Кто такие небинарные люди простыми словами
Вне пола и гендера: кто такие небинарные люди
Определенное количество людей сегодня заявляют, что однозначно не считают себя ни мужчинами, ни женщинами. Закрепившиеся за каждым из полов наборы характеристик и манеры поведения не позволяют им комфортно чувствовать себя в обществе. Они мыслят категориями личности, а не половых признаков и социальных ролей. Речь идет о небинарных людях.
Так, в Швеции и мужчин, и женщин называют нейтральным местоимением. В Аргентине разрешен третий вариант пола «не хочу определять», а Германия придет к этому уже к концу года. Тема небинарности вошла и в массовую культуру – год назад в американском сериале «Миллиарды» впервые в истории телевидения показали персонажа с небинарной идентичностью.
КТО ТАКИЕ ЛЮДИ, ОТРИЦАЮЩИЕ ПОЛ И ГЕНДЕР?
“Мне комфортно, когда ко мне обращаются в женском роде, но гендера у меня нет. Есть трансгендерные люди, у которых приписанный биологический пол при рождении не совпадает с их гендером – конструктом социальным. В теории я подпадаю под этот термин, но себя к транс-сообществу не отношу”, – говорит Катя Шилова, небинарный человек.
Небинарные люди, или гендерквиры, не вписываются в общепринятую систему двух полов. В такой системе запрещено гендерное выражение, не совпадающее со стандартными представлениями о мужском и женском. Общий термин небинарность включает и других людей, которые идентифицируют себя как агендеры или гендерлесс (отрицают гендерную идентичность), андрогины (балансируют на грани между мужским и женским), бигендеры (ощущают себя то в женском, то в мужском поле), гендерфлюиды («плавают» между всеми возможными генедрами).
О том, сколько в мире небинарных людей – неизвестно. «Можем говорить только о количестве трансгендеров. Оценки на глобальном уровне показывают, что они составляют до 1,1% от взрослого населения в репродуктивном возрасте. Говоря об Украине, можем опираться на усредненное число – 0,5%», – констатирует Игорь Медведь, координатор правозащитной организации HPLGBT.
Катя Шилова четыре года шла к тому, чтобы почувствовать себя комфортно в статусе небинарности. В 15 лет она влюбилась в девушку. Полгода не могла этого принять. Вбивала в поисковике «как избавиться от гомосексуальности». Но с поддержкой друзей начала разбираться в себе и изучать гендерную теорию.
“Я узнала, что есть трансгендерные люди, и подумала, что, если не подпадаю под все женственное, то, наверное, являюсь трансгендерным парнем. Я все ещё пыталась вписаться в бинарную систему. Но когда примеряла на себя мужскую идентичность, не чувствовала комфорта. И в какой-то момент поняла, что мне проще говорить о том, кем я не являюсь, и что категория гендера мне принципиально не подходит”, – рассказывает Катя.
«НЕ ХОЧУ, ЧТОБЫ МЕНЯ АССОЦИИРОВАЛИ С МОИМИ ПОЛОВЫМИ ПРИЗНАКАМИ»
Основная проблема небинарного человека состоит в том, что его пытаются определить в одну из двух категорий, спрашивая «ты девочка или мальчик?». Но правильного ответа на этот вопрос нет. В этом уверен Loki J von Dorn – активист, создатель сообщества Небинарные.UA, в котором небинарные люди могут больше узнать о себе.
«Меньше всего мне хотелось бы, чтобы меня ассоциировали с моими половыми признаками и во всех общественных местах делали на них акцент, как когда приходится выбирать раздевалку или туалет – мужской или женский», – говорит он.
Loki рассказывает, что живет в дискриминации каждый день, поскольку его идентичность невидима и отсутствует в украинской реальности: «Постоянно находятся люди, которые намеренно оспаривают мое право на самоидентификацию и настаивают на своем желании называть меня так, как хочется им, и на том, что так правильно».
По отношению к себе Loki использует местоимение мужского рода. Но в дальнейшем он хотел бы вовсе не получать вопросов о своем поле, и чтобы его воспринимали как личность в первую очередь.
КАК ОБРАЩАТЬСЯ К НЕБИНАРНЫМ ЛЮДЯМ?
Небинарные люди ежедневно сталкиваются с мисгендерингом: когда их называют не теми местоимениями, которые они сами по отношению к себе используют. Однако во многих странах есть универсальные обращения, которые могла бы заимствовать и Украина.
Например, большинство небинарных людей в Великобритании предпочитают называть себя «they/them» – «они». В английском языке эти местоимение широко используют по отношению ко всем людям. Возьмем ситуацию, когда в школе сообщают о приходе нового преподавателя, но кто это – мужчина или женщина – ещё не известно. В английском языке сказали бы: «We have a new teacher. They will come tomorrow». Что в переводе гласит: «У нас новый учитель. Они придут завтра». Это не означает, что учитель – небинарный человек, а лишь то, что пока неизвестно, какого он пола. И для английского языка так привычно.
В то же время в Швеции ввели запрет на родовые местоимения «han/он» и «hon/она». Вне зависимости от пола все стали «hen», то есть нейтральным родом. В публикации Шведского института объясняют:
«Сторонники утверждают, что слово «hen» позволяет избежать обращения только к определенному полу или использования стесняющих форм он/она, а также расширить язык для тех, кто может не считать себя мужчиной или женщиной, или тех, кто не хочет, чтобы к нему обращались по половому признаку».
В Аргентине и Непале в официальных документах ввели третий пол – есть «он», «она» и «не хочу определять». В Германии до конца 2018 года внесут правки в Конституцию, которые подразумевают возможность указывать в документах другой гендерный маркер, кроме мужского и женского.
Известен также случай, когда в Канаде 8-месячному ребенку впервые выписали медицинскую карту без указания пола. Сирил Атли родился в ноябре 2016 года в провинции Британская Колумбия. Родитель ребенка, Кори Доти, не считает себя ни женщиной, ни мужчиной. Он хочет, чтобы ребенок осознанно выбрал свою гендерную идентификацию. На медицинской карте ребенка в графе «пол» написали латинскую букву U, что может означать либо «неопределенный» (undetermined), либо «неустановленный» (unassigned). Кори Доти также добивается от властей, чтобы пол ребенка не указывался в свидетельстве о рождении.
украинском и русском языках культура обращения к небинарным людям ещё не сформировалась. А повторение канадского опыта на данный момент невозможно в принципе.
Однако начинать, по словам Loki, можно с малого:
«Прежде всего, к любому человеку стоит обращаться на «вы». Во-первых, это свидетельствует об уважении и культуре, во-вторых – предупреждает оскорбительное восприятие. Следует задать вопрос «В каком роде мне стоит к вам обращаться?» Если общение уже началось и человек поправляет вас, то стоит прислушаться и использовать то обращение, о котором он просит, даже если вам кажется, что внешность или голос этому не соответствуют».
Материал написан в рамках спецпроекта “Журналистика толерантности”, созданного Kyiv Post и общественной организацией Media Development Foundation при поддержке Госудаственного агенства интернационального развития Соединенных Штатов (USAID) и организации “Internews”.
Пересечения
Русскоязычный интерсекциональный проект. 18+
суббота, 3 августа 2019 г.
Кто же такие небинарные люди, и как им помочь?
 |
| (Небинарная трансгендраная персона на фоне трансгендерного флага. Художник: https://vk.com/markryowi_art ) |
По материалу: https://transequality.org/issues/resources/understanding-non-binary-people-how-to-be-respectful-and-supportive
ТО, ЧТО НАДО ЗНАТЬ О НЕБИНАРНЫХ ЛЮДЯХ.
Небинарные люди существовали во все времена.
Небинарные люди прекрасно понимают, кто они. Это не запутавшиеся «чудики», которые «ещё не выбрали» гендерную идентичность или которые «просто следуют новой моде». На протяжении тысячелетий существовали культуры, в которых считалось абсолютно нормальным, что не все люди являются либо мужчинами, либо женщинами.
Некоторые, но не все небинарные люди, проходят медицинские процедуры, с помощью которых они приводят своё тело в соответствие со своей гендерной идентичностью.
И, несмотря на то, что далеко не всем небинарным людям нужна помощь врачей, некоторым подобная помощь может буквально спасти жизнь!
Большинство трансгендеров не являются небинарными людьми.
Несмотря на то, что некоторые трансгендеры небинарны, большинство трансгендеров считает себя либо мужчинами, либо женщинами, и их надо воспринимать в соответствии с их идентичностью, и относится к ним так же, как к любым другим мужчинам и женщинам.
КАК ПОДДЕРЖАТЬ НЕБИНАРНЫХ ЛЮДЕЙ (ИЛИ ПРОСТО ОТНОСИТЬСЯ К НИМ С УВАЖЕНИЕМ)
Это не так уж и сложно, как вам может показаться. Даже если вы только что узнали, что такое небинарность.
Для того, чтобы с уважением относиться к небинарным людям, не обязательно понимать, что они чувствуют. Некоторым людям сложно понять, как кто-то может чувствовать себя небинарным, и это нормально. Но уважения достойны даже те идентичности, которые многие люди не понимают.
Постарайтесь не строить никаких предположений о гендере другого человека. Вы не можете сказать, является ли человек небинарным, просто посмотрев на него, точно так же, как вы не можете определить трансгендерность человека по его внешнему виду.
Поддерживайте политику, которая даёт небинарным людям больше прав и возможностей. Отстаивайте эту политику. Важно, чтобы люди могли жить, одеваться и выражать свой гендер так, как им комфортно на работе, в школе и в других публичных местах.
——
На русский язык переведено специально для проекта Пересечения.
Не «лечить» и не жалеть: чего ждут небинарные люди от бинарных
Беседовала Юлия Сунцова
У меня нехарактерный для мужчин высокий голос и манера речи, феминная внешность, длинные волосы, андрогинные лицо и стиль одежды. При этом прошу обращаться к себе, используя местоимение «он», и у меня достаточно «мужских» черт характера и увлечений.
В связи с этим возникает множество проблем. Большинство людей постоянно воспринимают меня не тем образом, каким я сам себя воспринимаю. Я чувствую себя из-за этого самозванцем или иностранцем, которому постоянно нужно разговаривать с окружающими на чужом языке.
Моё чувство отчуждённости от мужского и женского пола со мной с самого раннего детства. Я помню, как не понимал, почему мне должна нравиться техника, и испытывал презрение к мужским костюмам за удушающую посредственность. При этом я не испытывал никакого интереса к женской одежде и косметике. Это также отражается на моём восприятии людей вокруг меня, всю жизнь я смотрю не на тела, а на личности людей вокруг меня, а личность для меня не имеет гендерной окраски.
Говоря о самовыражении, я часто не чувствую, что одет так, как мне бы до конца хотелось. Я чувствую себя не в своем обличье в строго мужской одежде. Узкий выбор фасонов и цветов здесь меня раздражает. Так же и с женской одеждой – она тоже совсем не для меня. Бесформенный унисекс тоже стирает всю индивидуальность. По этим причинам долгое время для меня средством хоть какого-то самовыражения оставались шарфы и галстуки. В последние годы такую роль играют цвета, принты, патчи, перчатки, мантии, чокеры, кольца, и др. Из-за этих элементов одежды меня часто путают с девушкой. Недавно в аэропорте спросили: «Девушка, вы одна летите?». Был я в черном пальто, джинсах, с хвостом, в маске, и с двумя чемоданами фиолетового цвета.
Работа и карьера
По образованию я юрист, работаю в правозащите. В нашей стране в этой сфере не часто встретишь большие коллективы, в таких малых сообществах отношение к разным гендерам более уважительное. За рубежом работал и в больших офисах, но люди вокруг тоже были понимающими, проблем не возникало. Небинарность вкупе с другими моими особенностями (я не употребляю алкоголь, веган, и др.) тоже обычно замечаются другими сотрудниками. Поэтому я стараюсь работать с людьми прогрессивными, чтобы меня оценивали исключительно по моему профессионализму. Конечно, в мачисткую культуру, например, в некоторые адвокатские коллективы, где могут выехать на какую-нибудь рыбалку или футбольный матч с сопутствующим алкоголем— я бы точно не вписался.
Семья
В отрочестве мои родственники были уверенны, что я как «настоящий мужчина » обязательно буду курить, употреблять алкоголь с коллегами и на семейных праздниках, любить спорт. Семья пыталась отправить меня в секции по единоборствам, чтобы там научили драться. Дедушка постоянно уговаривал сходить с ним на рыбалку, к чему я испытывал великое отвращение.
Обязательным атрибутом моего будущего счастья для родителей почему-то всегда был набор «машина-квартира-жена». «Тебе нужно купить кровать, ты уже скоро будешь взрослым, девочек будешь водить», «Квартира тебе нужна, машина». «Тебе уже 25! Почему у тебя нет девушки? Когда ты женишься?».
Для моей семьи, поскольку они выросли и воспитывались в другие времена, поразмышлять, что можно жить и осознавать себя вне бинарной системы гендера – это на грани сверхспособности. Родственники стараются не беседовать со мной на эти темы, и у меня особого желания в этом круге просветительствовать нет. Объяснять им вопросы небинарного гендера, мне кажется, также бесполезно, как высшую математику тем, кто считает на палочках.
Здравоохранение
Даже, казалось бы, в «профильной» эндокринологии врач, отправляя меня на анализы, спросила: «Как это так ты боишься уколов? Ты же мужчина!». Отвечаешь ей, что мужчиной себя не чувствуешь, и её глаза выскакивают из орбит: «Как это так ты не чувствуешь себя мужчиной?» А для меня это реальность, в которой я живу с детства.
Общество
В подростковом возрасте мое тело начало меняться, оно стало ещё более выраженно андрогинным. Меня не принимали ни в один из «клубов». Мальчики считали, что я – гей и обходили стороной, девочки общались с настороженностью – мол, всё равно тебе женских проблем до конца не понять. Обе группы транслировали много стереотипов. Мои одноклассницы серьёзно задавали мне вопрос: «Когда ты поменяешь пол?» Но я никогда не хотел совершать трансгендерный переход. Лично мне, например, вполне достаточно проявлений своей индивидуальности в речи и одежде.
В этом возрасте, общаясь с лицами мужского пола, я стал смутно осознавать, что они чувствуют себя приверженцами какого-то умозрительного братства с собственными неписаными законами и ты по умолчанию обязан в этом участвовать. Меня постоянно тестировали на гетеросексуальность, чтобы выдать «членство» в этой мужской братии. Например, со мной постоянно шутили на тему женской груди. Друзья в вузе тоже подначивали в этом направлении: «А тебе эта девушка нравится? А есть на нее эрекция?» Почему-то считалось, что я достоин общения, только если разделяю их восприятие женщин как объект сексуальной похоти. А провал этих тестов для них непременно означал мою полную гомосексуальность и последующее отчуждение.
Будучи небинарным человеком ты более чувствителен к таким проявлениям сексизма. Например, недавно я заметил, что авиакомпания «Победа» в аудиообъявлениях мужским голосом предлагает пассажирам оценить «отличные формы» стюардесс.
Из-за стереотипов о женских и мужских телах с момента взросления и по сей день мне очень непросто в пространстве общественных раздевалок и уборных. Испытываешь постоянный страх, когда нужно заходить в мужское отделение. В некоторых странах этот вопрос решен. Например, в США во многих официальных учреждениях, от моего университета до Белого дома, а также других заведениях и ресторанах можно встретить All Gender Toilets (Туалеты для всех гендеров).
Генитальное любопытство
И это не только российская проблема. Не могли справиться со своим генитальным любопытством и отвечающие за безопасность сотрудники аэропорта в одной из зарубежных стран. Когда я проходил контроль, меня зачем-то спросили о поле. После прохождения сквозь рамки я услышал захлёбывающееся от радости: «Я же тебе говорила, это мальчик!». Это сотрудница так обрадовалась тому, что выиграла спор со своим коллегой. Зачем незнакомым людям делать ставки на мой пол, я не понимаю.
Гомофобия
Проблемы с идентификацией
При разговоре по телефону с сотрудниками банков, авиакомпаний, различных ведомств уже стандартными стали фразы: «Здравствуйте, а Илью Сергеевича можно?», «А вы его мама?», «А он у Вас…?», «А какого у вас он [сын] года рождения?». Меня принимают за собственную мать или за старушку при голосовом взаимодействии. Я им отвечаю, что я и есть он самый Илья Сергеевич, и объясняю, что это у меня просто от природы голос высокий такой. Они как будто не воспринимают этой информации и снова просят к телефону Илью Сергеевича. Не услышав другого Ильи Сергеевича, они принимают меня за мошенницу, блокируют карты, счета и т.д. Мне препятствуют в осуществлении моих гражданских прав из-за их доисторических стереотипов о том, какая речь и какой голос должны быть у человека с именем «Илья».
Странным было еще одно общение с сотрудницей Минздрава. Мне нужно было узнать, кому отписано обращение. В разговоре по телефону через какое-то время собеседница переходит на крик, отвергая все мои уверения в том, что вот он я и есть – автор обращения. «Что вы притворяетесь? Вы же женщина!».
То же самое происходит и заграницей. За один телефонный разговор мне, бывает, приходится раза 3-4 поправлять собеседника, что я не «мэм».
Насилие
Помню, в поезде я как-то попал в неприятную ситуацию: в узком проходе купейного вагона столкнулся с нетрезвым мужчиной, он в итоге зажал меня своим телом и не давал пройти, пока не отвечу ему на вопрос: «Ты – пацан или девка?» Наблюдавшие за конфликтом пассажиры только молчали и косились.
Походка, лицо, внешность постоянно посылают сигналы окружающим. Неизбежно становишься объектом внимания разных гопников, они всегда хотят тебя спровоцировать – классика жанра: «Нет ли сигаретки?». Вы удивитесь, но с этим вопросом ко мне, взрослому человеку, подходили даже ученики младших классов. Им интересно вывести на диалог, чтоб посмотреть, что я за персонаж.
Как-то раз в кафе к столику, где я сидел с подругой, подошел мужчина и громко сказал: «Я не хочу, чтобы мои дети видели таких, как ты».
Часто возникали ситуации на грани с побоями. В школе и университете периодические подножки, толчки, угрозы и плевки в спину были обыденностью.
Обращение
Проблем добавляет моё имя – Илья. За границей это имя часто воспринимается как женское, поскольку не имеет по звучанию строго мужского духа, как например Владимир или Адам. Иногда меня называют Юлией, Лией или Ией, потому что неправильно читают моё имя, написанное латиницей (Ilia).
По вопросу использования местоимений по отношению к небинарным людям моя позиция – философская. Местоимения для меня менее всего навязывают гендер, потому что местоимения более связаны с языковым родом, с простыми предписаниями литературных норм. Если, например, «юрист» грамматически это «он», то если я признаю, что я — юрист или скажем, россиянин, грамматически я тоже «он».
«Ни кошечка, ни собаченька»: агендерные и небинарные люди — о том, как они живут
Многим кажется, что «мужчина» и «женщина» — это естественные, самой природой (или богом) созданные роли и что разделение человечества на мужчин и женщин так же естественно и несомненно, как и эти роли. Однако, если взглянуть на разные сообщества и культуры (как современные, так и из прошедших эпох), то можно заметить, что представления о мужчине и женщине существенно отличаются в зависимости от культурных норм. Даже если взять российское общество еще 10–15 лет назад, не говоря уже о 50, и сравнить с нынешним, то радикальные отличия в требованиях относительно внешнего вида и поведения будут несомненными.
Безусловное сходство наблюдается в одном — незыблемая вера большинства людей в то, что именно эти роли и именно эти представления о них являются подлинными, настоящими. Но важнее то, что это самое большинство требует от всех соответствия этим ролям и представлениям. Гендерное, если можно так выразиться, принуждение, начинается еще до рождения — с покупки розовых или голубых ползунков. И продолжается всю жизнь: стараются и семья, и школа, и маркетологи, и литература, и работодатели, и врачи. Бинарность закреплена и в языке (особенно в русском, с его родовыми окончаниями), и, соответственно, в нашем образе мышления — да так, что, кажется, избежать ее невозможно. Тем не менее никто не соответствует стереотипам о мужчинах и женщинах на сто процентов, даже если очень к этому стремится.
Социальные науки используют термины «маскулинность» и «фемининность» вместо слов «мужественность» и «женственность», чтобы отделить разнообразное гендерное поведение от привязки к так называемому биологическому полу (которых, кстати, в современной биологии уже тоже признается далеко не два). Они — два края шкалы, на которой между крайними отметками есть гигантское пространство, где в разных местах находятся в том числе и цисгендерные люди — те, чей гендер соответствует предписанному полу. Есть также и люди, которые находятся где-то в середине этой шкалы, либо вообще не являются ее частью — люди, чьи идентичности не обозначаются словами «мужчина» или «женщина».
По просьбе BURO. журналистка и феминистка Белла Рапопорт поговорила с людьми с разнообразной гендерной самоидентификацией о том, как они ощущают свою идентичность, какие языковые методы они используют для ее обозначения и какие у них возникают сложности.
Термин «гендер» был введен социологами для того, чтобы обозначить социальную природу разделения на два пола и всего, что следует из этого разделения. Впервые его предложил Роберт Столлер — американский психиатр, изучавший человеческую сексуальность и трансгендерность.
Герои и героини
Кликните на имя, чтобы прочитать историю
«Я не хочу становиться «мужчиной», но и «женщиной» оставаться не хочу»
Нико, 35 лет, активистка проекта «Гендерное путешествие»
Меня зовут Нико. Больше всего я не люблю заходить в церкви и общественные туалеты — то есть в те пространства, которые жестко и принудительно делят людей на два гендера. Я выгляжу андрогинно, и у большинства незнакомых людей вызываю гендерную тревогу — они не могут сходу определить, кто я: «женщина» или «мужчина». Если у меня нет необходимости разговаривать, то чаще всего меня воспринимают как молодого парня и обращаются ко мне со словами «мальчик», «сынок» и т.д. Если же нужно поговорить, и люди слышат мой явно не мужской голос, то передо мной извиняются — за то, что обратились ко мне изначально в мужском гендере.
Я долго себя искала. В детстве и подростковом возрасте у меня была сильная гендерная дисфория — я хотела, чтобы мое тело развивалось как у мальчишек, хотела стать мальчиком. Помню, как лет в пять плакала в ванной, когда мама меня купала. Говорила ей, что хочу стать мальчиком. Мама у меня была «лучшевсехняя», она не ругала меня за такие желания. Сказала, что смогу стать мальчиком, когда вырасту. А я выросла и стала лесбиянкой. Гендерную дисфорию у меня практически получилось побороть: я сжилась с ней как с излишней стеснительностью своего тела, думала, что это типа «комплексы» у меня такие. До 23 лет я ничего не знала о трансгендерных людях и не знала, что возможен «переход»: смена гендерной роли, документов и, при желании, тела. Хорошо, что не знала — иначе сейчас писала бы этот текст от имени Максима, трансгендерного мужчины, а это, конечно, не совсем та форма, которая соответствует моему внутреннему самоощущению.
Потом в мою жизнь ворвался ЛГБТ-активизм. Тут-то вопросы к собственной идентичности снова стали актуальными. Несколько лет я думала о возможности сделать-таки «переход»: много читала и разговаривала на тему трансгендерности. Результатом такого осмысления стала моя агендерная идентичность — я поняла, что не хочу становиться «мужчиной», но и «женщиной» оставаться не хочу. Честно говоря, я была расстроена результатом поисков: мне хотелось поставить точку, определиться, иметь какой-то конкретный ответ на вопрос «кто я». На тот момент моя агендерность не казалась мне достойным ответом: просто я отчаялась как-то точнее себя понять. Сейчас я укрепилась в своей идентичности: в России и мире постепенно формируется сообщество небинарных людей. Я поменяла имя и фамилию на гендерно-нейтральные и отказалась от отчества. Теперь мои паспортные данные точнее отражают мою идентичность — осталось только добиться возможности ставить прочерк в графе «пол».
Я часто путешествую, интересуюсь церковной архитектурой и историями намоленных мест и икон, но в большинстве случаев не захожу в действующие церкви. Я не знаю, как мне поступить: зайти как парень, снимая кепку, или как девушка, надевав платок и намотав на себя подобие юбки. Оба варианта для меня очень стрессовые: юбка и платок вызывают у меня всплеск гендерной дисфории, а притворяться парнем страшновато — вот-вот бабушки в церкви услышат мой голос и выгонят за подлог. Так что если вы увидите человека, заглядывающего в церковь через окна и двери — это я!
Уверена, мое гендерное путешествие еще не закончилось, но сейчас я ощущаю себя агендерным человеком, то есть человеком без гендера.
Мне некомфортно думать о себе как о «женщине» или «мужчине» или как о том и другом одновременно, или по очереди: я предпочитаю отказаться от гендера совсем. Помните присказку «ни рыба, ни мясо»? Это про меня! Хотя обычно о себе я говорю так: «ни кошечка, ни собаченька».
Для меня нет разницы, в каком местоимении обо мне говорят — «она» или «он»: и тот, и другой вариант мне не до конца подходит, у меня нет предпочтения, и поэтому я не поправляю людей, которые обращаются ко мне так или иначе. Но сама о себе я говорю в женском роде — в видимости и продвижении «женского» выражается мой феминизм. Феминизм как противостояние насилию, власти и несправедливым иерархиям очень много значит для меня. Некоторые небинарные люди используют в отношении себя местоимение «они». Я их очень поддерживаю и хотела бы, чтобы это местоимение стало привычным, но о себе так говорить не могу, потому что для меня это скорее о двойственности, чем о нейтральности. Мне было бы ближе «оно», но в русском языке это местоимение негативно окрашено, а в английском употребляется в отношении неодушевленных предметов. Идеальное местоимение, найдись!
В своей семье, с друзьями и в соцсетях я открыто говорю о своей агендерности. Уверена, что не все люди, которых я знаю близко, всерьез относятся к моему выбору. Многие по привычке продолжают думать и говорить обо мне, например, используя мое прошлое имя. Если меня не спрашивают, я не рассказываю много о своем самоощущении — просто живу, как мне хочется, меняю Ф.И.О. и выгляжу как «сынок». Постепенно люди к этому привыкают, их восприятие меняется, они задумываются о чем-то и спрашивают меня. Я люблю, когда меня спрашивают; тогда я честно рассказываю о себе. Мне бы хотелось, чтобы наше общество выросло из общества предположений («ты выглядишь маскулинно, наверное, ты парень») и предписаний («все женщины должны. ») и стало обществом вопросов и диалога.
«Мы, и правда, существуем»
Меня зовут Элис Че, я идентифицирую себя как небинарный человек, гендерквир или просто квир. Небинарность для меня — это невозможность вписаться в имеющуюся установку «есть только два гендера». Это слово уже изначально определяет себя через отрицание другого понятия — бинарность. Большую часть жизни мне просто не хотелось активно идентифицироваться с предписанным гендером, не было чувства, что он мне подходит, хотя в старших классах у меня были попытки. Это было похоже на актерскую игру без удовольствия, а целью было привлечение романтических партнеров. Сейчас я понимаю, насколько сильно на меня давило цис- и гетеронормативное общество. В то время информации о гендере было мало, а доступной для подростков, как мне кажется, не было вообще. Поэтому на несколько лет в стремлении завоевать любовь и внимание я пытался «соответствовать». Это привело к недовольству своей внешностью, даже несмотря на то что у меня конвенционально привлекательная внешность.
Прежде чем узнать слова «гендерквир» и «небинарность» пять лет назад, я просто приняла себя как «странного» персонажа.
Отыскав подходящую лексику и целое сообщество, я почувствовал освобождение.
До сих пор, когда я вижу, например, видеоролики на ютьюбе с репрезентацией небинарных людей, в душе появляется какое-то радостно-грустное чувство: мы, и правда, существуем. Грустное, потому что до сих пор даже мне для этого иногда нужны подтверждения других людей.
Вокруг тем не менее очень многое четко делится на два гендера, что вызывает у меня растерянность или даже гнев. В такие моменты, например, стоя перед общественными туалетами М и Ж, я просто вижу еще раз: окружающие не считают, что небинарные люди существуют. Они не считают, что я существую.
Когда меня автоматически считывают в соответствии с приписанным гендером, мне кажется, что собеседники меня не видят и разговаривают отчасти с кем-то другим. Когда прохожие считывают меня в соответствии с «противоположным» гендером, чувство то же, но одновременно это вносит разнообразие в обращение ко мне, поэтому переживается легче.
Очень часто за спиной или даже прямо в лицо люди спрашивают: «Ты мальчик или девочка»? Еще чаще просто разглядывают в попытке понять: я отличаю этот особенный взгляд недоумения. С одной стороны, постановка вопроса, снова предполагающего, что есть либо М, либо Ж, ужасно бесит — как и попытка докопаться до мимо проходящего меня. С другой стороны, меня радует, что они не могут выбрать. В такие моменты я не хочу нарушать их замешательство.
У меня нет рабочего или учебного коллектива. Я стараюсь вращаться в таких кругах, где люди поймут и постараются принять, поэтому реакции на каминг аут обычно нейтрально положительные или поддерживающие. О своей идентичности я рассказываю, если предполагаю отсутствие конфликта с людьми или если я готов к конфликту. Иногда я уклончиво отрицаю уже высказанные кем-то предположения о моем гендере. Иногда на это нет сил. В социальных сетях я открыта. То же самое и с местоимениями: я не чувствую, что мне подходит «он» или «она». Перейти на «они» в данный момент из-за сложности русского языка мне не кажется стоящим усилий — учитывая, что я не чувствую связи с этим словом. Поэтому я использую и «он», и «она». Это также может вызвать замешательство, но, похоже, замешательство неосведомленных окружающих подходит мне больше всего. Они не кладут меня в одну из двух коробочек только тогда, когда не могут понять, куда класть.
«Если ты не чувствуешь себя мужчиной, в каком возрасте ты собираешься менять пол?»
Для меня гендерная идентичность — модель определенного опыта, отражающая представления общества о людях и их поведении на основе их биологического пола. Не зная об интерсексности, общество разработало всего два гендера. Таким образом, небинарность — это о гендерной идентичности за пределами двоичной модели, будь то смешение, отсутствие гендеров, перемещение между ними или что-то иное. Сам себя я не идентифицирую ни с одним гендером и потому применяю к себе слово «агендер». Хотя лично мне не нравится и то, что это слово включает «гендер», и что «агендерность» относят к «трансгендерности». Я думаю, чтобы гендерная идентичность с чем-то не совпадала, она должна быть, а ее в моем случае, кажется, нет.
Помню, как в детстве мне говорили: «Ну ты же мальчик», «Ну ты же мужчина, будущий отец». Еще тогда я понимал, что ко мне это не относится и что кто-то ввел всех людей вокруг меня в заблуждение; мне казалось, в один момент они прозреют. Как если бы люди неверно строили предположения о моем гражданстве по языку, на котором я говорю.
Я никогда не пытался использовать гендерно-нейтральные местоимения по отношению к себе. Я стараюсь запоминать и использовать небинарные местоимения, если для человека это важно, но относительно себя придерживаюсь модели «он», «его», «ему». При этом меня возмущает, когда в отношении меня используют обращения и существительные, навязывающие гендер. Я часто открыто бунтую, если меня называют мужчиной, парнем, юношей или молодым человеком. В таких случаях я понимаю, что мне приписывают качества и ожидания, которые я не исповедую и не уважаю. Я чувствую, что должен объяснить людям, что их выводы обо мне неверны. Например, отвечая на обвинения докторки в моей трипанофобии (страх перед уколами, инъекциями. — прим. BURO.) в стиле «ты же мужик», я сказал, что не чувствую себя мужчиной. Никогда не забуду ее шокированное лицо, будто бы она столкнулась с инопланетянином.
Не хочу и никогда не хотел менять половые характеристики моего тела, которое и так достаточно андрогинно. Мне достаточно комфортно жить с мужским паспортом — до тех пор, пока он не возлагает на меня юридические ограничения, вроде запрета въезда на Украину несколько лет назад.
Главная сфера, в которой проявляется моя небинарная идентичность, — это внешность и саморепрезентация.
Еще в школе я старался разбавлять классические представления об одежде, надевая вызывающие галстуки и излучая женственность, будучи одетым в мужскую школьную форму. Постепенно я начал осознанно экспериментировать с внешностью более радикально. Сейчас у меня достаточно длинные волосы и феминный язык тела, но при этом я их умудряюсь комбинировать с щетиной и классическими мужскими элементами в одежде. Или, наоборот, подчеркиваю нейтральность унисекс-нарядами с религиозными мотивами и парфюмом. Когда я выгляжу более маскулинно, мне нравится оцепенение людей, которые ожидают услышать что-то низкое и прямолинейное, а я начинаю очаровательно щебетать.
Из-за высокого голоса по телефону меня часто принимают за девушку, женщину, бабушку, свою же мать (постоянный вопрос ко мне по телефону: «А Вы ему кем приходитесь?»). Меня это тоже раздражает, потому что я начинаю тратить время, доказывая, что я — это я. Однажды сотрудница службы поддержки продолжала называть меня «мэм» после моего третьего исправления, объясняя, что «у меня такой прекрасный голос», что она никак не может перестроиться. В другой раз после моей жалобы уволили сотрудника Минздрава, который отказался предоставлять мне информацию по поводу моего обращения, потому что был уверен, что я — мошенница, представляющаяся моим именем по телефону.
По моему впечатлению, быть гендерно-неконформной и небинарной персоной в России — это двойное бремя. С одной стороны, ты подвергаешься проблемам приписанного тебе юридического пола. Тебе нужно идти в армию, тебя чаще обвиняют в неправильном поведении (например, однажды в школе, не зная, кто испачкал пол, учитель заставил мыть его всех мальчиков в классе), тебе нужно отстаивать свои границы в отношениях с братьями, ты лишен эмоциональной поддержки, если тебе больно и хочется плакать. В конце концов тебе не сдают комнату или квартиру, потому что «ну вы же знаете этих мальчиков?» и «я ничего против тебя не имею, но я не смогу объяснить родителям, почему я живу с парнем». Формально все предполагают, что ты физически сильный, агрессивный и должен все терпеть.
С другой стороны, ты лишен привилегий, которые по замыслу отцов-основателей гендера уравновешивают возложенное ими бремя, потому что твой внешний вид и поведение не соответствуют ожиданиям. Более того, ты получаешь в довесок часть существующих проблем другого гендера, поскольку в бинарном мире то, что не мужское, — женское. Например, одноклассница искренне спрашивала меня: «Если ты не чувствуешь себя мужчиной, в каком возрасте ты собираешься менять пол?» А еще я чувствую многие стереотипы, которые связаны с понятием «женского» в обществе: меня часто перебивают люди с более громким и низким голосом или, например, люди, которые не знают, чем я занимаюсь, очень удивляются, когда феминный я внезапно задвигаю какую-нибудь лекцию философского содержания. Но есть проблемы и посерьезнее. Я прекрасно понимаю проблему уличного харассмента, потому что мужчины иногда меня принимают за девушку и неуместно пытаются собой заинтересовать.
Другим людям я открываюсь как агендер только в безопасности в попытке объяснить, что их представления обо мне неверные. Я не чувствую потребности просвещать об этом всех и каждого. Прогрессивные люди реагируют нормально, возможно, они остаются при своем мнении, но хотя бы не спорят со мной. Более консервативные удостаивают меня своими доброжелательными объяснениями о том, кто я есть на самом деле, мне становится смешно, и я посылаю их читать о небинарности.
Прожив некоторое время на Западе, я понял, насколько редко твой пол имеет значение в повседневности, и ощутил свободу от озабоченных гениталиями патриархальных клещей. Надеюсь, что в скором времени такое же отношение к вопросам гендера наступит и в России.