизусть весь текст. Эта была просьба художественного руководителя театра Эдуарда Боякова – именно так работает любой западный театр. К сожалению, для российского театра это редкость.
Иногда, когда заканчиваются съемки кино, нанимают хорошего монтажера, которому не дают разговаривать с режиссером и не дают читать сценарий, чтобы он ничем не замусоренным сознанием смонтировал то, что есть. До начала работы я понимал, что хочу сказать, но каким языком, и как – не представлял. Более того, до того, как мы начали играть прогоны, сформулировать это было совершенно невозможно. Актерская профессия считается женской. Огромное удовольствие испытывает актер, подчиняясь режиссеру. Агеев несколько раз меня себе «подчинил» – доказал, что он прав. Мне это очень интересно, потому что правым быть не хочется – скучно.
Спектакль Девушка и революционер
Постановка Практика
Пьеса бизнесмена Симонова про призрак тоталитаризма
Героиню «Груза 200» Агнию Кузнецову снова мучает маньяк. На этот раз — Сталин, которого в спектакле Владимира Агеева играет Евгений Стычкин. Впрочем, Сталин тут не вполне Сталин, скорее материализовавшийся ужас российского капитала, который чувствует себя сегодня как враг народа в 37-м.
Участники
Лучшие отзывы о спектакле «Девушка и революционер»
Игорь Симонов, писатель:
Эта история родилась случайно, как и все в жизни. Я куда-то летел и купил в дорогу книгу «Личная жизнь Сталина», в которой автор постарался создать политический портрет по тем книгам, которые он читал – с молодости и до конца жизни. Какие делал пометки на полях, на что обращал внимание. И там впервые я столкнулся с фактом: никто не знает, где Сталин провел 25 октября. Я много читал на эту тему, но ответа так и не нашел.
Есть точка зрения, что человек пишет по какому-то плану, разложив все по полочкам. Это не так. Началось все с исторических персонажей, но чем дальше я писал, тем меньше меня интересовала реальная история. Хотя многое в пьесе не придумано: стихи, письмо к матери, детали покупки пальто, да и то, что Сталин любил юных девушек. Гораздо меньше информации о Надежде Аллилуевой, но, видимо, она действительно была в него влюблена еще с детства.
Однако прошла эпоха. Изменилась жизнь и роль женщины в том числе. В первом варианте моя пьеса заканчивалась на перевороте, но я понимал, что меня это не устраивает. Это не историческая пьеса, так как я считаю, что сейчас писать исторические пьесы неправильно. Мне хотелось привести действие в сегодняшний день. Помню тот день: я ходил по саду, была осень, я замерзал. И вдруг все сложилось.
Я пишу о людях, которые мне интересны, но «Девушка и революционер» не про Сталина и не про Аллилуеву. Так сложилось, что именно они оказались героями, при помощи которых эту историю можно было рассказать. Эти два человека – повод говорить о природе власти, о том, что власть делает с человеком, о взаимоотношениях мужчины и женщины, и о том, как эти отношения изменились.
Владимир Агеев, режиссер:
Агния Кузнецова, актриса:
Каждый этап работы над спектаклем по-своему интересный и по-своему сложный. На этапе прогонов начинает приходить ощущение чего-то целого, цельной истории, но есть моменты, которые, по-моему, не нужно понимать головой, есть что-то подсознательное. Работать с Владимиром Агеевым интересно, от него есть ощущение уверенности, он никогда не говорит немотивированно: сделайте это, не объясняя.
Я очень скептически в целом отношусь к театру, не доверяю, наверное, ему в последнее время. Критично отношусь к технике в театре, нельзя чтобы она перевешивала и чтобы она превращалась в фишку. В любом случае сейчас мне страшно и весело. Всегда интересно, когда спектакль рождается на зрителе, всегда неожиданна реакция зала. Ты произносишь текст и не всегда можешь предположить, что получишь в ответ. То, что театр – живой процесс – очень чувствуется. Это очень большая школа, очень сложная, и я рада, что получила этот опыт. Правда, играть в театре постоянно.. на потоке, я бы не хотела, даже в нерепертуарном. Много работать, постоянно находиться в этом процессе. Но может быть, когда-нибудь…. В кино мне легче. Один проект заканчивается, начинается другой.
Если бы моим партнером был не Женя Стычкин, возможно, в какой-то момент я бы даже отказалась от дальнейшей работы. Потому что я никогда не видела такого прекрасного партнера, актера и человека, который все делает для тебя, постоянно о тебе заботится, постоянно включен – это большая редкость… по слухам знаю, что это редкость в театре, и точно могу сказать, что это редкость в кино. Здесь очень важно партнерство и Женя – прекрасный партнер. Я всегда рада у него поучиться, так как у меня совсем немного опыта, я смотрю на него, как он играет, и учусь в процессе.
Я бы с удовольствием влюбилась в такого мужчину как Сталин. Женщина чувствует перспективу человека. Никакая нормальна женщина не будет встречаться с неудачником. Там, в пьесе видна перспектива.
Евгений Стычкин, актер:
Я никогда не мог себе представить, что буду играть Сталина. Много лет назад я думал о роли молодого Ленина, обсуждал это с Александром Стриженовым, и это, пожалуй, все, на что простирались мои амбиции. Поэтому было особенно интересно и приятно, когда мне предложили играть Сталина.
По спектаклю Сталин влюблен, он танцует, и еще много делает того, что мы не готовы ожидать от диктатора. Есть опасность, что кому-то придет в голову, будто мы пытаемся романтизировать этот образ, и оправдываем его нашими танцами. Это не так. Например, многие члены моей семьи в те годы пострадали, и у меня нет ни капли романтики на счет этого человека.
Мой герой – не Сталин, а современный писатель, который прикладывает на себя эту роль и размышляет. Поэтому мы в спектакле совсем не пытаемся воссоздать этот образ. Скорее стараемся поразмышлять о Сталине и о том, что произошло с нашей страной за последние 100 лет. Это размышления о том, каким мог бы быть этот человек, каким было то время и как оно изменилось. Как изменились мужчины и женщины.
У нас с Агнией принципиально разный подход к работе: она любит работать, а я – разговаривать. Поэтому Агния приходила в бешенство, когда мы с Агеевым в течение часа рассказывали истории из жизни, а она торопилась репетировать. К первой репетиции она уже знала наизусть весь текст. Эта была просьба художественного руководителя театра Эдуарда Боякова – именно так работает любой западный театр. К сожалению, для российского театра это редкость.
Иногда, когда заканчиваются съемки кино, нанимают хорошего монтажера, которому не дают разговаривать с режиссером и не дают читать сценарий, чтобы он ничем не замусоренным сознанием смонтировал то, что есть. До начала работы я понимал, что хочу сказать, но каким языком, и как – не представлял. Более того, до того, как мы начали играть прогоны, сформулировать это было совершенно невозможно. Актерская профессия считается женской. Огромное удовольствие испытывает актер, подчиняясь режиссеру. Агеев несколько раз меня себе «подчинил» – доказал, что он прав. Мне это очень интересно, потому что правым быть не хочется – скучно.
Сталина на них нет
«Девушка и революционер» в театре «Практика»
Московский театр «Практика» показал премьеру спектакля «Девушка и революционер» по пьесе Игоря Симонова в постановке Владимира Агеева. Рассказывает РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ.
Даже профессиональному критику случается смотреть на сцену глазами обычного зрителя, твоего случайного соседа. Или соседки. Тем более если зрители особенные, как в «Практике»,— не обычные театралы, не приезжие, не студенты, а люди, которые уже слышали, что в подвале в Большом Козихинском переулке показывают нечто модное, и вот тут их как раз в театр «Практика» и пригласили. «Так классно, когда актеры близко от зрителей,— сидевшая сзади меня девушка делилась с подругой радостью от крохотного зальчика.— Я уже один раз была в таком же театре, не помню, как назывался, но понравилось».
Тут начался спектакль. На сцене были всего двое — лысоватый молодой человек и девушка, позади них виднелась стена с большими подсвеченными окнами («Красиво»,— похвалил голос сзади), а по бокам — похожие на хрупкие сталактиты высокие стопки книг. «Это же этот, как его, он много снимается,— зашептала девушка, как только актер заговорил.— Вот теперь буду мучиться, пока не вспомню». Мучения были столь долгими и громкими, что пришлось обернуться и сказать: это Евгений Стычкин. Идентифицировать актрису зрительница и не собиралась, но нужно сказать, что это была Агния Кузнецова.
Вскоре стало понятно, что герой любит героиню и хочет ее, что он хорошо знаком с ее отцом, что сам больше годится ей в отцы, чем в мужья. И что за окнами дома совершаются некие судьбоносные исторические события, в которых мужчина должен бы принимать участие, но не принимает, хотя и готовится эти события обернуть себе на пользу. Время от времени герои прекращали свой бытовой диалог и зачем-то предавались многозначительным пластическим экзерсисам. «Интересно поставлено»,— задумчиво одобрила зрительница странные вольности режиссера спектакля Владимира Агеева.
Где-то в середине спектакля она наконец-то поняла, что человек, которого на сцене уже раз двадцать назвали Иосифом, не кто иной, как товарищ Сталин и что речь идет об Октябрьской революции, которую будущий отец народов коротал с юной прелестницей Надеждой Аллилуевой. Многие, конечно, это поняли раньше, потому что к тому времени со сцены уже упомянули Бронштейна, Каменева, Зиновьева и даже самого Ильича. А для совсем уж непонятливых в окнах задней стены, и до того уже зажигавшихся всякими живыми картинками, показали заставку российского телевидения и фрагмент посвященной Сталину передачи из недавнего проекта «Имя Россия». Заметнее всех отреагировал ведущий этой передачи Александр Любимов, оказавшийся среди зрителей премьеры.
Спектакль «Девушка и революционер» — вроде бы некий театральный ответ тем, кто чуть было не выбрал Иосифа Виссарионовича главным символом страны. А заодно и тем, кто в последнее время ставит спектакли о Сталине (взять хотя бы недавний «Сон Гафта, пересказанный Виктюком» в «Современнике»), где попытки создания психологического портрета злодея чаще всего приводят — помимо воли авторов этих произведений — к косвенному оправданию тирана. В пьесе Игоря Симонова все ясно: Иосиф представлен (Евгений Стычкин — умелый, энергичный артист, смотреть на него интересно) циничным, ни во что не верящим хитрецом и грубияном, уже созревшим для всех злодеяний, которые ему предстоит совершить. Правда, по сюжету «Девушки и революционера» выходит, что на будущие «подвиги» его вдохновляет жена, но что это меняет?
До конца не понять, Сталина и Надежду ли мы видим на сцене, или каких-то современных людей, в означенных персонажей заигравшихся. Например, Иосиф, натянув джинсы, рекомендует пассии перед сном посмотреть популярную в наши дни телепередачу. Стоило революционеру произнести со сцены не менее популярное слово «е. ться», публика в лице моей подопытной зрительницы недовольно выдохнула. Но когда основное действие недолгого спектакля-дуэта оказалось дополнено короткой современной сценой, где те же актеры играли спящего писателя, заболевшего от сталинской темы в собственном творчестве, и его супругу-бизнесвумен, зал не отреагировал никак. Зато про последние десять секунд спектакля, в которых Евгений Стычкин, подсвеченный красным фонарем, корчится в бешеной пляске, мое второе я сказала: «Как точно. Я где-то читала, что Сталин страшно любил танцы»..
INFOX.ru, 21 апреля 2009 года
Алла Шендерова
Голая революционная правда
Чего только не проделывали за последнее время со Сталиным на театральных подмостках. Разве что в штаны не залезали. В этом смысле спектакль «Девушка и революционер», поставленный Владимиром Агеевым в театре «Практика», сделал большой шаг вперед.
Вы не задумывались, где был Сталин 25 октября 1917 года? Вот то-то же. По версии автора пьесы «Девушка и революционер», известного бизнесмена и писателя Игоря Симонова, день октябрьского переворота несгибаемый Коба провел в постели с 16−летней Наденькой Аллилуевой, дочерью своего старого товарища по партии.
Неприкрытый тиран
«Оружие пролетариата — это передовая марксистско-ленинская теория, а не хер товарища Сталина!» — подобных шуток в спектакле «Девушка и революционер» пруд пруди. Есть в нем танцующий Сталин, Сталин, снимающий кальсоны, Сталин матерящийся и даже Сталин, прозорливо заглядывающий в будущее России: «На революцию надо сто лет, так что в России все успокоится году к 2020−му».
Короче говоря, Игорь Симонов использовал весь запас своих исторических знаний и политических острот. А обаятельный Евгений Стычкин задействовал широкий арсенал актерских средств, чтобы изобразить будущего лучшего друга физкультурников хоть и влюбленным, но все равно тираном и бякой. Он даже Надю Аллилуеву (героиня «Груза-200» Агния Кузнецова опять играет жертву маньяка) норовит так погладить, чтобы позвонки хрустнули. И тут же объясняет зрителям: «Народ любит силу: чуть больно, но больше приятно». Словом, товарищ Коба не столько учит девушку искусству любви, сколько вправляет ей, а заодно и зрителям мозги. Слушать эту бесконечную политинформацию, которую режиссер Владимир Агеев разнообразит пластическими этюдами новоиспеченных любовников и разными постмодернистскими трюками вроде видеопроекций, довольно утомительно. Стараниями художницы Марины Филатовой за нарисованными на заднике окнами мелькают то морозный деревенский пейзаж с лошадью, хрустящей по снегу, то хроника времен первой мировой, то кадры фильма «Штурм Зимнего». «Это уже потом сняли, — подмигивает Наденьке Сталин. — Народу нужны сказки».
Однако через полтора часа устает не только зритель, но и сам Сталин. «Как е…аться, так она устала, а как политинформацию слушать — так давай-давай», — заявляет будущий вождь своей любовнице и укладывается спать.
Сталин с ними
И тут вдруг выясняется, что на самом деле герой пьесы вовсе не Сталин, а современный писатель, примеривший на себя образ злодея и впавший в творческий кризис (обо всем этом зритель узнает из телефонного разговора его жены, перемежающей жалобы подруге игрой на бирже). Ход весьма оригинальный, особенно если вспомнить, что два месяца назад в «Современнике» вышел спектакль «Сон Гафта, пересказанный Виктюком» с похожей сюжетной завязкой.
Время новостей, 13 мая 2009 года
Дина Годер
Неудачник и его жена
В театре «Практика» поставили пьесу о том, как влюбился Сталин
Речь идет о встрече еще не слишком знаменитого революционера с 16-летней девочкой, как выясняется, влюбленной в него с детства. Эта встреча и начало их любви по воле автора случились ровно 25 октября 1917 года, поскольку, оказывается, истории неизвестно, чем именно занимался будущий тиран в день октябрьского переворота.
Два года назад, когда на этой сцене ставили первую пьесу Симонова, где речь шла о нашем времени, а героями были красавицы телеведущие и опальный олигарх, режиссер Руслан Маликов подходил к материалу очень просто и конкретно. Спектаклю это шло на пользу: телевизионный контекст в равной степени был знаком и актерам, и зрителям, особенности жизни олигархов в наших широтах тоже выглядели общеизвестными, и их детали, вероятно, были неплохо знакомы автору, которого тогда представляли в первую очередь как топ-менеджера крупной иностранной компании. А некоторую значительность схематичной пьесе добавлял исполнитель главной роли Андрей Смоляков.
Теперь Симонов написал о том, чего не знает никто, но снова построил свой сюжет из стандартных блоков. Его Сталин обхаживает девушку с брутальностью «настоящего мужчины» криминального оттенка и такого же рода депутатской риторикой сегодняшнего дня с антисемитскими обертонами, не раз поминая «всяких Бронштейнов, Хинштейнов». Во все это он пакует немногочисленные исторические детали, знакомые всякому из средней школы, и самые захватанные цитаты классиков марксизма вроде той, где «важнейшим из искусств» объявляется кино. Девушка слушает его с восторгом, а иногда задает наивные вопросы про народ и про то, зачем разрушать церкви, на которые Иосиф отвечает с циничной откровенностью нынешнего властного хама: про то, что народ сам не знает, чего хочет, что ему нужна сила, что интеллигенция слишком мягкотела и т.д.
В финале за окнами появляются высотки, бывший Сталин оказывается умирающим, свихнувшимся на сталинской теме писателем, и теперь уже героиня, в роли его жены-бизнесвумен, носится вокруг, обливаясь слезами и беспрестанно тарахтя по нескольким линиям мобильного, то жалуясь подруге, то отдавая указания биржевым брокерам в духе рублевского гламурно-матерного говорка.
Все это, честно говоря, производит впечатление самое удручающее и меньше всего соответствует обещанию «умного театра», которое во вступлении к буклету спектакля дает нам худрук театра Эдуард Бояков. И если что-то и помогает выдержать полтора часа режиссерских странностей, пытающихся задрапировать драматургические трюизмы и глупости, так это разве что Евгений Стычкин, с невероятной энергией и бешенством играющий своего героя, впрочем, ничуть, несмотря на грузинские интонации, трубку и рыжую небритость, не напоминающего Сталина. Скорее этот Сосо с его матерными шуточками и гигантскими амбициями похож не на будущего властелина миллионов, а на надутого неудачника, в которого верит только жена. А Агния Кузнецова, конечно, талантливая актриса, но, чтобы в этом убедиться, лучше не ходить на «Девушку и революционера», чтобы не видеть, как она хлопает глазками и клонится ивой, будто 16-летняя, а потом шмыгает носом и говорит о продажах активов.