Дефолт система головного мозга
Панические атаки: если дело не в психике
Бытует мнение, что панические атаки – это очень редкая патология психики, а многие о таком и вовсе никогда не слышали. На самом же деле атака имеет довольно много разных форм, среди которых «банальная» депрессия и апатия. Как же отличить истинную атаку от последствий других заболеваний? И какие болезни в зоне риска атак?
12 признаков атаки
О том, что паническая атака сопровождается внезапным приступом страха известно, пожалуй, каждому. Однако мало кто знает, что одного этого признака недостаточно для постановки диагноза.
Согласно принятым рекомендациям, заключение «паническая атака» правомерно только при наличии, минимум, 4-х из указанных ниже признаков.
2. Соматические (телесные)
При этом панического страха, как, казалось бы, основного признака атаки, среди симптомов может и не быть, а присутствует лишь сильное внутренне напряжение (тревога).
Так, вегетативная форма атак характеризуется внезапным головокружением, учащением сердцебиения, потоотделения и сильной дрожью в теле.
Вентиляционная – одышкой и болями в мышцах.
А, аффективная – лабильностью настроения с преобладанием депрессивных расстройств (тоска, невыносимая усталость, апатия).
Однако в какой бы форме «не предстала» атака, пациент запоминает ситуацию, спровоцировавшую ее возникновение, и впоследствии панически избегает ее повторения.
Похожие состояния
Достоверный механизм развития атак на сегодня еще не раскрыт. Однако уже известно, что такие симптомы могут присутствовать и при ряде телесных заболеваний:
«Довести» до панических атак могут: регулярный стресс, недосыпы, чрезмерные умственные и физические нагрузки.
Дело здесь в нарушении баланса успокаивающих (гамма-аминомасляная кислота) и возбуждающих (глутамат) нейромедиаторов в головном мозге, а фактором риска является чрезмерное действие некоторых гормонов (кортизол, адреналин, Т4), снижение количества полезной микрофлоры кишечника и некоторые другие факторы.
Появление схожих с панической атакой симптомов следует незамедлительно обратиться к врачу, а с собой «захватить» результаты анализов:
1. ТТГ + Т4 и Т3 свободные = для исключения патологий щитовидной железы,
Дефолт система головного мозга
Мария Рамзаева
Внештатный автор Slon
Краткий пересказ книги Джона Ардена
«Укрощение амигдалы и другие
инструменты тренировки мозга»
(М.: Манн, Иванов и Фербер, 2016).
Его книга «Укрощение амигдалы и другие инструменты тренировки мозга» основана на последних достижениях нейрофизиологии и доказательной медицины. В книге Арден дает практические советы по перепрограммированию своего мозга и подробно объясняет, как именно влияет на мозг и организм в целом та или иная привычка.
Перенастройка мозга
Еще не так давно считалось, что головной мозг от рождения до смерти человека не изменяется и новые нейроны в нем не образуются. Ученые полагали, что привычки, вкусы, а также способности определяются исключительно генетическим кодом и являются врожденными. Однако за последние 20 лет было получено множество доказательств того, что мозг обладает возможностью к нейрогенезу (формированию новых нейронов) и нейропластичностью (возможностью изменяться под действием опыта).
На практике это означает, что, пусть генетический набор и задает потенциально сильные и слабые стороны человека, именно полученный внешний опыт играет главную роль в том, как человек реализует свои способности.
Нейропластичность можно коротко описать как «используй, или потеряешь». Чем чаще вы что-то делаете, тем прочнее становится связь между нейронами, отвечающими за это действие, а значит, тем выше вероятность удачно сделать действие в дальнейшем (увеличивается вероятность активации нейронов в будущем) и тем легче вам дается действие.
Благодаря свойству нейропластичности возможно сформировать полезные привычки и избавиться от вредных, а также улучшить работу своего мозга и качество и продолжительность жизни в целом.
Чтобы запустить перепрограммирование мозга, необходимы следующие шаги:
1. Концентрация нужна для запуска процесса нейропластичности. Когда вы фокусируетесь на новой информации или новом действии, то как бы сигнализируете мозгу: это важно, на них надо обратить внимание и запомнить.
2. Усилие необходимо для формирования новых нейронных связей.
3. Расслабленность появляется, когда действие входит в привычку.
4. Стремление необходимо, чтобы не бросить заниматься чем-то новым. Нужна постоянная практика, так как очень быстро после прекращения регулярного действия оно забывается.
Пройдя эти четыре шага, вы вырабатываете новые нейронные связи, то есть создаете какую-то новую привычку. Например, если вы хотите избавиться от вспышек гнева, для начала вам нужно начать концентрироваться на моментах появления гнева, затем делать усилие, чтобы воздержаться от его проявления. Спустя какое-то время контролировать себя будет все легче и легче (расслабленность), но и тогда обязательно нужно будет продолжать контролировать (стремление), чтобы появившиеся нейронные связи не исчезли.
Используя эту методику, считает автор, можно, в том числе избавляться от иррациональных страхов, тревоги и негативных мыслей.
Укрощение эмоций
Как правило, испытывая страх, человек склонен к четырем основным типам поведения, которые дают временное успокоение, но в конечном итоге могут приводить к еще большему стрессу.
4. Таким образом, люди делают все, чтобы не встречаться с объектом своего страха, и, как ни парадоксально, тем самым лишь усиливают свой страх.
Справиться с тревогой возможно, только регулярно попадая в ситуацию контролируемого стресса. Чувствительность миндалевидного тела, отвечающего за ощущение тревоги, притупляется всякий раз, когда при столкновении с объектом страха не происходит ничего ужасного и оказывается, что это была ложная тревога. К тому же, когда человек предпринимает какие-то конструктивные действия, уровень стресса и беспокойства понижается, так как запускается блокирующая функция миндалевидного тела и активизируется левая лобная доля, снижающая его активность. Более того, когда человек подключает мыслительный процесс (например, говорит себе: «Надо же, я смог отлично выступить на публике»), «укрощение» страха происходит еще быстрее.
Доказано, что чем дольше человек находится в том или ином эмоциональном состоянии, тем больше он склонен в нем оставаться, так как тем больше вероятность, что нейроны, активизирующиеся при испытывании эмоций, образуют устойчивую связь, и тем самым создастся базовый эмоциональный фон жизни. То есть чем дольше человек пребывает в унынии, тем больше вероятность, что подавленное настроение станет для него настроением «по умолчанию».
Сложность заключается в том, что плохое настроение может возникать спонтанно и поглощает человека: когда нейронные связи активизируются, они захватывают другие нейроны, что только поддерживает уныние. Из такого состояния нельзя выйти просто так, но можно себя вывести с помощью определенных техник:
1. Стимулирование позитивного настроения. Когда вам весело, вы улыбаетесь, но для мозга это работает и в обратную сторону: если вы улыбаетесь, в мозгу активизируются области, вызывающие чувство счастья.
2. Активность. Как говорилось выше, действия активизируют левые лобные доли, отвечающие за позитивные эмоции.
3. Пребывание на свету. Темные помещения вызывают производство гормона сна, который, в свою очередь, понижает уровень серотонина.
4. Юмор. Доказано, что смех и легкое, ироничное отношение к себе понижает количество гормона стресса кортизола.
Позитивное восприятие жизни не только улучшает ее качество, но и является главным фактором стрессоустойчивости. Оптимист во всем старается искать возможности для развития, а ошибки и трудности видит как еще один этап работы, а не катастрофу, и это также позволяет снижать уровень стресса.
Однако основой для продуктивной работы мозга и всего организма, а также главным способом улучшить настроение и стрессоустойчивость являются здоровые базовые привычки.
Сон, еда и объятия для помощи мозгу
При малейшем недомогании люди склонны пить таблетки, но в реальности для того, чтобы помочь мозгу и телу работать оптимально, необходимы самые базовые вещи, от которых мы постоянно отмахиваемся: «Мне и так плохо, чтобы еще начать правильно питаться» или «Я и так ничего не успеваю, чтобы еще так много спать». Однако без определенных «базовых» правил не только все таблетки будут малоэффективны, но и совершенно невозможна продуктивная работа.
Как и правильное питание, физические упражнения крайне важны для продуктивной работы мозга. Они запускают процессы нейрогенеза и нейропластичности, снижают уровень стресса и, согласно многочисленным исследованиям, являются эффективными антидепрессантами.
Причем полезно даже думать о физических упражнениях, поскольку от этого в головном мозге активизируются те же самые нейронные системы, что приводит к улучшению фактического выполнения этих упражнений.
Согласно статистике, примерно половина людей испытывают сложности со сном хотя бы раз в неделю, а для многих это постоянная проблема. Однако зачастую люди прибегают к неэффективным и даже вредным методам борьбы с бессонницей. Например, пытаются разгрузить мозг за компьютером, что только вредит засыпанию, так как мозг воспринимает излучение монитора за дневной свет и ведет себя так, будто наступил день. Не помогает высыпаться и алкоголь, поскольку приводит к неглубокому и прерывистому сну. Конечно, существует огромное количество всевозможных снотворных, но они зачастую подавляют важные стадии сна, нередко вызывают привыкание и в итоге ведут к обратному эффекту.
Таким образом, заключает автор, внедряя, указанные выше полезные привычки, возможно значительно улучшить работу мозга и даже продлить молодость.
«Просто как овощ». Почему люди продолжают болеть и через год после ковида
МОСКВА, 29 сен — РИА Новости, Альфия Еникеева. По разным данным, от 20 до 75 процентов переболевших COVID-19 и полгода спустя страдают от его последствий. Среди основных симптомов — хроническая усталость, одышка, выпадение волос, панические атаки, проблемы со сном. Медики называют это постковидным синдромом. В России его диагностируют каждому пятому пациенту. Как эти люди живут и борются с осложнениями — в материале РИА Новости.
«Ничего делать не могла»
Плюс появились проблемы с сосудами на ногах и в глазах. Я даже думала, что у меня разрыв сетчатки на фоне кислородного голодания и повреждения сосудов. Но офтальмолог ничего не нашел, слава богу. Назначил капли, не помогли — глазные яблоки будто болели изнутри. Я консультировалась с разными врачами, никто ничего не мог толком сказать. Прописывали лекарства. От одних становилось только хуже, другие совсем не действовали.
Так как я индивидуальный предприниматель, смогла себе организовать очень лайтовый режим труда. Первые три месяца, до января, не работала вообще. Бизнес просто встал. Никаких доходов — проедала подушку безопасности.
«Пришлось уволиться с работы»
Александр Корчевный, 39 лет, Экибастуз, Казахстан. Сейчас лечится в Новосибирском центре профилактики тромбозов
Я заболел в начале июня 2020 года, заразился, предположительно, на работе. Сдал ПЦР-тест — положительный. Меня отправили на добровольную изоляцию в инфекционную больницу на 18 дней. Как оказалось, зря: родные один за другим заболели ковидом.
В стационаре особо ничем не лечили, только наблюдали, поскольку болезнь протекала не тяжело. Было легкое недомогание около трех дней, потом два дня плохо сбиваемая температура до 38. Пропали запахи, снизился аппетит, появились проблемы со сном. Первый «звонок» был дней через десять после постановки диагноза. Началась неожиданная тахикардия, паническая атака и подскочило давление. Сделали укол эуфиллина. Вроде немного полегчало.
Из больницы выписался не больной и не здоровый. Очень хотелось домой после изоляции. Но дальше было только хуже. Постепенно добавлялись новые симптомы, связанные с нервами и сосудами. Начались бесконечные походы по врачам. Никто из них до конца не понимал, в чем дело и как меня лечить. Все анализы более-менее спокойные. В течение года проходил курсы у пяти невропатологов в разных городах. Все ставили два диагноза: вегето-сосудистая дистония и синдром хронической усталости. Все намекали на психолога. У него я тоже побывал, он нарушений не выявил.
«Волосы лезли клочьями»
Наиля Вагизова, 38 лет, Казань
Когда я выписывалась из больницы, меня никто не предупреждал, что это может затянуться так надолго и восстановление будет столь тяжелым. От государственной медицины сейчас никакой помощи. Врачи в поликлинике ничего не говорят. Я сама сдаю все анализы платно, пью витамины, собираю информацию в интернете, от людей, которые тоже переболели. Я по профессии врач-лаборант, поэтому начала самостоятельно в теме разбираться и контролировать свое состояние.
«Мне легче думать, что это не ковид»
Заболела коронавирусом я в конце прошлой осени, но в декабре был уже хороший анализ. Про постковид меня врач сразу предупредила. Она сама перенесла COVID-19 и знает, что это такое. Сейчас время от времени у меня проявляются какие-то типичные симптомы, но я осознанно списываю их на основное заболевание. Мне так легче.
Я постоянно под медицинским наблюдением. Меня регулярно навещает врач. Мне бесплатно выдают антиагреганты, получаю в аптеке довольно дорогой антикоагулянт. На дом приезжают осматривать узкие специалисты и берут анализы. Но я редко беспокою поликлинику просьбами. Научилась с приступами справляться сама. В целом просто надеюсь, что рано или поздно тело приспособится к чужому вирусу. Если до сих пор выжила с таким списком болезней и даже перенесла ковид, значит, надо благодарить гены и ангела-хранителя.
«Главное — довериться врачам»
Валентина Нелюбова, 59 лет, Москва
Сейчас, слава богу, все позади. Восстанавливалась после ковида несколько месяцев, долго рассказывать. Но все закончилось хорошо. Я очень благодарна врачам филиала дневной больницы Алексеева при поликлинике 121-й, что в Южном Бутово. Они реально помогают справиться с постковидным синдромом, с депрессивным состоянием. Многие боятся психбольниц. Это какое-то неправильное толкование, непонимание. А ведь только квалифицированные психологи могут добраться до проблем постковида и помочь. По крайней мере, мне помогли.
«Это уже самостоятельное заболевание»
По данным исследователей Сеченовского университета, в России от постковидного синдрома страдают больше 20 процентов пациентов, перенесших коронавирусную инфекцию. Среди самых частых жалоб — слабость (точнее, быстрая утомляемость), одышка, тревога, депрессия, проблемы со сном и выпадение волос.
«Постковидный синдром (ПКС) — это симптомокомплекс, который возникает вследствие перенесенной коронавирусной инфекции. Это очень широкое понятие, которое может включать поражение нервной, сердечно-сосудистой систем, органов желудочно-кишечного тракта, мышечную атрофию. Могут быть даже какие-то психические проявления. Его продолжительность — дело сугубо индивидуальное. У кого-то основные симптомы в легкой форме разрешаются в течение двух-трех месяцев. У других сохраняются до года и даже больше. О максимальных сроках говорить рано. Мы пока только наблюдаем это заболевание, изучаем его. По моему опыту — дольше всего у пациентов держатся различные нарушения неврологического характера, поражения периферической нервной системы», — рассказал РИА Новости заведующий кафедрой спортивной медицины и медицинской реабилитации Сеченовского университета, эксперт Лиги здоровья нации профессор Евгений Ачкасов.
По его словам, симптомы ПКС, их выраженность и продолжительность часто зависят от тяжести течения COVID-19, но не всегда. Так, среди пациентов немало людей, которые относительно легко перенесли сам ковид, а от его осложнений мучаются уже более года.
«Основа реабилитационных программ при постковидном синдроме — дыхательная гимнастика, циклические физические упражнения, кардиопротекция. Мы стремимся защитить сердечную мышцу как медикаментозно, так и различными физиотерапевтическими вариантами. Используем массажи, барокамеры. Достаточно широкий спектр. Но надо понимать, что зачастую дома реабилитировать таких пациентов очень сложно. Лучше госпитализировать. Постковидный синдром — это уже самостоятельное заболевание, и к нему надо относиться очень серьезно», — подчеркнул профессор.
Однако если симптомы ПКС ярко выражены, а возможности обратиться к врачу нет, то специалисты советуют заниматься скандинавской ходьбой. Этот вид физической активности хорошо влияет на сердечно-сосудистую и дыхательные системы. А вот надувать шарики для восстановления объема легких ни в коем случае нельзя, чтобы не получить дополнительную легочную травму.
skeptimist
skeptimistskeptimist (Блог Андрея В. Ставицкого)
Соотноси всё с вечностью
Секреты мышления: дефолт-система головного мозга и «блуждающая» мысль
Очень важные наблюдения, связанные с особенностями человеческого мышления, предлагаются ниже. Важные с точки зрения функционирования мифологического сознания и объясняющие, почему человек не только разумный, но и мифический. И они показывают, что в известном смысле дикари решают более сложные задачки и работают на более высоком уровне мышления, чем современные люди.
А ещё меня приколола информация о том, что ключевую идею, изложенную ниже, рецензируемый научный журнал не принял, т.к. она была слишком непривычной.
Мы до сих пор не умеем измерять эффективность мышления
Мышление – наш самый главный ресурс.
Ирония состоит в том, что наука, для которой мышление должно быть очень важной вещью, не имеет ни одного теста, который позволяет определить эффективность вашего мышления.
Тест IQ помогает вам определить, как человек решает данные головоломки. Но при корректной формулировке дикари, живущие в тропиках, решают задачи лучше выпускников Гарварда.
Если понимать под мышлением эффективность решения задач, то выясняется, что самым эффективным тестом является «маршмеллоу-тест»: когда ребенок должен потерпеть 20 минут и не есть зефирку, потому что ему тогда принесут вторую. Это самый эффективный показатель — умение просто сдерживать свои порывы ради будущей выгоды.
Три главных характеристики сознания
Философия, религия и психология прошлого заставляли нас идентифицироваться с собственным сознанием. И мы думаем, что наше сознание – это и есть мышление.
Вот что на самом деле представляет собой сознание:
Во-первых, оно не многозадачно: вы можете решать только одну задачу в единицу времени.
Во-вторых, решая эту задачу, вы оперируете всего тремя аспектами ситуации, тремя интеллектуальными объектами.
В-третьих, продолжительность вашей сознательной мысли — 3 секунды.
Всего одна задача, три объекта и три секунды!
Ощущение, что вы находитесь в потоке сознания, определяется только «склейками», специфическим механизмом мозга. Это чудо монтажа!
Когда мозг ничем не занят, он наиболее активен
Большинство интеллектуальных задач – речь, внимание, координация, поведение – мозг решает неосознанно.
В 1997 Гордон Шульман сделал исследование, которое не принял ни один научный журнал: он выяснил, что в состоянии покоя наш значительно мозг более активен и деятелен, нежели когда мы решаем сознательные задачи.
С 2001 года – это самое перспективное направление психологических исследований. После того, как в 2001 году исследовательская группа Cтэнфордского университета под руководством Маркуса Рейчла опубликовала свою теорию дефолт-системы мозга.
Теперь мы теперь совершенно иначе смотрим на мозг и представляем, что с нами происходит.
«Блуждая» в мыслях, мы думаем о своих обязательствах
Есть основные системы работы мозга:
— Система, которая отвечает за то, что вы удерживаете внимание и концентрируетесь.
— Система, которая отвечает за познание – обработку информации.
Дефолт-система в разы больше в объемах, чем эти сознательные центры мозга.
Это огромный нейрофизиологический паттерн, который работает в тот момент, когда вы как бы ничего не думаете, ничего не делаете сознательно.
Когда вас кто-то из домочадцев спрашивает «О чем задумался?», а вы так — «Ну, в общем, ни о чем». Вот в этом состоянии «ни о чем» мы проводим 46% сознательного времени. Половину жизни мы, как это называется теперь в новой терминологии — «блуждаем».
Как говорит автор концепции дефолт-системы мозга Маркус Рейчл, в эти моменты человеческий мозг отправляется в рассуждения о социальных отношениях. Когда вы «блуждаете», вы просто думаете о других людях: о своих обязательствах, о конфликтных ситуациях с ними, про свои ожидания от них.
«Блуждать» в мыслях нас приучила жизнь в стае
Дефолт-система, которая у нас включается в состоянии условного покоя, у животных является первоочередной.
Жить в стае — не сахар, а мы с вами — стайные животные. Если животное находится в стае, оно вынуждено постоянно отслеживать поведение всех остальных членов группы. Тут не туда зашел — тебе дали по башке. Здесь не то взял — тебе опять дали.
Но если животное считывает невербальные сигналы — длину клыков, количество пищи, куда она передвинулась и так далее — то мы с вами используем язык: превращаем других людей в сложные интеллектуальные модели, которые живут в нашей голове.
Эти интеллектуальные модели там живы: у них есть смысл, у них есть сущность, они представляют собой целостный нарратив. Вы можете взять и рассказать про своего ребенка или партнера целую историю.
Мы воспринимаем деловые проблемы живыми существами
Теперь представьте свою интеллектуальную работу, связанную с профессиональной деятельностью.
Представьте, что вы пользуетесь такими понятиями как «кассовые разрывы», «портфели», «ВВП», «инфляция», «программное обеспечение», «искусственный интеллект» и так далее: это тоже какие-то сущности, представляющие собой целостный нарратив. У вас в голове живые существа – то, чем вы занимаетесь. И они точно также крутятся в голове, когда вы решаете задачу, будучи просто озадачены соответствующим вопросом.
Дефолт-система научилась создавать эти виртуальные сущности внутри вашей головы, сложные интеллектуальные объекты, и крутить их.
«Сервер» внутри нашей головы может обрабатывать лишь 200 объектов одновременно
Как мы этому научились? До 25 лет мы учимся строить максимально сложные модели других людей.
Максимальная сложность, которую наша дефолт-система научилась разворачивать — это порядка 200 интеллектуальных объектов одновременно в нашей голове.
Это 200 сложных интеллектуальных объектов, которых вы можете «кружить» внутри собственной головы не сознательно, а просто будучи озадачены соответствующим вопросом. Но на самом деле максимум, который мы можем собрать — это 25 сложных интеллектуальных объектов, имеющих сущности и представляющих собой нарратив, сложенный у вас в единый образ.
И 3 простых интеллектуальных объекта, которые вы используете, рассуждая сознательно — вот она разница! Вот тот «сервер» внутри головы, который мы должны максимально освоить.
На самом деле мы дико тупые, если мозг не тренировать
К счастью, мы сейчас начали понимать, как машинка мышления работает.
Она ограниченная: мы с вами дико тупые, правда. У нас очень плохие мозги.
Вам все рассказывают сказки, что там всё дико сложно… Но правда состоит в том, что в целом это аппарат так себе, если этот аппарат не тренировать. Если нас в соответствующую культуру не поместить, к сожалению, мы будем просто homo, без приставки sapiens.
Главная болезнь современного общества – информационная псевдодебильность
Информационная псевдодебильность — это не болезнь, это не психическое расстройство. Это интеллектуальное состояние людей, когда они не могут собрать сложные интеллектуальные объекты.
Наше общество стало производить умных глупцов. Люди про всё знают, про всё имеют мнение. Личное мнение — это просто какая-то новая икона. При этом критическое мышление, способность системного мышления, к сожалению, вообще отсутствует.
Три причины информационной псевдодебильности
Почему так происходит?
Во-первых — фундаментальная информационная зависимость.
Мы все находимся на гигантском информационном крючке: всё, что мы делаем – бесконечно потребляем информацию.
Когда включается сеть, отвечающая за потребление информации, дефолт-система мозга выключается: они антагонисты. В тот момент, когда вы потребляете информацию, ваш мозг перестает складывать сложные интеллектуальные объекты: он просто распознает образы и получает от этого удовольствие. Собственно говоря, это два противоположных процесса: или думаем и тренируем мозг, или потребляем информацию.
Вторая причина — жизнь стала очень безопасной.
Мы никогда не жили в таком безопасном мире. Соответственно, образ будущего сложно сформировать, амбиции сложно сформировать, развлечения и сексуальность абсолютно доступны. То есть мы получаем общество, у которого нет мотивации что-либо делать, но всегда есть альтернатива.
Сейчас стало модно говорить про прокрастинацию. Это просто модное слово – за этим нет никакого особого состояния. Мозг становится неспособен организовать деятельность, если у него нет плана и цели.
Третья вещь — это информационная интоксикация.
То количество информации, которое мы потребляем, замусоривает наше внутреннее пространство. У нас просто нет сил на коммуникацию с другими людьми.
Раньше информация была недоступна, она была распределена между разными людьми. И если вы хотели, чтобы кто-то с вами поделился информацией — вы должны были формировать его лояльность, давать ему ощущение понимания. Сейчас информация стала абсолютно доступной: мне никто не нужен, чтобы узнать ответ на любой вопрос. Зачем я буду напрягаться, чтобы строить внутри головы сложный интеллектуальный объект этого странного человека с его заморочками, тараканами, переживания, желаниями?
Самое ужасное, что в этот момент не тренируется система мозга, отвечающая впоследствии за мышление. И как люди, с которым мы взаимодействуем, стали двухмерными, картонными, так и мысли, которые мы начинаем думать, становятся всё более плоскими, все более примитивными.
Мы – есть наш мозг. А он ленивый и не хочет нагрузки. Его можно только заставлять работать.
Научите ваш мозг получать удовольствие от сложности, потому что это единственный вариант, который позволит сохранить приставку sapiens к этому обезьяньему определению homo.