Синергизм в медицине что это значит

СИНЕРГИЗМ

СИНЕРГИЗМ (греч. synergia содействие, сотрудничество) — взаимодействие различных биохимических и физиологических процессов, отдельных элементов (частей) целого организма, направленное на достижение оптимального в данный момент конечного приспособительного эффекта.

В биохимии Синергизм выражается во взаимодействии различных метаболических процессов, к-рое изменяет кинетику биохимических реакций или количество образующихся при этом соединений.

В микробиологии Синергизм отражает характер взаимодействия различных микроорганизмов в растительном или животном организме, направленного на усиление определенной культуры микроорганизмов или ее иммунизирующего воздействия.

В физиологии Синергизм проявляется как на уровне групп мышц, так и на поведенческом уровне. В частности, конечный приспособительный эффект работы мышц, обладающих различными свойствами (напр., межреберные, межхрящевые мышцы, диафрагма), заключается в обеспечении нормального внешнего дыхания (см.) за счет пространственной и временной синхронизации их деятельности. С. обеспечивает оперативное, гибкое приспособление организма к воздействию внешних условий. Механизмы поддержания вертикальной позы (см.) создают возможность одновременного включения различных групп мышц нижних конечностей и туловища в зависимости от тех условий, в к-рых поддерживается поза. На основе С. осуществляется согласованное восстановление функций основных физиол. систем жизнеобеспечения (напр., дыхания и кровообращения). С. в физиологии, таким образом, является одним из проявлений саморегуляции физиологических функций (см.).

В фармакологии Синергизм обозначает однонаправленный характер действия нескольких хим. веществ, предполагающий достижение более высокого конечного эффекта, чем при действии каждого из них в отдельности (см. Синергизм лекарственных веществ). При этом, если воздействие препаратов представляет собой сумму эффектов от действия каждого в отдельности, такое действие называют суммирующим пли аддитивным (напр., применение хлороформа и эфира, имеющих одинаковый механизм воздействия на клетки ц. н. с.). Если же при последовательном или комбинированном применении нескольких веществ конечный эффект больше суммы эффектов каждого из веществ, то говорят о потенцировании.

Библиография: Анохин П. К. Биология и нейрофизиология условного рефлекса, М., 1968; он же, Узловые вопросы теории функциональной системы, М., 1980; Гурфинкель В. С. и др. Организация межсуставного взаимодействия на примере компенсации дыхательных возмущений ортоградной позы человека, в кн.: Модели структурно-функциональной организации некоторых биол. систем, под ред. И. М. Гельфанда и др., с. 310, М., 1966; Муравьев И. А., Козьмин В. Д. и Кудрий А. Н. Несовместимость лекарственных веществ, М., 1978; Viаrs Р. et Seebacher J. Les interferences medicamen tenses, risques therapeutiques et incompatibilites, p. 120, 253, P., 1973.

Источник

Медицинские интернет-конференции

Языки

Значение синергетики в медицине.

Значение синергетики в медицине.

Научный руководитель: к.ф.н., доцент М. Н. Кузнецова

ГБОУ ВПО Саратовский ГМУ им. В.И. Разумовского Минздрава РФ

Кафедра философии, гуманитарных наук и психологии

Синергетика – учение о самоорганизации материи, междисциплинарное направление науки, изучающее общие закономерности и процессы в сложных системах.

Синергетика играет важную роль в медицине. Возникновение жизни на земле, предбиологическое развитие, формирование и появление иммунности – в абсолютно всех данных сферах синергетика показала себя в роли концепции объясняющая суть данных явлений. Так как в жизни нашей встречаются беспорядочные, неуравновешенные системы.

Синергетика сыграла важную роль и в осмыслении функционирования нашего организма. Для стабильного состояния всех систем человеческого организма требуется определенный режим между «бардаком» и порядком, называемый режимом детерминированного хаоса.

К примеру, аритмия сердца является опасной, но не менее опасным будет считаться слишком регламентированное сердце, что будет свидетельствовать о некой патологии. Строго регламентированная работа сердца приводит к неспособности гибко реагировать на изменяющиеся условия среды, тем самым уменьшая его приспособительный возможности.

Научные работники разных медико-биологических наук в конечном счете приходят к выводу о том, что здоровье представляет собой тонкий баланс между хаосом и порядком. В данной взаимосвязи ученые, применяя концепцию нелинейных систем, усиленно формируют представление динамического заболевания. Болезнь не представляет собой что-то застывшее, а представляет собой «движущийся», развивающийся процесс. Человеческий организм представляет собой саморегулирующуюся систему. Теория хаоса в нелинейной динамике может проявить значительное, положительное участие в диагностике и устранении соответствующего заболевания, в понимании эпидемического течения заболевания. Вопрос заключается в том, какое количество хаоса нужно человеческому организму, чтобы он был в здоровом состоянии и какое количество хаоса способен вынести человек, дабы не заболеть? Ответы на все поставленные вопросы может дать синергетика, применение нелинейных методов.

Источник

Активность антибактериальных средств in vitro

Грамотрицательные неферментирующие микроорганизмы широко распространены в окружающей среде. Одной из серьезных проблем является диагностика вызванных ими инфекций, связанная с объективными трудностями их выделения и идентификации. Второй проблемой является то, что для них характерна полирезистентность к антимикробным препаратам, включая те, которые обычно активны против Pseudomonas aeruginosa.

В данном исследовании определялась антибактериальная активность in vitro различных препаратов по отношению к 177 выделенным в клинике штаммам неферментирующих бактерий (кроме Pseudomonas aeruginosa и Acinetobacter spp.). МПК определялась методом разведений в агаре. Использовали среду Мюллера-Хинтона. Оценивали активность ампициллина, пиперациллина, пиперациллин/тазобактама, сульбактама, цефоперазона, цефоперазон/сульбактама, цефтазидима, цефепима, азтреонама, имипенема, меропенема, колистина, гентамицина, амикацина, триметоприм/сульфаметоксазола, хлорамфеникола, эритромицина, рифампицина, норфлоксацина, ципрофлоксацина и миноциклина.

У 7 изолятов: Sphingobacterium multivorum(2), Sphingobacterium spiritivorum(1), Empedobacter brevis(1), Weeksella virosa(1), Bergeyella zoohelcum(1) и Oligella urethralis (1), вместо чувствительности к цефоперазону или сульбактаму определяли чувствительность к амоксициллин/клавуланату и ампициллин/сульбактаму.

Полирезистентность к антибактериальным препаратам была характерна для таких возбудителей, как Stenotrophomonas maltophilia, Burkholderia cepacia, Chryseobacterium spp., Myroides spp., Achromobacter xylosoxidans и Ochrobactrum anthropi.

В то же время, такие микроорганизмы, как Pseudomonas stutzeri, Shewanella putrefaciens-algae, Sphingomonas paucimobilis, Pseudomonas oryzihabitans, Bergeyella zoohelcum, Weeksella virosa и Oligella urethralis часто были чувствительны к большинству из тестируемых антибиотиков.

Учитывая, что различные виды возбудителей, образующих группу грамотрицательных неферментирующих микроорганизмов, демонстрируют различные показатели антибиотикорезистентности, для выбора оптимальной схемы лечения требуется проведение микробиологического исследования с идентификацией возбудителя и выявления показателей его антибиотикорезистентности. Феномен полирезистентности, характерный для ряда возбудителей, требует активной разработки новых антибактериальных средств или поиска новых комбинаций антибиотиков, обладающих синергизмом бактерицидного действия по отношению к данным микроорганизмам.

«In vitro» activity of different antimicrobial agents on Gram-negative nonfermentative bacilli, excluding Pseudomonas aeruginosa and Acinetobacter spp. (Vay C.A., Almuzara M.N., Rodriguez C.H., Pugliese M.L., Lorenzo Barba F., Mattera J.C., Famiglietti A.M. Rev. Argent Microbiol., 2005;37(1):34-45).

Код вставки на сайт

Активность антибактериальных средств in vitro

Грамотрицательные неферментирующие микроорганизмы широко распространены в окружающей среде. Одной из серьезных проблем является диагностика вызванных ими инфекций, связанная с объективными трудностями их выделения и идентификации. Второй проблемой является то, что для них характерна полирезистентность к антимикробным препаратам, включая те, которые обычно активны против Pseudomonas aeruginosa.

В данном исследовании определялась антибактериальная активность in vitro различных препаратов по отношению к 177 выделенным в клинике штаммам неферментирующих бактерий (кроме Pseudomonas aeruginosa и Acinetobacter spp.). МПК определялась методом разведений в агаре. Использовали среду Мюллера-Хинтона. Оценивали активность ампициллина, пиперациллина, пиперациллин/тазобактама, сульбактама, цефоперазона, цефоперазон/сульбактама, цефтазидима, цефепима, азтреонама, имипенема, меропенема, колистина, гентамицина, амикацина, триметоприм/сульфаметоксазола, хлорамфеникола, эритромицина, рифампицина, норфлоксацина, ципрофлоксацина и миноциклина.

У 7 изолятов: Sphingobacterium multivorum(2), Sphingobacterium spiritivorum(1), Empedobacter brevis(1), Weeksella virosa(1), Bergeyella zoohelcum(1) и Oligella urethralis (1), вместо чувствительности к цефоперазону или сульбактаму определяли чувствительность к амоксициллин/клавуланату и ампициллин/сульбактаму.

Полирезистентность к антибактериальным препаратам была характерна для таких возбудителей, как Stenotrophomonas maltophilia, Burkholderia cepacia, Chryseobacterium spp., Myroides spp., Achromobacter xylosoxidans и Ochrobactrum anthropi.

В то же время, такие микроорганизмы, как Pseudomonas stutzeri, Shewanella putrefaciens-algae, Sphingomonas paucimobilis, Pseudomonas oryzihabitans, Bergeyella zoohelcum, Weeksella virosa и Oligella urethralis часто были чувствительны к большинству из тестируемых антибиотиков.

Учитывая, что различные виды возбудителей, образующих группу грамотрицательных неферментирующих микроорганизмов, демонстрируют различные показатели антибиотикорезистентности, для выбора оптимальной схемы лечения требуется проведение микробиологического исследования с идентификацией возбудителя и выявления показателей его антибиотикорезистентности. Феномен полирезистентности, характерный для ряда возбудителей, требует активной разработки новых антибактериальных средств или поиска новых комбинаций антибиотиков, обладающих синергизмом бактерицидного действия по отношению к данным микроорганизмам.

Источник

Синергизм бактерий против дисбактериоза

Нормофлорин Д

Структуру организма человека можно сравнить с биосферой Земли. В ротовой полости, пищеводе, желудке, кишечнике существует различная по своему видовому составу микрофлора, общий вес микроорганизмов обитающих в человеке составляет от 3 до 5 кг, но больший процент, до 98 % составляет полезная, дружественная микрофлора.

Именно поэтому многие биопрепараты, содержащие многообразие представителей нашей микрофлоры, прежде чем быть укомплектованы в один контейнер предварительно лиофилизируются, т.е. лишаются способности творить себе подобных и содружественно взаимодействовать… А слабые, сухие они вряд ли станут выяснять «кто в доме хозяин» и чья роль для человека важнее.

Многолетние исследования, проводимые нашими учеными-микробиологами по созданию такого продукта, содержащего именно синергические микроорганизмы, увенчались успехом! Наконец-то бактерии в одном флаконе не просто выживают как соседи в коммуналке, а способны консолидироваться и создавать такие свойства, которые они вряд ли смогли бы проявить поодиночке!

Этот продукт — НОРМОФЛОРИН®-Д, появившийся после плодотворной жизни своих собратьев «Нормофлорина®-Л» и «Нормофлорина®-Б», эффективность которых доказана многолетними исследованиями и клиническим применениям на больных с различными соматическими патологиями: у больных синдром раздраженного кишечника, целиакией, атопическим дерматитом, крапивницей, ожирением и метаболическим синдромом, в гинекологический практике у женщин с хроническими кольпитами бактериальной и грибковой природы, у часто болеющих и недоношенных детей, в программе реабилитации больных ИБС, сахарным диабетом, язвенной болезнью и др., в программах лечения острой и хронической кишечной инфекцией.

Важно отметить, что НОРМОФЛОРИН-Д обладает устойчивостью к широкому кругу антибактериальных средств за счет свойств штаммов-продуцентов, входящих в его состав.

НОРМОФЛОРИН-Д является многокомпонентным синергическим продуктом, содержащим несколько штаммов лакто- и бифидобактерий в физиологически активном состоянии с выраженными антагонистическими свойствами по отношению к патогенным и условно-патогенным микроорганизмам.

В чем же уникальность и особенность НОРМОФЛОРИНА-Д? Именно в способности разных видов микроорганизмов, в данном случае лакто- и бифидобактерий, взаимодействовать и создавать вокруг себя среду, в которой в считанные минуты находят гибель сальмонеллы и шигеллы, стафило- и стрептококки, патогенные виды кишечной палочки и другие недруги нашего организма.

НОРМОФЛОРИН-Д обладает способностью сразу же после приёма оказывать мощное антимикробное и антагонистическое действие по отношению к возбудителям многих инфекционных заболеваний, благодаря эффектам полученным в результате синергизма микроорганизмов в его составе, а также способностью воздействовать на лимфоидный аппарат кишечника, стимулируя выработку лимфоцитов и антител, ответственных за формирование иммунных ответов в организме, т.е. за активность и быстроту реагирования нашего иммунитета.

Источник

Синергизм антигипертензивной и гиполипидемической терапии у больных артериальной гипертонией: уроки исследования ASCOT

*Пятилетний импакт фактор РИНЦ за 2020 г.

Читайте в новом номере

Многоцентровое, проспективное, рандомизированное контролируемое исследование ASCOT (Anglo– Scan­dinavian Cardiac Outcomes Trial) [1] по праву считается одним из важнейших клинических испытаний последних лет. Как известно, цель данного исследования состояла в том, чтобы доказать возможность снижения риска развития нефатального инфаркта миокарда (ИМ) и смерти от ИБС у больных артериальной гипертонией (АГ), имеющих, по крайней мере, три дополнительных фактора риска (ФР) развития сердечно–сосудистых заболеваний (ССЗ) путем применения двух различных стратегий лечения: антигипертензивной и гиполипидемической (рис. 1). Первая стратегия анализировалась в рамках первой ветви исследования Anglo– Scandinavian Cardiac Outcomes Trial–Blood Pressure Lowering Arm (ASCOT–BPLA) [2], в котором принимали участие 19257 больных АГ (средний возраст 63 года, уровень АД ³ 160/100 мм рт.ст. у нелеченных пациентов и ³ 140/90 мм рт.ст. при лечении 1 или более препаратами), а также, как минимум, тремя из 11 доказанных ФР ССЗ. В этой ветви исследования ASCOT осуществлялось сравнение эффективности традиционного (b–адре­ноблокатор атенолол ± диуретик бендрофлуметиазид) на период начала исследования и современного (антагонист кальция амлодипин ± ингибитор АПФ периндоприл) режимов терапии в отношении риска развития нефатального ИМ и смерти от ИБС у больных АГ. Эффективность второй (гиполипидемической) стратегии лечения изучалась в другой ветви исследования – Anglo–Scandinavian cardiac Outcomes Trial–Lipid Lowering Arm (ASCOT–LLA) [3], в которую из общего числа пациентов АГ (n=19257) были включены 10305 больных с уровнем общего холестерина (ОХ) ≤6,5 ммоль/л (250 мг/дл) на прием либо аторвастатина (10 мг/сут.), либо плацебо. Следует особо подчеркнуть, что критериями исключения пациентов с АГ в исследовании ASCOT [1] были наличие инфаркта миокарда в анамнезе и стенокардии напряжения. Иными словами, в случае успешной реализации двух выбранных стратегий лечения (антигипертензивной и гиполипидемической) у больных АГ в распоряжении практикующих врачей должны были появиться реальные подходы, позволяющие снизить риск (а значит, и предупредить) развитие ИБС у данной категории пациентов.

Результаты «гипотензивной» ветви исследования ASCOT BPLA [2] появились двумя годами позже. Два сравниваемых режима терапии обеспечили эффективное снижение АД у больных АГ. Так, в группе пациентов, получавших современный режим терапии (амлодипин ± периндоприл), АД снизилось на 27,5/17,7 мм рт.ст. (со 164,1/94,8 мм рт.ст. до 136,1/77,4 мм рт.ст.), а у пациентов, принимавших традиционную комбинацию (атенолол ± бендрофлуметиазид) – на 25,7/15,6 мм рт.ст. (со 163,9/94,5 мм рт.ст. до 137,7/79,2 мм рт.ст.). Различия в реакции систолического и диастолического АД в ответ на проводимую терапию амлодипином ± периндоприлом и атенололом ± бендрофлуметиазидом носили достоверный (p

В декабре 2006 года в European Heart Journal были опубликованы результаты специального анализа, посвященного изучению потенциального взаимодействия антигипертензивного и гиполипидемического режимов терапии, используемых в исследовании ASCOT [5]. Значение такого анализа трудно переоценить, поскольку востребованность в гиполипидемической терапии у пациентов АГ (помимо антигипертензивного лечения) весьма высока. Действительно, гиперхолестеринемия не просто часто встречается у больных АГ (только у 14,3% больных АГ уровень ХС ЛПНП меньше 2,5 ммоль/л или100 мг/дл) [6] – сочетание этих двух ФР в большей степени повышает частоту развития неблагоприятных сердечно–сосудистых событий, чем это мож­но было бы ожидать от вклада каждого из них. Более то­го, аддитивный эффект гиперхолестеринемии и повышенного систолического и диастолического АД (САД и ДАД) на сердечно–сосудистую заболеваемость и смертность был показан во многих эпидемиологических исследованиях [7–9]. Нельзя не отметить тот факт, что изучение синергизма антигипертензивной и гиполипидемической терапии уже становилось предметом ряда клинических исследований (основное внимание в этих работах уделялось реакции АД). Например, по данным C. Borghi и соавт. [10], 3–месячная терапия правастатином и симвастатином больных АГ и гиперхолестеринемией, находящихся на диете и принимающих антигипертензивные средства, обеспечивает достоверно большее снижение САД и ДАД (–11,3±3/–10,6±2%) по сравнению с пациентами, не получающими статины (6,6±2/–6,1±2%, p b –адренобло­ка­то­ров (в основном атенолола) и диуретиков.

Итак, в распоряжении авторов анализа оказались данные 10305 больных АГ, принимавших участие в гиполипидемической ветви исследования – ASCOT–LLA [3], которые принимали аторвастатин (10 мг/сут.) против плацебо, а также амлодипин ± периндоприл против атенолола ± бендрофлуметиазида. Как уже указывалось ранее, к завершению первого года наблюдения уровни ОХ и ХС ЛПНП снизились на 1,3 и 1,2 ммоль/л соответственно, а к концу исследования – на 1,0 и 1,0 ммоль/л соответственно. Существенных различий в динамике концентрации ОХ и ХС ЛПНП у больных АГ, находящихся на терапии как амлодипином ± периндоприлом, так и атенололом ± бендрофлуметиазидом обнаружено не было (рис. 4). Однако у пациентов АГ, принимавших современные антигипертензивные препараты (в публикациях, посвященных исследованию ASCOT, используется термин «режим антигипертензивной терапии, основанный на амлодипине») имелась тенденция к небольшому повышению уровня ХС ЛПВП как на аторвастатине, так и плацебо, в то время как при лечении атенололом ± бендрофлуметиазидом отмечалось некоторое снижение концентрации данного параметра. В сравнении с плацебо аторвастатин вызывал небольшое, но одинаковое повышение ХС ЛПВП как при приеме амлодипина ± периндоприла, так и атенолола ± бендрофлуметиазида. У больных АГ, находящихся на современных антигипертензивных препаратах (амлодипин ± периндоприл) уровень триглицеридов снизился на протяжении всего исследования, а при приеме терапии, основанной на атенололе, имело место первоначальное повышение концентрации триглицеридов с последующим ее снижением после года лечения. Однако по сравнению с плацебо аторвастатин обеспечивал сходное снижение содержания триглицеридов в сыворотке крови в двух сравниваемых режимах антигипертензивной терапии.

К завершению исследования ASCOT–LLA у больных АГ наступило примерно равное снижение АД (рис. 4), которое составило 138,3/80,4 мм рт.ст. (группа аторвастатина) и 138,4/80,4 мм рт.ст. (группа плацебо). В среднем различия по уровню АД между двумя режимами антигипертензивной терапии составили 2,9/2,0 мм рт.ст. в пользу лечения, основанного на амлодипине.

При объединении результатов двух режимов антигипертензивной терапии было установлено, что риск развития нефатальных ИМ и смерти от ИБС (первичная конечная точка) был достоверно ниже в группе аторвастатина, чем у больных АГ, принимавших плацебо (ОР 0,64; 95% ДИ 0,50–0,83, p

Полученные данные о синергизме антигипертензивной и гиполипидемической терапии в очередной раз подтверждают правомочность основной цели лечения больных АГ, а именно – максимального снижения риска развития сердечно–сосудистых осложнений (ССО) и смерти от них. Поскольку для достижения этой цели требуется не только снижение АД до целевого уровня, но и коррекция всех модифицируемых ФР (в том числе и дислипидемии), то перед практикующим врачом всегда должен стоять вопрос о целесообразности назначения статинов больным АГ.

Обратимся к рекомендациям Европейского общества по гипертонии и Европейского общества кардиологов по ведению АГ 2007 года [11]. В разделе рекомендаций, посвященном лечению ассоциированных факторов риска, а именно применению гиполипидемических средств, указано, что для всех больных АГ с установленным ССЗ или сахарным диабетом (СД) 2 типа должна рассматриваться терапия статинами с достижением уровней ОХ и ХС ЛПНП соответственно

Итак, потребность в коррекции как АГ, так и дислипидемии, зафиксированная в международных и отече­ственных рекомендациях, и главное – дополнительные преимущества по снижению риска ССО при совместном назначении антигипертензивной и гиполипидемической терапии, со всей ясностью указывают на необходимость формирования приверженности практикующих врачей и их пациентов одновременно к двум стратегиям лечения.

Высокая эффективность, носящая дозозависимый характер, и хороший профиль безопасности препарата CADUET были продемонстрированы в целом ряде рандомизированных клинических исследований [15–19].

С точки зрения эффективности и безопасности препарата CADUET в различных группах риска представляет интерес и многоцентровое открытое, не сравнительное исследование Gemini [19], в котором принимали участие 1220 больных, разделенных на три группы: группа 1 (сочетание АГ и дислипидемии, но без других ФР), группа 2 (сочетание АГ и дислипидемии и, по крайней мере, 1 дополнительный ФР, но не сахарный диабет или ИБС) и группа 3 (пациенты с АГ, дислипидемией и ИБС или эквивалентом ИБС). Длительность терапии составила 14 недель. Было установлено: в целом 58% больных достигли целевых уровней АД и ХС ЛПНП. В каждой из анализируемых групп этот показатель составил 77, 76 и 37% соответственно (рис. 8).

Насколько повышается приверженность к лечению у больных АГ и дислипидемией при использовании препарата CADUET по сравнению со свободной комбинацией амлодипина и аторвастатина и сочетанием другими антагонистами кальция и статинами? Ответ на этот вопрос был недавно получен в исследовании B.V. Patel и соавт. [20], в котором изучалась приверженность к лечению 4703 пациентов с АГ и дислипидемией (средний возраст 63 года, 51,6% – женщины, среднее количество других лекарственных средств 7,8). Из общего числа больных 16,9% принимали CADUET, 15,6% – не фиксированную комбинацию амлодипина и аторвастатина, 24,7% – амлодипин и другой статин, 13,9% – другой антагонист кальция и аторвастатин и 28,9% – другой антагонист кальция и другой статин. Процент больных, продемонстрировавших приверженность к лечению выбранными комбинациями антагониста кальция и статина, приведен на рисунке 9. Оказалось, что наиболее высокая приверженность к лечению на протяжении 6 месяцев отмечается при лечении препаратом CADUET, что намного превышает другие возможные сочетания антагонистов кальция и статинов, в том числе и свободную комбинацию амлодипина и аторвастатина.

В заключение необходимо подчеркнуть, что современный взгляд на ведение больных АГ подразумевает активный поиск всех существующих у пациента факторов риска, а при их выявлении – применение комплекса немедикаментозных и медикаментозных методов лечения. Появление в распоряжении практикующего врача фиксированных препаратов, действие которых направлено более чем на один фактор риска (например, таких как CADUET), несомненно, будет способствовать повышению приверженности пациентов к лечению.

Литература
1. Sever P.S., Dahlof B., Poulter N.R. et al. Rationale, design, methods and baseline demography of participants of the Anglo–Scandinavian Cardiac Outcomes Trial. J. Hypertens., 2001; 6: 1139–1147.
2. Dahlof B., Sever P.S., Poulter N.R. et al. Prevention of cardiovascular events with an attihypertensive regimen of amlodipine adding perindopril as required versus atenolol adding bendroflumethiazide as required, in the Anglo–Scandinavian Cardiac Outcomes Trial–Blood Pressure Lowering Arm (ASCOT–BPLA): A multicentre randomised controlled trial. Lancet. 2005; 366: 895–906.
3. Sever P.S., Dahlof B., Poulter N.R. et al. Prevention of coronary and stroke events with atorvastatin in hypertensive patients who have average or lower–than–average cholesterol concentrations, in the Anglo–Scandinavian cardiac Outcomes Trial–Lipid Lowering Arm (ASCOT–LLA): A multicentre randomized controlled trial. Lancet 2003; 361: 1149–1158.
4. Sever P.S., Poulter N.R., Dahlof B. et al. Different time course for prevention of coronary and stroke events by atorvastatin in the Anglo–Scandinavian Cardiac Outcomes Trial–Lopid–Lowering Arm (ASCOT–LLA). Am. J. Cardiol. 2005; 96 (5 suppl.): 39–44F.
5. Sever P., Dahlof B., Poulter N. et al on behalf of the ASCOT Steering Committee Members. Potential synergy between lipid–lowering and blood–pressure–lowering in the Anglo–Scandinavian Cardiac Outcomes Trial. Eur. Heart J. 2006; 27: 2982–2988
6. National Cholesterol Education Program Expert Panel on Detection, Evaluation, And Treatment of High Blood Cholesterol in Adults. Executive Summary of the Third Report of the National Cholesterol Education Program (NCEP) Expert Panel on Detection, Evaluation, and Treatment of High Blood Cholesterol in Adults (Adult Treatment Panel III). JAMA. 2001; 285: 2486–2497.
7. Neaton J.D., Wentworth D. Serum cholesterol, blood pressure, cigarette smoking and death from coronary artery disease: overall findings and differences by age for 316,099 white men. Multiple Risk Factor Intervention Trial Research Group. Arch. Intern. Med. 1992; 152: 56–64.
8. Lowe L.P., Greenland P., Ruth K.J. et al. Impact of major cardiovascular risk factors, particularly in combination, on 22–year mortality in women and men. Arch. Intern. Med. 1998; 158: 2007–2014.
9. Thomas F., Beah K., Guize L. et al. Combined effects of systolic blood pressure and serum cholesterol on cardiovascular mortality in young (
Контент доступен под лицензией Creative Commons «Attribution» («Атрибуция») 4.0 Всемирная.

Источник