какие сцены снимали без пола уокера
Как снимали Форсаж 7 без Пола Уокера
Во время съемок Форсаж-7 использовались сложные цифровые технологии.
Трагическая гибель Пола Уокера более двух лет назад, не позволила киностудии завершить съемки Форсажа-7 по сценарию. В результате страшной аварии, в которой погиб легендарный актер, режиссер картины Джеймс Ван столкнулся с трудной задачей, которая требовала решения для успешного завершения второй половины фильма, без участия Уокера. Но к счастью поклонников киноленты ему это удивительным образом удалось.
Напомним, что сразу после гибели Пола Уокера, киностудия приостановила съемки киноленты, и долгое время не могла принять решение о продолжении работы. Главная причина была в том, что вся съемочная команда не хотела менять сценарий. Поэтому для владельцев картины стояла трудная задача, как продолжить съемки Форсажа без участия главного героя. В итоге решение было принято, благодаря новым цифровым технологиям, которые уже долгое время применяются в современном кинематографе.
Для того чтобы продолжить съемки съемочная команда Форсажа-7 заручилась поддержкой, компанией Weta Digital, имеющая огромный опыт в создании спецэффектов и других цифровых технологий в кино. Команда Weta Digital получила заказ создать на экране цифровую копию Уокера, так чтобы зрители поверили, что экране реальный Уокер, а не его цифровая копия. Правда в самом начале проекта, представители компании Weta Digital предупредили создателей Форсажа-7 о том, что добиться идеального сходства так чтобы зрители не увидели разницу, вряд ли получится.
Но благодаря уникальной проделанной работе специалистов, компании Weta Digital удалось создать на экране практически не отличимую цифровую копию актера. Для этого предварительно было оцифровано 350 различных снимков Пола Уокера, полностью отсканированы тела двух братьев Пола. Также специалисты отсканировали тело актера, который по комплекции был полностью похож на Уокера.
Самое сложное для специалистов было создать не те сцены, где герой фильма делал какие-то действия, а те кадры, где цифровой актер был в статических кадрах при спокойных сценах, где камера обычно акцентируется на актере крупным планом, демонстрируя зрителям лицо и телодвижения героя. Для того чтобы зритель ни на секунду не сомневался в том, что на экране Пол, были заново оцифрованы кадры с актером из прошлых серий Форсажа. В итоге благодаря современным цифровым технологиям и кропотливой уникальной работы, удалось успешно закончить съемки Форсажа-7.
Удивительно, что подобная технология еще пять лет назад казалась фантастикой. Но год назад, когда съемки Форсажа-7 были завершены, похоже, что фантастика стала реальностью. И судя по успеху картины в прокате по всему миру, у съемочной группы все получилось.
Как снимали «Форсаж 7» без Пола Уокера
Как-то упустили мы эту тему. Фильм уже прошел в кинотеатрах и многие так и не поняли, что произошло после смерти актера Пола Уокера, который вроде бы погиб, не отснявшись во многих сценах, а в фильме он есть от начала и до самого конца. В чем подвох? В том, что на этом фото не Пол Уокер, хотя очень похож.
Выбор у продюсеров был ограничен: или закрывать картину, или попытаться что-то придумать.Придумали привлечь к съемкам братьев погибшего актера, которые здорово на него похожи, а потом «доделать» лицо при помощи компьютерной графики.
Вот родной брат Пола Уокера – Коди. Здорово похож, но лица разные. Впрочем, эту проблему потом решали на компьютере. Видите черные точки на лице парня, оставленные маркером? Это чтобы компьютеру было проще прицелиться и заменить одни черты лица другими.
Более того, получалось так здорово, что продюсеры решили красиво расстаться с героем Брайна О’Коннора, а не убивать его.
Надо отметить, что работа подобного уровня еще не проводилась в мировом кино. С использованием дублеров, двойников (студия наняла четверых каскадеров-двойников) и компьютерной графики было сделано огромное количество сцен, причем вперемешку со сценами, где играет сам Пол Уокер. И никто ничего не заметил.
Что это значит? Что благодаря новейшим технологиям можно «оживить» любого актера или актрису. Более того, в будущем можно вместо того, чтобы приглашать супер-звезд с гонораром в десятки миллионов, незаметно использовать такие технологии и клепать фильмы с липовым Бредом Питтом, значительно экономя на бюджете. Ну или подменять в телевизоре президента страны, если с ним что-то случилось.
Форсаж 7: Прощай, Пол Уокер! Детальный разбор сцен из фильма
«Машины не летают!»
Эта фраза прозвучала в одном из первых кадров, который многие зрители могли и не заметить. Персонаж Пола Уокера Брайан О’Коннер усаживает своего сына Джека в семейный минивэн и пристегивает ремнем безопасности, а мальчик швыряет на мостовую игрушечную машинку. О’Коннер говорит сыну, что машины не летают, а тот со смешком повторяет за ним.
В отдельных сценах в качестве дублеров Уокера выступили его братья, а лицо и голос были наложены позднее. Некоторые сцены были смонтированы из материалов закадровых съемок. В остальных случаях используется затемнение и ракурсы, в которых не видно лица О’Коннера.
Кроме того, создатели фильма столкнулись с другой проблемой. Им требовалось вывести персонажа из сюжета так, чтобы не повредить франшизе. Многие предполагали, что в конце фильма О’Коннер будет убит, однако этого не произошло.
Первое появление
После пары эпизодов с участием других героев, мы наконец-то видим на экране Уокера. Он снят крупным планом за рулем автомобиля. Cцена обрывается, и мы видим, как О’Коннер привозит сына в школу, а затем уезжает в своем минивэне.
Та самая машинка
Когда Джек бросает игрушечную машинку, Брайан говорит ему, что «машины не летают». Эту же фразу он повторяет в Абу-Даби, сидя на месте пассажира в автомобиле, с помощью которого Доминик (Вин Дизель) крушит одно здание за другим.
Семьянин Брайан
Существует еще один эпизод, судя по которому Брайан не надеется пережить последнюю схватку. Он звонит Миа в Доминиканскую республику и говорит ей: «Миа, послушай. Тут дело серьезное. Если через сутки я тебе не позвоню, бери Джека и уезжай».
Пораженная его тоном, Миа отвечает: «Не надо так. Ты сейчас как будто попрощался, скажи по-другому».
В конце разговора Брайан мог бы просто предупредить ее об опасности, но сценаристы, скорее всего, изменили текст, чтобы он звучал зловеще.
Он говорит: «Я люблю тебя, Миа».
Похороны Хана
В фильме существует еще один момент, который слишком близок к реальности. Возможно, и он был снят до смерти Уокера. На похоронах Хана (Сон Кан), погибшего в Токио, мы слышим слова Романа (Тайриз Гибсон): «Я больше не вынесу похорон». Затем он поворачивается к Брайану и говорит: «Обещай мне, Брайан. Больше никаких похорон».
Брайан отвечает: «Только одни»; и после мучительно долгой паузы добавляет: «Этого гада» (имея в виду Деккарда Шоу, персонажа Джейсона Стейтема).
Фокус с автобусом
Не исключено, что это слово планировалось как заключительное в длинном диалоге, который не успели отснять, т.к. после съемок в горах Атланты режиссер решил устроить небольшой перерыв, во время которого Уокер вернулся в Калифорнию, чтобы посетить мероприятие благотворительного фонда.
Абу-Даби
Сцены в Абу-Даби снимались на Среднем Востоке через год после смерти Уокера. Это может означать, что
1. большая часть диалогов и звуковых сцен была записана заранее, т.к. Уокер нормально разговаривает и взаимодействует с Дизелем ИЛИ
2. специалисты по компьютерной графики просто волшебники, раз они сумели так ловко совместить лицо Уокера с телом его брата. Не исключено, что оба варианта являются правильными.
В некоторых моментах Уокер отрисован неудачно и похож на привидение, в других же смотрит прямо в кадр, при этом произносит реплики и выглядит вполне естественно. К спорным кадрам относятся сцены на пляже и у пролома в стене небоскреба, которую только что проделал врезавшийся в нее автомобиль.
Скорее всего, в Абу-Даби снимали только пейзажные сцены, а фигура Уокера была впоследствии наложена на них.
Если же это чистая компьютерная графика. я апплодирую стоя!
Финальная гонка
В последней сцене можно отыскать только два момента, связанных с Уокером и заслуживающих упоминания. В первом из них Брайан выскакивает из машины, которая взрывается через несколько секунд. Немного погодя он вытаскивает Доминика из охваченного огнем автомобиля и начинает делать ему искусственное дыхание.
Дань уважения
Несомненно, это последние пять минут фильма, о которых все говорят.
Брайан берет Джека на руки и несколько раз целует его. Удивительно, но сцена выглядит очень натуралистично, несмотря на то, что лицо Уокера немного искажено при повороте. Неужели режиссер снял эту сцену на пляже в качестве дополнительного материала и не планировал использовать его в окончательной версии? Вполне возможно, если учесть, что персонажи говорят о Брайане так, как будто его нет рядом.
Доминик встает, чтобы уйти, но Рамзи (Натали Эммануэль) окликает его: «Ты даже не попрощаешься?»
Затем Доминик уезжает в неизменном серебряном Dodge, но его догоняет белоснежный экзотический суперкар Брайана.
«Что, хотел уехать, не попрощавшись?» Это последняя реплика Брайана О’Коннера. И снова видно, что кадр был снят после смерти Уокера, однако он выглядит органично.
Друзья вместе едут по каньону Малибу, и за кадром слышится голос Доминика: «Раньше я говорил, что живу гонками по чертверть миль за раз. Наверное, поэтому мы и были братьями. Потому, что ты тоже так жил».
В последнем кадре мы видим два автомобиля, которые некоторое время едут рядом, но на небольшой развилке белый спорткар Уокера сворачивает влево, а Dodge Дизеля продолжает движение по основной магистрали. Камера обращается к солнцу, экран заливается светом, и на нем появляются слова:
«Посвящается Полу».
Хотите что-то добавить? Мы ждем ваших комментариев!
Форсаж 7: Прощай, Пол Уокер! Детальный разбор сцен из фильма
Эта фраза прозвучала в одном из первых кадров, который многие зрители могли и не заметить. Персонаж Пола Уокера Брайан О’Коннер усаживает своего сына Джека в семейный минивэн и пристегивает ремнем безопасности, а мальчик швыряет на мостовую игрушечную машинку. О’Коннер говорит сыну, что машины не летают, а тот со смешком повторяет за ним.
В отдельных сценах в качестве дублеров Уокера выступили его братья, а лицо и голос были наложены позднее. Некоторые сцены были смонтированы из материалов закадровых съемок. В остальных случаях используется затемнение и ракурсы, в которых не видно лица О’Коннера.
Кроме того, создатели фильма столкнулись с другой проблемой. Им требовалось вывести персонажа из сюжета так, чтобы не повредить франшизе. Многие предполагали, что в конце фильма О’Коннер будет убит, однако этого не произошло.
Первое появление
После пары эпизодов с участием других героев, мы наконец-то видим на экране Уокера. Он снят крупным планом за рулем автомобиля. Cцена обрывается, и мы видим, как О’Коннер привозит сына в школу, а затем уезжает в своем минивэне.
Та самая машинка
Когда Джек бросает игрушечную машинку, Брайан говорит ему, что «машины не летают». Эту же фразу он повторяет в Абу-Даби, сидя на месте пассажира в автомобиле, с помощью которого Доминик (Вин Дизель) крушит одно здание за другим.
Семьянин Брайан
Существует еще один эпизод, судя по которому Брайан не надеется пережить последнюю схватку. Он звонит Миа в Доминиканскую республику и говорит ей: «Миа, послушай. Тут дело серьезное. Если через сутки я тебе не позвоню, бери Джека и уезжай».
Пораженная его тоном, Миа отвечает: «Не надо так. Ты сейчас как будто попрощался, скажи по-другому».
В конце разговора Брайан мог бы просто предупредить ее об опасности, но сценаристы, скорее всего, изменили текст, чтобы он звучал зловеще.
Он говорит: «Я люблю тебя, Миа».
Похороны Хана
В фильме существует еще один момент, который слишком близок к реальности. Возможно, и он был снят до смерти Уокера. На похоронах Хана (Сон Кан), погибшего в Токио, мы слышим слова Романа (Тайриз Гибсон): «Я больше не вынесу похорон». Затем он поворачивается к Брайану и говорит: «Обещай мне, Брайан. Больше никаких похорон».
Брайан отвечает: «Только одни»; и после мучительно долгой паузы добавляет: «Этого гада» (имея в виду Деккарда Шоу, персонажа Джейсона Стейтема).
Фокус с автобусом
Не исключено, что это слово планировалось как заключительное в длинном диалоге, который не успели отснять, т.к. после съемок в горах Атланты режиссер решил устроить небольшой перерыв, во время которого Уокер вернулся в Калифорнию, чтобы посетить мероприятие благотворительного фонда.
Абу-Даби
Сцены в Абу-Даби снимались на Среднем Востоке через год после смерти Уокера. Это может означать, что
1. большая часть диалогов и звуковых сцен была записана заранее, т.к. Уокер нормально разговаривает и взаимодействует с Дизелем ИЛИ
2. специалисты по компьютерной графики просто волшебники, раз они сумели так ловко совместить лицо Уокера с телом его брата. Не исключено, что оба варианта являются правильными.
В некоторых моментах Уокер отрисован неудачно и похож на привидение, в других же смотрит прямо в кадр, при этом произносит реплики и выглядит вполне естественно. К спорным кадрам относятся сцены на пляже и у пролома в стене небоскреба, которую только что проделал врезавшийся в нее автомобиль.
Скорее всего, в Абу-Даби снимали только пейзажные сцены, а фигура Уокера была впоследствии наложена на них.
Если же это чистая компьютерная графика. я апплодирую стоя!
Финальная гонка
В последней сцене можно отыскать только два момента, связанных с Уокером и заслуживающих упоминания. В первом из них Брайан выскакивает из машины, которая взрывается через несколько секунд. Немного погодя он вытаскивает Доминика из охваченного огнем автомобиля и начинает делать ему искусственное дыхание.
Дань уважения
Несомненно, это последние пять минут фильма, о которых все говорят.
Брайан берет Джека на руки и несколько раз целует его. Удивительно, но сцена выглядит очень натуралистично, несмотря на то, что лицо Уокера немного искажено при повороте. Неужели режиссер снял эту сцену на пляже в качестве дополнительного материала и не планировал использовать его в окончательной версии? Вполне возможно, если учесть, что персонажи говорят о Брайане так, как будто его нет рядом.
Доминик встает, чтобы уйти, но Рамзи (Натали Эммануэль) окликает его: «Ты даже не попрощаешься?»
Затем Доминик уезжает в неизменном серебряном Dodge, но его догоняет белоснежный экзотический суперкар Брайана.
«Что, хотел уехать, не попрощавшись?» Это последняя реплика Брайана О’Коннера. И снова видно, что кадр был снят после смерти Уокера, однако он выглядит органично.
Друзья вместе едут по каньону Малибу, и за кадром слышится голос Доминика: «Раньше я говорил, что живу гонками по чертверть миль за раз. Наверное, поэтому мы и были братьями. Потому, что ты тоже так жил».
В последнем кадре мы видим два автомобиля, которые некоторое время едут рядом, но на небольшой развилке белый спорткар Уокера сворачивает влево, а Dodge Дизеля продолжает движение по основной магистрали. Камера обращается к солнцу, экран заливается светом, и на нем появляются слова:
Хотите что-то добавить? Мы ждем ваших комментариев!
Вин Дизель: «Самым сложным на съемках «Форсажа» было притворяться, что Пол жив»
— Вин, вы назвали свою дочку, родившуюся в марте, Полиной в честь Пола Уокера — актера, погибшего в 2013 году в самый разгар съемок седьмого фильма «Форсаж».
— Да, когда моя дочь появилась на свет и я лично перерезал пуповину, понял, что должен назвать ее в честь моего друга и брата — да, мы именно так с самой первой серии «Форсажа» называли с Полом друг друга. Я ощущал его присутствие рядом с собой в этот момент. А знаете почему? Да потому что, когда моя жена должна была вот-вот родить нашего первого ребенка в 2008 году, я был на съемках одного из «Форсажей» и очень сильно нервничал. (Мексиканская модель Палома Хименес не является официальной супругой Дизеля, Вин старше ее на 16 лет, но они вместе уже девятый год, и она родила ему троих детей. Ходят слухи, что патологически скрытный актер давно уже вступил с Паломой в брак, но найти тому доказательства не удается даже самым пронырливым папарацци. — Прим. ред.)
Как-то Пол пришел ко мне в трейлер и спросил, что со мной такое творится, почему я такой напряженный, сам не свой. Когда я ему объяснил, что волнуюсь, как пройдут роды — ведь это мой первый ребенок, — он посмотрел мне в глаза и решительно заявил: «Ты должен все тут бросить и немедленно отправляться к жене. Быть с ней рядом. И увидеть появление на свет своей дочери». И я послушал Пола. Как мог бы послушать только брата. Уехал со съемок и присутствовал при рождении нашей девочки. У нее были небольшие проблемы с дыханием, в общем, не хочу вдаваться в подробности, но я бы себе не простил никогда, если бы там не оказался в те минуты. И я необычайно Полу благодарен за этот совет.
Знаете, когда я узнал о его гибели, вскочил в самолет, прилетел в Лос-Анджелес и поехал к его маме. Но не решился войти и плакал на заднем дворике. Она увидела меня, вышла и стала утешать. Я плачу и говорю: «Это я вас должен утешать, вы же его мать!» А она мне отвечает: «А ты был словно его вторая половинка…»
— Вы фактически отказались и от рекламной кампании фильма из-за трагической гибели Пола Уокера…
— Знаете, я, такой на вид крепкий и сильный мужик, почти два месяца после этой жуткой аварии, в которой Пол сгорел заживо, не мог даже из дома выйти. А ведь нужно было срочно решать, как быть с фильмом, с седьмой серией франшизы, где Пол успел, к счастью, сняться, но не до конца. Не все сцены с ним были готовы. И у меня как одного из продюсеров, и у студии были самые разные мысли.
Вернее, поначалу, пока я в себя хоть немного не пришел, никаких мыслей не было, кроме горя и печали. И мелькало такое желание все бросить и оставить как есть. Закрыть проект, чего бы это мне лично ни стоило. Потом, конечно, я сумел взять себя в руки — спасибо всем друзьям Пола и студии в том числе. Все его любили, и поэтому никакой спешки не было. Съемки отложили на четыре месяца.
Должен вам сказать, что это уникальное решение для большой студии, когда на кону огромные деньги и миллионы поклонников и фанатов ждут фильма. Отложен был и выход картины на экраны. Что позволило нам всем немного прийти в себя. Иначе не знаю, как бы я поступил. На студии понимали, что я могу отказаться, я им прямо об этом сказал. Но потом было принято еще одно важное решение: никаких купюр, оставить все сцены с Полом, а для тех, что нужно доснять, пригласить его родных братьев Калеба и Коди. Они все очень похожи в семье.
Самым сложным, в том числе с этической точки зрения, было производить компьютерные манипуляции, монтируя крупный план Пола из уже отснятых сцен. Художникам пришлось заново рисовать некоторые кадры, грубо говоря, приставляя его голову к телу другого человека. Видеть это на экране — тяжелое испытание для родных Пола. Вообще же нам помогали специалисты из знаменитой студии Питера Джексона — других таких асов в компьютерных эффектах найти трудно. Вот так…
Это оказались самые трудные для меня съемки. Что-то сюрреалистическое. Пол вроде бы был рядом — и его не было, и нужно было притворяться, что он есть. Никогда — а я начал сниматься, еще когда в школе учился, — мне не было так тяжело. Скорбеть о близком человеке и делать вид, что он вот тут, прямо рядом с тобой, и все в порядке. Помню свой первый съемочный день после перерыва. После того, как мы решили пригласить братьев Пола и с ними завершить работу над фильмом. Я должен был обогнать машину, в которой за рулем находился Джейсон Стэтэм. Я трогался с места, и тут же слезы застилали глаза. И так много раз. Прерывались, я с кучей платков уходил, вроде успокаивался, брал себя в руки, и все сначала — слезы и жуть. Ужас какой-то. А ведь это было куда как неподходящее настроение для моего героя-убийцы. Он-то должен был находиться в бодреньком настроении. Что ж, я за этот год выплакал слез больше, чем за всю мою жизнь.
— Вы как-то сказали, что стали другим человеком…
— Это так и есть. Я впервые по-настоящему оценил жизнь. Понял, какое это счастье — просто видеть солнце, смотреть на деревья в своем саду. Обнимать жену, играть с детьми. Да просто дышать!
— Могли ли вы когда-то предположить, что «Форсажи» станут такими успешными, принесут 2,4 миллиарда долларов — это не считая огромных денег, вырученных за последний, самый тяжелый для вас, седьмой «Форсаж»?
— Нет, не мог, конечно, предположить. Предположения в нашем бизнесе вообще дело бесполезное. Знаю одно: я сделал все, чтобы обеспечить этот успех. Никогда не соглашался сниматься в очередном фильме, если не был уверен в сценарии на все сто процентов. Как и в том, что история, сюжет внушают доверие. И всегда настаивал на том, чтобы в финале оставалась некая загадка, не распутанная до конца нить, вопрос. С этим трюком проще начинать новую серию. Но конечно же главное, что обеспечило успех «Форсажу», — чувство единения, семьи. Потому что только это самое единение и являлось залогом того, что зрители придут смотреть наш очередной фильм.
— А как же крутые тачки? Адреналин, которого хватает на всех зрителей?
— Ну да, точно, машины некоторую роль в наших фильмах тоже играют. (Смеется.)
— А у вас самого их много?
— Гораздо больше, чем хотелось бы моему бухгалтеру и финансовому консультанту. (Смеется.) Но с появлением детей я перестал покупать спортивные, гоночные машины. Созданные, чтобы адреналин выбрасывало из тебя. Ну, в общем, такие, на каких гоняет мой герой. Теперь я забочусь прежде всего об удобстве для своих детей. Но я и правда очень люблю машины — всякие. И считаю, что чертовски важно для человека, на чем он ездит. Не менее важно, чем одежда, которую носит.
— Вы по-прежнему сами делаете опасные трюки?
— Я делаю больше трюков, чем должен делать. Но в последнее время все-таки на рожон не лезу. По сравнению с тем, что раньше вытворял. Раньше все стремился сам делать. Ставил условия продюсерам. Иначе не соглашался сниматься. Когда ты становишься отцом, глупо и безответственно рисковать жизнью. И все равно, как бы ни старался сам себя ограничивать, говорить «стоп», часто, возвращаясь домой, себя ругаю: «Ну зачем я сегодня так рисковал? Ведь мог убиться же запросто! Ну разве умный человек может на такое пойти?» Когда слышу слово «экшен», для меня это звучит как приказ. Как команда. Или, может, как музыка?
— Писали, что вы чуть не погибли на съемках седьмого «Форсажа».
— Я снимался в очень опасной сцене. Реально очень опасной: мой персонаж изображает фактически камикадзе, чтобы спасти своих друзей. А его спасает Брайан О’Коннер, герой, которого играет Пол Уокер. И вот, помню, пришел я в трейлер к Полу и говорю ему: «Если со мной что случится, именно ты должен рассказать всем, какой я был друг и брат». Мы обнялись, и я ушел к себе. Это была одна из последних сцен, которую мы снимали до каникул, до того, как разъехались по домам. Последний раз, когда я видел Пола. Я с тех пор постоянно прокручиваю эту сцену в голове — мы с ним словно бы прощались…
— Надо сказать, что вопреки прогнозам многих критиков вы преуспели не только в «Форсаже». Чего только стоит сумасшедший успех прошлогоднего фильма «Стражи Галактики», в котором вы играете не совсем обычного персонажа.
— Да, я играю дерево! (Смеется.) Когда мне позвонил президент студии «Марвел» Кевин Файги, он сразу же предупредил: «Мы вам предлагаем сыграть самого странного персонажа за всю историю фильмов на основе комиксов. Только, пожалуйста, не сочтите нас сумасшедшими». Я, конечно, задумался: на кой черт оно мне надо? Но потом они мне прислали целую коробку других анимационных персонажей, выполненных в такой классной художественной стилистике! Я показал их моему сынишке и спросил, кем бы он хотел видеть папочку. Он показал на дерево. Так что я во многом из-за детей согласился участвовать в этом фильме. Взял сынишку на премьеру. По дороге домой он все время смотрел в окно и, глядя на деревья, говорил: «Папочка, смотри, это твои братья и сестры!» (Смеется.)
— В начале карьеры вас же не брали на приличные роли. Говорили, что вы либо слишком светлокожий, чтобы играть афроамериканца, либо слишком темнокожий, чтобы претендовать на роль белого.
— Да, а еще мне советовали избавиться от мускулов — мол, неприлично актеру так выглядеть. (Смеется.) Однажды я решил написать сценарий о мытарствах начинающего актера. Заперся в маминой ванной и сочинил за несколько часов восемь страниц текста. Продал машину за три тысячи долларов и снял короткометражку. Ее взяли на Каннский фестиваль! Тогда я раздобыл еще денег и сочинил еще один сценарий. Сам его снял с собой в главной роли. Собственно говоря, я все делал сам, даже еду готовил на съемках. И повез «Бродяг» на фестиваль «Сандэнс». Мне говорили, что фильм можно продать аж за миллион долларов. Я мечтал завести себе новую машину. Но картину никто не купил. Зато Стивен Спилберг меня заметил и специально для меня написал роль в своем фильме «Спасти рядового Райана». И мне заплатили 70 тысяч долларов.
— Говорят, вы не очень-то трепетали перед Спилбергом и норовили изменить написанные им для вашего персонажа реплики…
— Я перфекционист. И если мне кажется, что слова и выражения или еще что-то не соответствуют характеру героя, я пытаюсь это исправить. Помню, как я шептал на ухо Стивену свои предложения, а он, уже изрядно раздраженный (потому что я делал это всякий раз, как предстояла сцена с моим участием), мне ответил: «Винни, черт побери, твой герой уже мертв!» (Смеется.)
— Вы известны тем, что почти никогда не даете интервью. И о рождении ваших детей публика узнает не сразу, и об их именах. Неужели вы боитесь — ну не знаю, сглаза или еще чего-нибудь в этом роде?
— Нет. Но есть события в моей жизни, которые принадлежат только мне. Прежде всего, это рождение детей. Я не обязан только потому, что знаменит, делиться этим праздником даже со своими фанатами. Мне нужно время. Вот моя мама всегда знала, что за моей грубой и сильной внешностью скрывается сентиментальная душа. Слабость даже. Более того, мама уверена, что я для того и накачал мускулы и принял устрашающий вид, чтобы скрыть эту свою внутреннюю слабость. Разве об этом кому-то нравится рассказывать? Но мама во многом права. Недаром, когда я еще работал вышибалой в ночных клубах Нью-Йорка, не мог вынести, если пятеро набрасывались на одного. Я тут же брал сторону этого парня и дрался со своими коллегами-вышибалами.