Кто такие эфоры в спарте
ЭФОРЫ (др.-греч. ἔφοροι ‒ «наблюдатели», «надзиратели», от гл. ἐφοράω ‒ «имею наблюдение, надзор»)
Должностные лица в Спарте.
В древности не существовало достоверной традиции о возникновении этой должности. Более ранние авторы Геродот, Ксенофонт и Исократ утверждали, что эфорат – это Ликургов институт. Начиная с Аристотеля учреждение эфората стали связывать с царем Феопомпом (785–738). Именно с этого времени начинается и традиционный список эфоров-эпонимов (755/4 г. до н.э.). После Аристотеля традиция о позднем происхождении эфората стала общепринятой, в том числе и в самой Спарте. Но ни одна из имеющихся в нашем распоряжении древних версий о времени возникновения эфората не может считаться абсолютно надежной.
В науке не раз высказывались мнения, что эфорат или появился в Спарте вместе с дорийцами в XI–X вв. до н.э., будучи древним дорийским институтом, или был введен Ликургом как часть его законодательства. Но наиболее вероятной в настоящее время признается версия о постликурговом происхождении эфората.
Первоначально коллегия из пяти эфоров должна была исполнять судебные функции царей в их отсутствие. Число эфоров, как правило, связывают с числом спартанских об (деревень). Большое значение для усиления власти эфоров имело их председательство в народном собрании (ранее оно принадлежало царям). Эта перемена произошла ближе к концу архаического периода, возможно, в сер. VI в. до н.э. по инициативе эфора Хилона. К началу классического периода эфорат обладал уже всей полнотой исполнительной и контролирующей власти в государстве, став по сути дела правительством Спарты. Позже, в V–IV вв. до н.э., влияние эфората настолько усилилось, что в древности стало трюизмом сравнивать власть эфоров с тиранической властью.
В классическое время эфоры избирались из всех граждан, достигших 30-летнего возраста, сроком на один год. Выборы были прямыми и происходили непосредственно в народном собрании. Аристотель считал способ избрания эфоров «слишком ребяческим». Вероятно, решение принималось в зависимости от силы крика, и результат выборов приближался к жеребьевке. Эфоры образовывали коллегиальный орган власти, состоящий из пяти членов. Один из пяти эфоров объявлялся председателем коллегии и по его имени назывался год. Списки эфоров-эпонимов хранились в государственном архиве Спарты. Они велись без перерыва, с середины VIII в. до н.э. и до 227/6 г. до н.э., когда при царе Клеомене III эфорат был уничтожен.
Новая коллегия эфоров избиралась осенью, в начале лаконского служебного года. Местом заседания было особое помещение на рыночной площади, которое называлось эфорейон. Эфоры в течение всего срока службы не были подотчетны ни одному органу власти. Отчет о своей деятельности они обязаны были давать только своим преемникам. Вступление в должность сопровождалось определенным ритуалом. Эфоры выступали с традиционным программным требованием, в котором призывали граждан брить бороду и соблюдать законы. Очевидно, уже на раннем этапе существования эфората между царями и эфорами как знак компромисса между монархическими и республиканскими началами в государстве была установлена ежемесячная клятва. Цари клялись, что они будут править согласно законам, а эфоры от имени общины клялись, что они будут незыблемо сохранять царскую власть. Обязательное ежемесячное повторение клятвы можно рассматривать как своеобразную превентивную меру, призванную защитить общину от возможной тирании царей.
Главной задачей эфоров была забота о сохранении стабильности в государстве. Они контролировали поведение всех граждан без исключения. В период классики эфоры господствовали над всеми ведомствами. Важнейшей сферой деятельности эфоров было руководство внешней политикой. Эфоры издавали постановления о призыве в войско, устанавливали возрастные группы, подлежащие призыву, и точные размеры воинского контингента. Во время войны коллегия эфоров поддерживала постоянную связь с армейскими и флотскими командирами и регулярно посылала им поручения и приказы. Эфорам принадлежало право вносить законопроекты в апеллу и ставить их на голосование. Этим правом не обладало больше ни одно должностное лицо в Спарте.
В руках эфоров находилась также цензорская власть. Именно они осуществляли надзор и слежку за всеми без исключения гражданами Спарты, а также за периеками и илотами. В рамках этой цензорской власти эфорам принадлежал высший надзор за воспитанием юношества. Эфоры выступали в качестве «сторожевых псов» спартанского космоса. В ведении эфоров находились все финансовые дела спартанской общины, включая надзор за состоянием государственной казны. Эфоры с помощью штрафных санкций пополняли опустевшую казну и держали в постоянном напряжении богачей.
В традиции сохранилось удивительно мало имен эфоров, всего 76, включая эпонимов. За пять столетий существования этого института можно назвать всего несколько крупных политиков, в свое время бывших эфорами, – это Хилон, Брасид, Эндий и Анталкид.
Эфоры
(греч. όφοροι, от предлога έπί и глагола όράω = «надзиратели») — правительственная коллегия в древней Спарте. Появление эфората большинство ученых относит к VIII веку, ко времени царя Феопомпа, согласно с показаниями нескольких древних писателей (Платона, Аристотеля, Плутарха). Другая древняя традиция об учреждении эфоров Ликургом недостоверна, ввиду сомнений в самом существовании Ликурга (см.). Необходимость в создании новой должности была, вероятно, следствием продолжительного отсутствия царей, особенно во время борьбы с Мессенией. Таково объяснение Плутарха, которое он влагает в уста царю Клеомену (в биографии Клеомена). Затем новая должность вызывалась и усложнением государственных функций, и увеличением количества дел. Эфорат был учрежден первоначально, вероятно, для гражданского суда и для полицейского надзора. Сначала Э. назначались, по-видимому, царями, как об этом свидетельствует Плутарх (в биографиях Клеомена и Ликурга); позднее они стали избираться народом. В так называемой ретре Ликурга упоминания об эфорате еще нет; это значит, что во время ее составления эфорат еще не достиг большого значения в системе спартанских учреждений. Когда в Спарте поднялась борьба между царями и народом, значение эфоров увеличилось. Они являлись представителями народа и в этом качестве приносили впоследствии присягу в том, что если цари будут соблюдать законы, то Э. будут охранять их права. Когда был установлен этот договор, Э., несомненно, были уже выборными. Избирались они в числе пяти (может быть, по числу ком), на один год, народным собранием, из числа всех полноправных спартиатов, без различия состоятельности, в возрасте не менее тридцати лет. Способ избрания эфоров неизвестен: Аристотель называет его «детским», но не описывает. Один из Э. был эпонимом, т. е. его именем обозначался год. Проследить последовательно развитие эфората невозможно вследствие недостатка данных в источниках. Особая роль в развитии эфората приписывается эфорам Астеропу и Хилону, но время их деятельности и ее значение в истории эфората установить определенно мы не можем, и мнение по этому предмету некоторых новых историков (например, Дункера) не опирается на факты. Можно указать лишь на исходный пункт и конечный результат развития эфората и выяснить причины его. Уже в конце V века Э. стали безусловно первыми по значению в Спарте должностными лицами. Это сказывалось внешним образом в том, что при входе эфоров цари должны были вставать, тогда как Э. не были обязаны к тому при входе царей. Затем, Э. получили право временно устранять царей от власти: каждый девятый год Э. наблюдали ночью небо и, если замечали на нем падающую звезду, то могли устранить царей от власти, пока не приходил оракул из Дельф или из Олимпии с требованием возвратить царю власть. Они могли обвинять царей, арестовывать их, требовать их наказания, отзывать их от войска, вмешиваться в разрешение вопроса о праве наследования престола и о законности рождения царей (см. Демарат). Часть Э. (двое) сопровождала царя в походе и наблюдала за его действиями. Хотя военное командование оставалось в руках царя, но если он не слушал в походе советов Э. и вследствие этого терпел неудачу, то по возвращении из похода Э. привлекали его к суду (судили герусия и Э.). По отношению к другим должностным лицам и к народу Э. имели еще большие права: они налагали штрафы, могли требовать от магистратов отчета даже среди года и отстранять их от должности, принимали от них отчет по истечении срока, заключали в тюрьму, вчиняли уголовное преследование. Периэков и илотов Э. могли даже казнить без судебного разбирательства. Они судили безапелляционно во всех гражданских делах. По-видимому, очень рано к Э. перешел надзор за воспитанием детей спартиатов и за соблюдением всеми спартиатами установленного для них порядка жизни, что давало возможность постоянно вмешиваться во все мелочи повседневной жизни каждого гражданина (цензура нравов). Они избирали руководителей детских «стад», следили, чтобы вредные со спартанской точки зрения иностранные влияния и новшества не проникали в Спарту, и поэтому особенно наблюдали над иностранцами, которых могли высылать из пределов государства. Они руководили общественными играми. В период полного развития эфората Э. взяли в свои руки внешние сношения: они принимали послов, давали им инструкции, вырабатывали условия мира. Они созывали народное собрание и герусию, собирали голоса, принимали иностранных послов, производили военные наборы, ведали финансами. Таким образом, они получили характер не только контрольной, но вообще высшей правительственной коллегии. Наконец, они имели и некоторые религиозные, жреческие функции: они производили гадание по звездам, приносили жертвы. Главной причиной такого роста эфората было повсеместное в Греции ослабление царской власти. В Спарте двойственность царской власти создавала необходимость в учреждении, которое действовало бы в случаях столкновений царей друг с другом, парализовавших их деятельность. Собирать при каждом столкновении народное собрание было невозможно; избираемые народным собранием Э. являлись в таких случаях представителями спартиатской общины. Спартиатская община «равных» όμοτοι, организовавшаяся в VIII, VII и VI вв. демократически, не была склонна передавать власть, в случае столкновений между царями, герусии, как учреждению, на которое община не могла оказывать влияние. Э. стали представителями интересов общины «равных», и в этом была их сила: опираясь на поддержку общины, эфоры могли узурпировать все новые и новые права, а народное собрание, избиравшее Э. на короткий срок, должно было считать захват Э. царских прав выгодным для себя. Расширение прав Э. происходило посредством накопления прецедентов. Таким образом, в усилении эфората за счет царской власти в первый период можно видеть своеобразное выражение демократического движения среди военно-организованной и приученной к военной дисциплине общины «равных». Этим военным характером спартиатской общины, привычной к повиновению и авторитету, объясняется то, что отнятые у царей права доставались не народному собранию, а магистратуре Э. Как орган спартиатской общины, эфорат отражал на себе ее судьбы. Уже в V веке стало сказываться разложение этой общины «равных» и образование среди нее значительных экономических неравенств, достигшее полного развития в IV в. и приведшее в III в. к олигархии богачей. Из того, что мы знаем о деятельности Э. в эту эпоху, ясно, что эфорат был тогда уже органом всесильной олигархии. Если даже в Э. и попадали люди бедные, то олигархия, при помощи подкупа, делала их своим орудием. Поэтому-то Э. и противились попыткам реформы, исходившим от царей Агиса III и Клеомена III. Они произвели жестокую расправу над Агисом, его матерью и бабкой. По той же причине в политической программе реформаторов на первом месте стояло уничтожение эфората как самостоятельного фактора: начиная реформу, Агис сменил прежних Э. и сам назначил новых; Клеомен III прямо уничтожил эфорат, перебив Э., и велел унести с площади кресла Э. Когда дело Клеомена кончилось крушением, эфорат был восстановлен Антигоном, и Э. стали единственными правителями Спарты. Они противились некоторое время восстановлению царской власти, а затем они же назначали царей. Восстановленный эфорат существовал и во времена римского владычества, но, по-видимому, делил власть с новой коллегией патрономов, один из которых и стал эпонимом. Литературу см. Спарта.
Эфоры
Содержание
Вопрос о происхождении
Согласно Геродоту, должности эфоров впервые ввёл Ликург. Но данные других источников, в частности, Аристотеля и Плутарха, относят создание эфората ко времени царя Феопомпа, правившего, по Плутарху, спустя 130 лет после Ликурга. Однако, очевидно, что спартанская община нуждалась в своего рода администраторах, так как цари являлись в основном военачальниками.
Избрание спартанских эфоров
Эфоры избирались каждый год в день осеннего равноденствия.
В выборах мог принимать участие любой полноправный спартиат в возрасте от 30 до 60 лет. Эфорам при этом запрещалось выдвигать свои кандидатуры на переизбрание.
При избрании они давали клятву поддерживать власть спартанских царей, а те, в свою очередь, клялись поддерживать законы в лице эфоров.
Годы правления эфоров назывались по имени первого из них (См. Эпоним).
Функции спартанских эфоров
В Спарте со временем эфоры сконцентрировали в своих руках контроль почти над всеми областями жизнедеятельности спартанского общества, включая надзор за обоими спартанскими царями. В частности, двое эфоров обязаны были находиться при войске во время военных действий и могли заключить под стражу даже царей за бездарное военное руководство.
Эфоры отвечали за внутреннюю безопасность. Ежегодно они совершали ритуал «объявления войны» илотам; в случае подозрений о существовании заговора должны были предпринимать все возможные меры для его подавления. Для этих целей эфорам было предоставлено право досудебного ареста и отстранения от должности любого магистрата, включая царя.
В случае предъявления судебного обвинения царю они действовали в качестве государственных обвинителей; в гражданских делах — в качестве судей.
В случае войны эфоры определяли те возрастные классы, которые подлежат мобилизации; они же назначали трех лиц (гиппагретов), которые затем формировали элитный корпус из 300 «всадников». Два эфора всегда сопровождали царя в походе.
Сакральные функции эфоров состояли в том, что раз в 9 лет в святилище Пасифаи они наблюдали за небесными знамениями, и по результатам этого наблюдения могли объявить общине о том, что боги лишили одного из спартанских царей своего покровительства.
Со временем эфоры получили право созывать герусию и председательствовать на апелле. Они принимали решения по налогообложению, календарю, военному обучению молодого поколения, внешней политике, принимали решение о применении ксенеласии к нежелательным иностранцам.
Позднейшая судьба коллегии
Клеомен III отменил институт эфоров в 227 году до н. э., однако он был восстановлен македонским царём Антигоном III Досоном после битвы при Селласии. Эфорат просуществовал до II века нашей эры, когда, вероятно, был отменен римским императором Адрианом.
Литература
Источники
Современные работы
Полезное
Смотреть что такое «Эфоры» в других словарях:
ЭФОРЫ — (греч., от epborao наблюдаю). Пять выборных судей в Спарте, являвшиеся посредниками между царской властью и сенатом. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. Чудинов А.Н., 1910. ЭФОРЫ главн. представители государств. власти в… … Словарь иностранных слов русского языка
ЭФОРЫ — (гр. ephoroi, букв. наблюдатели) коллегия из пяти высших должностных лиц в Спарте (Древняя Греция), которым фактически принадлежало руководство государством (номинально во главе Спарты стояли два царя, выполнявших функции военных властей и… … Юридический словарь
Эфоры — (эфорат (греч. ephoroi, букв. наблюдатели) в Спарте коллегия высших должностных лиц, оплот олигархического режима. Политическая наука: Словарь справочник. сост. проф пол наук Санжаревский И.И.. 2010 … Политология. Словарь.
Эфоры — (от гр. ephoros, букв. наблюдатели) коллегия высших должностных лиц в Спарте (Др. Греция). Избирались на год в количестве 5 человек на собраниях полноправных горожан. Учреждение эфората относится примерно к середине VIII в. до н.э.; возник как… … Энциклопедия права
Эфоры — (греч. όφοροι, от предлога έπί и глагола όράω = надзиратели ) правительственная коллегия в древней Спарте. Появление эфората большинство ученых относит к VIII веку, ко времени царя Феопомпа, согласно с показаниями нескольких древних писателей… … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона
эфоры — эфорат (греч. éphoroi, буквально наблюдатели), в Спарте коллегия высших должностных лиц, оплот олигархического режима. * * * ЭФОРЫ ЭФОРЫ (эфорат) (греч. ephoroi, букв. наблюдатели), в Спарте коллегия высших должностных лиц, оплот олигархического … Энциклопедический словарь
Эфоры — (греч. éphoroi, буквально наблюдатели) коллегия высших должностных лиц в Спарте (Древняя Греция). Избирались ежегодно в количестве 5 человек собранием граждан. Учреждение коллегии Э. относится к середине 8 в. до н. э. Э. созывали герусию… … Большая советская энциклопедия
ЭФОРЫ — (греч. ephoroi, букв. наблюдатели) в Спарте коллегия высших должностных лиц, которым фактически принадлежало руководство государством (номинально во главе Спарты стояли два царя, выполнявших функции военных вождей и верховных жрецов). Своим… … Энциклопедический словарь экономики и права
ЭФОРЫ — (греч. eporoi, букв. наблюдатели) коллегия высших должностных лиц в Спарте (Др. Греция). Избирались ежегодно в количестве 5 чел. на собрании полноправных граждан. Учреждение эфората относится, по видимому, к сер. 8 в. до н. э.; возник как высший… … Советская историческая энциклопедия
ЭФОРЫ — • Έφοροι, 1. спартанская должность, состоявшая из 5 членов, назначавшихся ежегодно в осеннее равноденствие, т. е. в начале спартанского года, из среды народа, первоначально царями, позже самим народом, частью для судопроизводства в… … Реальный словарь классических древностей
Эфоры в Древней Спарте
Оформление политического устройства Древней Спарты и создание её законодательства приписывается легендарному Ликургу, деятельность которого, предположительно, относится к VIII в. до н. э. Согласно Геродоту, Ликург был знатным спартанцем, прибывшим на Крит и там получившим знания о том, как нужно реформировать свой полис. Позже Ликург стал опекуном малолетнего царя и провёл свои реформы. Его преобразования на многие века стали основой политической жизни лакедемонян.
По античным источникам, Ликург:
Законы Ликурга носили компромиссный характер: они учитывали интересы знати, но в то же время позволяли простолюдинам влиять на политические решения. Видимо из-за этого, спартанская знать, считавшая себя ущемлённой, изгнала Ликурга из полиса. О том, что происходило в Спарте сразу после изгнания Ликурга, известно мало. Но ряд античных авторов указывают на некий кризис и гражданскую войну. После этих событий аристократия стала наступать на права простого народа и усиливать позиции герусии. Парадоксально, но все последующие, даже самые радикальные, преобразования системы Ликурга подавались знатью, как возвращение к основам, заложенным первым законодателем.
Одним из таких преобразований большинство современных исследователей считают и появление эфората. Хотя некоторые авторы (Геродот, Ксенофонт) создание этого органа приписывают Ликургу, существует вполне обоснованное мнение, что эфорат появился как ещё один инструмент ограничения народного суверенитета намного позднее, при царе Феопомпе. Такой точки зрения придерживались Аристотель и Платон. Некоторые исследователи, напротив, считают, что эфорат возник ещё до Ликурга – в дорийскую эпоху, а Ликург лишь преобразовал этот орган, установил точное число эфоров и изменил их полномочия.
Учреждение эфората и его функции
Согласно Аристотелю, идеализировавшему спартанские порядки, царь Феопомп задумывал эфорат как орган, умалявший власть царя и создававший компромисс между правителем и обществом. Античный автор писал, что, в отличие от герусии, куда могли входить только аристократы, эфором мог стать любой свободный лакедемонянин. Скорее всего, это было не так: поначалу эфорами становились родственники и приближённые царя, и только в классическую эпоху эта должность стала выборной. Основной функцией эфората было выполнение возложенных на царя судебных функций пока правитель находился в походе. По мере того, как военные кампании Спарты становились всё более частыми и продолжительными, эфорат выходил из-под контроля правителя и действовал всё более независимо.
В эфорат входили пять эфоров. Некоторые историки связывают их число с числом спартанских об (административно-территориальных единиц). Эфоры проводили следствие и вершили суд. Их власть была столь велика, что они могли подвергать предварительному аресту даже царей. Однако все их действия должны были иметь под собой веские основания и соответствовать определённым процессуальным нормам. Также эфоры следили за гражданскими сделками и принимали клятвы эфебов (молодых людей 17-19 лет), вступавших во взрослую жизнь.
Хотя эфорат создавался, скорее, как фиктивный демократический орган, он, в итоге, стал одним из настоящих институтов народного суверенитета.
Кто такие эфоры в спарте
Конференции Центра антиковедения СПбГУ
Внутренняя политика эфоров в целом сводилась к соблюдению древнего закона, который существовал в Спарте (III, 3, 2; V, 2, 32), принятию конкретных постановлений для удовлетворения насущных нужд общины (VI, 5, 29) и контролю за их исполнением. Эфоры трактовали древний закон в собственных интересах, что вызывало иногда противодействие со стороны граждан (V, 2, 32). Во внутренней политике эфоры руководили работой и осуществляли контроль и надзор над деятельностью других органов власти и магистратов, а также граждан и тех, кто не были таковыми. В прямом подчинении у эфоров были командующие спартанской армией (цари), совет Тридцати, который был приставлен к ним, гармосты, корпус всадников. Эфоры созывали «так называемую малую экклесию» (III, 3, 8) и представляли послов, предварительно выяснив суть дела, народному собранию и союзникам (V, 2, 11).
Отношения эфората и народного собрания в целом были стабильными, а действия согласованными. Более чем в 20 случаях они принимали совместные решения, но ведущей скрипкой в этом дуэте были эфоры. В формуле «эфоры и народное собрание постановили» (IV, 6, 3) эфоры занимают первое место. Это косвенное подтверждение реальной расстановки политических сил в спартанском обществе. Только в двух случаях народное собрание действует самостоятельно (VI, 3, 3; VI, 4, 3).
Механизм отношений эфоров с геронтами не ясен. Геронты упоминаются в «Греческой истории» дважды (III, 3, 8-11;VII, 1, 32), но тесная связь между этими институтами очевидна. В описании заговора Кинадона Ксенофонт отмечает, что эфоры и геронты по-разному восприняли известие о заговоре. Эфоры были парализованы страхом. Геронты же, проявив инициативу и по сути дела заменив эфоров, вынесли решение, которое обычно принимали эфоры. Геронты контролировали ситуацию до тех пор, пока эфоры не пришли в себя и не завершили начатое геронтами, плавно перехватив инициативу. Возникает ощущение, что эфоры и геронты были настолько тесно связаны между собой и взаимозаменяемы, что их принадлежность к разным органам власти носила формальный характер.
Как явствует из «Греческой истории» взаимоотношения эфоров и царей были сложными и складывались по-разному. Традиционно сохранялась вражда между ними. Эфоры пытались подчинить своей власти царей. Они приставили к царям совет 30-ти спартиатов, без санкции которых цари не могли принимать важные решения. Среди 30-ти были и явные недоброжелатели царей. Цари отказывались подчиняться решениям эфоров, стремились проводить свою политику, что поднимало престиж царской власти и несло угрозу власти эфоров (III, 4, 27; V, 2, 3; 3, 23). Царь Павсаний потерпел неудачу в этой схватке и был приговорен эфорами к смертной казни (III, 5, 25). Царь Агесилай, напротив, смог приостановить этот конфликтный процесс. Ксенофонт явно симпатизирует Агесилаю, наделяя его всеми положительными качествами, в том числе и умением ладить с эфорами. При этом Агесилай имел смелость возражать им (V, 2, 32). Дело здесь, конечно, не только в личных симпатиях или антипатиях. Авторитету Агесилая способствовали его военные успехи и личные качества. Расстановка политических сил в Спарте была в пользу Агесилая: обстоятельства прихода его к власти и сорокалетнее правление свидетельствуют об этом. Он был сильной личностью, дальновидным политиком и жаждал власти. Вероятно, между эфорами и царем сложились особые отношения: каждая сторона знала границы своей свободы. Это был в своем роде негласный договор, и его соблюдали. Эфоры вынуждены были считаться с Агесилаем. Не исключено, что избрание Агесилая было поддержано эфорами. Ксенофонт говорит, что полис избрал царем Агесилая (III, 3, 4), а под полисом в древности понимали всю совокупность граждан, в том числе и эфоров. Не случайно заговор Кинадона, последовавший в конце первого года правления Агесилая (III, 3, 4), был раскрыт эфорами. Конечно, борьба с врагами внутри Спарты была прямой обязанностью эфоров. Но исключить особый характер отношений между эфорами и Агесилаем из этого процесса едва ли правомерно. Связь между этими событиями улавливается.
Эфоры руководили внешней политикой Спарты. Ксенофонт описывает около 30 таких случаев. Спартанская дипломатия и войны, которые вела Спарта, были направлены на сохранение спартанской гегемонии в Греции после Пелопоннесской войны.
Вместе с тем не следует видеть в эфорате этакого монстра. Реалии спартанской жизни, внутренней и внешней обстановки заставляли эфоров иногда поступаться своими принципами и установками (III, 4, 27; V, 2, 24). Это единичные случаи, но, тем не менее, они существовали. Не всегда ясна подоплека подобных действий эфоров.
У Ксенофонта имеются данные, на основании которых мы можем судить о некотором уменьшении влияния этого полисного института. Во-первых, накануне битвы при Левктрах в Спарте решался вопрос о роспуске лакедемонского войска или о продолжении войны с фиванцами, которые, по убеждению лакедемонян, нарушили Анталкидов (Царский) мир (VI, 3, 18-20; 4, 2-3). Эфоры получили запрос от царя Клеомброта, и спикер апеллы Протой внес предложение распустить войско. Ксенофонт пишет, что народное собрание признало его предложение вздором (phluarein) и приняло собственное решение продолжать войну. Клеомброт выполнил решение народного собрания. Если спикер Протой, как полагают некоторые исследователи, был эфором, то Ксенофонт сообщает факт весьма показательный: народное собрание противопоставило себя эфорам.
Во-вторых, во время заговора Кинадона эфоры не владели информацией о размахе заговора (III, 3, 10) и пришли в ужас, узнав о нем. Они, как указывает Ксенофонт, даже не созвали так называемой малой экклесии (III, 3, 8). Паралич власти был налицо.
Для того чтобы контролировать подобную взрывоопасную ситуацию в Спарте, эфоры предпринимали соответствующие меры, стремясь заручиться поддержкой преданных людей и ослабить влияние сильных политиков, которые могли представлять собой, с одной стороны, сильный противовес их политике, а, с другой стороны, вообще захватить власть в Спарте. Помимо данных им возможностей по определению эфоры пытались устанавливать личные контакты, поддерживая своих друзей, продвигая их по службе без учета их личностных и профессиональных качеств (IV, 8, 32), оказывая им существенную материальную поддержку (IV, 8, 36-39). В этих случаях личные интересы эфоров, представляющих полис, становились сильнее интересов самой гражданской общины (III, 4, 3; 7-8; 20).
| Главная страница |
© 2001 г. В.И. Перова
© 2001 г. Центр антиковедения СПбГУ
© 2001 г. Изд-во СПбГУ