Кто такой барин в дубровском
А. С. Пушкина всегда волновали взаимоотношения между помещиками и крестьянами. И в своих произведениях он старался найти пути решения этой проблемы. Так, в повести «Дубровский» он рисует образы представителей русского барства, наиболее ярким из которых является Кирила Петрович Троекуров.
А. С. Пушкин — величайший, гениальный русский поэт и драматург. Во многих его произведениях прослеживается проблема существования крепостного права. Вопрос взаимоотношений помещиков и крестьян всегда был противоречив и вызывал множество споров в произведениях многих авторов, в том числе и Пушкина. Так, в романе «Дубровский» представители русского барства описываются Пушкиным ярко и чётко. Особенно выделяющимся примером является Троекуров Кирила Петрович.
Кирилу Петровича Троекурова можно смело относить к образу типичного старинного русского барина. Он является отставным генералом-аншефом и первым героем, с которым мы встречаемся на страницах романа. Этот герой – богатый, знатный, влиятельный человек с большим количеством связей в губерниях. Как пишет автор, Троекуров с раннего возраста был избалован «всем, что только окружало его» и потакал порывам своенравия. Окружающие его соседи – льстецы и угодники, которые следуют любым прихотям и готовые терпеть «буйные увеселения» Троекурова.
Когда Пушкин даёт описание Троекурова как крепостного помещика – богача, он делает акцент на безграничной власти над человеком. Несмотря на строгое и своенравное обращение с крестьянами и дворовыми, слуги Троекурова с гордостью к нему относились за его богатство и власть.
Троекуров – человек, любящий развлекаться. Почти все его дни проходят в поисках развлечений, разъездах по владениям, празднованиях и пирах.
Кирила Петрович ни в чём себе не отказывает, ему все позволительно. У него нет чувства меры даже в еде.
Этот герой часто совершает необдуманные, поспешные поступки в порыве чувств, результат которых может быть неожиданным и неприятным, вызывающим отторжение и неприязнь.
Забавы Троекурова для здравомыслящего человека покажутся далеко не разумными и адекватными. Для многих гостей ужасающей и жестокой пыткой становится встреча с медведем. Троекуров, наблюдая за тем, как сходит с ума напуганный и обессиленный от ужаса человек при встрече с медведем один на один, испытывает необычайное удовольствие.
Все окружающие испытывали страх к Троекурову не только из-за его власти, но и соответствующего ей надменного характера. Лишь к одному человеку Троекуров проявлял чувство уважения. Это был отставной поручик гвардии, товарищ по службе и сосед Андрей Гаврилович Дубровский. Дубровский отличался «смиренным состоянием», решительностью и нетерпеливостью. В некотором смысле эти два героя были схожи в характере, и это объясняется тем, что они были ровесниками, одинаково воспитанными в одном сословии. Судьбы их тоже были похожи: и тот и другой по любви женились, и оба вскоре стали вдовцами. Окружающие были в недоумении и завидовали их дружбе и согласию, но случай, непонимание и нежелание идти на уступки каждого из героев разрушили не только их дружбу, но и жизни.
Кирила Петрович владел лучшей псарней в округе. Он этим гордился и был готов при удобном случае похвалиться перед гостем. Дубровский, как-то, будучи гостем у Троекурова, подметил, что вряд ли люди Троекурова живут так же, как его собаки. На что один из слуг Троекурова сказал: «…иному и дворянину не худо бы променять усадьбу на любую здешнюю конурку», указывая на Дубровского и его скромный достаток. Вот тут то и было положено начало ссоры. Троекуров пожелал в ответ на защиту другом своего достоинства показать свою силу, отобрав имение Дубровского. Воспользовавшись своими многочисленными связями, влиянием, властью и нечестными способами Троекуров воплотил эту идею, оставив единственного настоящего друга на улице.
Крестьяне села Кистенёвка, которое принадлежало Дубровскому, упорно не желали идти во владение к Троекурову. Пушкин указывает, что кистеневские крестьяне никогда не выделялись благожелательным отношением к Троекурову из-за его жестокого обращения даже со своими крестьянами.
Кирила Петрович Троекуров
История создания героя, реальные прототипы
Кадр из х/ф «Благородный разбойник Владимир Дубровский». 1988. К.П. Троекуров — актер Владимир Самойлов
Троекуров – собирательный образ всесильного русского барина. В его создании А. С. Пушкин использовал черты многих известных ему помещиков. Фамилию этот герой, вероятно, получил от нижегородского помещика Ивана Федоровича Троекурова. Некоторыми чертами характера Кирила Петрович напоминает двоюродного деда поэта – Петра Абрамовича Ганнибала.
Описание героя
Кирила Петрович Троекуров – типичный русский барин «старой закалки». Это человек, который считает, что обладает безграничной властью не только над своими крепостными людьми, но и над всеми соседними дворянами. Эта уверенность в значительной степени обусловлена социальным положением: «его богатство, знатный род и связи давали ему большой вес…».
Троекуров – ограниченный в умственном отношении человек. Его главные развлечения: пьянство, обильная еда, грубые шутки над гостями, охота. Кирила Петрович часто задает шумные пиры, на которых чувствует себя настоящим королем. Троекуров – развратный человек, устроивший для себя целый гарем из «шестнадцати горничных».
Стоит заметить, что от природы Кирила Петрович обладает добрым сердцем. Его действительно «испортили» богатство и власть. На формирование характера Троекурова также повлиял его «пылкий нрав». Окружающие постоянно находятся в страхе, что он по любой незначительной причине может выйти из себя.
Кадр из фильма «Благородный разбойник Владимир Дубровский». 1988
О «злодействах» Троекурова Пушкин упоминает лишь косвенно, но и на основании этих замечаний можно представить, какой страх он нагонял на соседей. В начале конфликта с Дубровским Кирила Петрович планирует напасть на Кистеневку и «разорить ее дотла»: «таковые подвиги были ему не в диковину».
Степень влияния Кирилы Петровича ярко изображена автором в сцене последнего судебного заседания. Все члены суда встречают его с «изъявлениями глубоко подобострастия». Ни у кого из присутствующих, за исключением Дубровского, нет никаких сомнений в том, кто выиграет тяжбу.
Положительные качества Кирилы Петровича проявляются в его отношениях с Андреем Гавриловичем Дубровским. Бедный приятель – единственный человек на всю округу, который дорожит своей честью и не боится высказывать собственное мнение. Троекуров безгранично уважает его за это.
Смягчает образ жестокого крепостника его отношение к детям. Кирила Петрович «до безумия» любит свою дочь, напоминающую ему умершую жену. Также он усыновляет ребенка от одной из своих «любовных рабынь».
Роль героя в произведении
Кирила Петрович играет одну из основных ролей в сюжете романа. Его буйный нрав приводит к смерти старого товарища. Троекуров – косвенной виновник «превращения» легкомысленного гвардейского офицера в разбойника. Наконец, Кирила Петрович обрекает горячо любимую дочь на тяжелую жизнь с нелюбимым мужем.
Развитие героя по мере сюжета
Пожилой Кирила Петрович уже не может измениться. Его характер давно сформировался под влиянием многолетнего ощущения всесилия. Тем не менее, по ходу развития сюжета он совершает некоторые поступки, несвойственные надменному барину.
Припадок сумасшествия Андрея Гавриловича после оглашения судебного решения и его тяжелая болезнь производят большое впечатление на Троекурова. Несколько дней в его душе идет борьба между гордостью и чувством сострадания к лучшему другу. В конце концов победу одерживают «чувства более благородные». Попытка сделать первый шаг к примирению идет вразрез со всей жизненной философией всесильного барина.
Сцена на псарне. Иллюстрация Д. Шмаринова
В финале автор предоставляет Троекурову еще одну возможность проявить свои положительные качества и отменить решение о браке дочери с князем Верейским. На этот раз Кирила Петрович, к сожалению, проявляет упорство и непреклонность. Он «был тронут» слезами и мольбами Маши, но «скрыл свое смущение».
Отношение автора к герою
Отношение Пушкина к своему герою довольно-таки неоднозначное. Автор часто намекает читателю, что характер Троекурова сформировался под влиянием среды, его породившей. Обладая огромным богатством и влиянием, он попросту не мог быть другим человеком.
Пушкин неоднократно подчеркивает врожденную доброту души Кирилы Петровича: «от природы не был он корыстолюбив», «совесть его роптала» и т д.
Грубость и властолюбие Троекурова не способны до конца истребить в нем «чувства более благородные». Кирила Петрович обладает многосторонним характером. Он способен по достоинству оценить независимость Андрея Гавриловича, мужество Дефоржа, дерзость и смелость разбойника Дубровского. При этом Троекуров затевает судебную тяжбу с лучшим другом, устраивает для француза унизительное испытание на смелость, принуждает любимую дочь заключить неравный брак.
Можно сделать вывод, что в образе Троекурова отражается трагедия всей верхушки помещиков. Большинство из них – хорошие и добрые люди. «Злодеями» они становятся исключительно по причине обладания ничем не ограниченной властью.
Прототипы
Один из возможных прототипов, нижегородский помещик Иван Федорович Троекуров, владел огромными вотчинами. Естественно, богатство обеспечивало ему авторитет и влияние. Пушкин мог использовать в работе над романом рассказы и слухи об этом человеке.
Кадр из фильма «Благородный разбойник Владимир Дубровский». 1988
Другим потенциальным прототипом Кирилы Петровича считается Петр Абрамович Ганнибал. Двоюродный дед поэта отличался необузданностью темперамента, властностью, и, как это ни странно, «чадолюбием». Все эти черты нашли свое выражение в образе литературного героя.
Экранизации героя
В фильме режиссера А. В. Ивановского «Дубровский» (1936 г.) роль Кирилы Петровича исполнил актер ленинградского Большого драматического театра Н. Ф. Монахов.
В экранизации 1988 г. («Благородный разбойник Владимир Дубровский», режиссер В. А. Никифоров) на роль Троекурова был приглашен Народный артист СССР В. Я. Самойлов. Знаменитый артист великолепно справился с возложенной на него задачей. Созданный им образ несколько отличается от литературного. Троекуров в исполнении Самойлова – жестокий и мстительный барин, в котором трудно найти положительные черты. Это представление усиливается несколькими дополнительными сценами крайне жестокого обращения с крестьянами, которых нет в пушкинском романе.
По многочисленным зрительским отзывам Самойлов настолько убедительно и правдоподобно вжился в образ крепостника, что даже вызывает к себе в этой картине настоящую ненависть.
Пушкинский Троекуров из Хитровщины
Вполне обоснованно прототипом барина Кирилы Петровича Троекурова из романа А.С. Пушкина «Дубровский» является помещик, отставной генерал, имевший в прошлом несомненные военные заслуги и награды, Лев Дмитриевич Измайлов (1763-1834). А его основное имение, в котором он в первой четверти XIX века творил изуверские бесчинства над своими крепостными и соседями, находилось в селе Хитровщина Епифанского уезда Тульской губернии.
Жизненный путь Льва Дмитриевича Измайлова можно установить по историко-публицистическому исследованию рязанского писателя С.Т. Славутинского «Генерал Измайлов и его дворня», которое было опубликовано в 1876 году.
Родился Лев Дмитриевич в 1763 году. Принадлежал он к старинному дворянскому роду. Его воспитателем и опекуном по сиротству был родной дядя Михаил Львович Измайлов. Биографы Л.Д. Измайлова утверждают, что в детские и юношеские годы у него не было никаких гувернеров и книг, он вел праздную жизнь в родовой деревне, где не знал ни в чем отказа и где безграничное своеволие стало главной его чертой.
Из формулярного списка Льва Дмитриевича Измайлова видно, что он рано вступил в службу, в гвардейский Семеновский полк, в 1770 году, то есть семи лет от роду. Впрочем, такие примеры добывания военных чинов чуть не в колыбели были тогда очень нередки. Но первый офицерский чин Измайлов получил в 1783 году, когда ему уже было около 20 лет. Затем и следующие чины шли ему довольно туго: только в 1791 году он был «выпущен» из капитанов гвардии в конно-юнкерский гренадерский полк подполковником. В 1794 году, уже в чине полковника, он был назначен командиром Кинбурнского драгунского полка, из которого в 1797 году переведен в гусарский Шевичев полк, тоже полковым командиром.
Вскоре после этого, в царствование императора Павла I, Измайлов вышел в отставку, по преданию, оттого, что принадлежал к партии гвардейцев братьев Зубовых, постоянно ему покровительствовавших. При вступлении на престол Александра I, Измайлов опять на службе, уже в чине генерал-майора. Но в 1801 году он был почему-то уволен…
Измайлов, конечно, воевал: он участвовал в Шведской войне при Екатерине II, и за мужество был пожалован орденом Святого Георгия четвертой степени. Кроме того, в 1794 году в Польскую войну он служил волонтером и был во многих сражениях. В должности рязанского губернского предводителя дворянства он формировал в 1806 году земское войско (милицию) Рязанской губернии, за что получил орден Святой Анны первой степени, а в 1812 году рязанское дворянство избрало его в начальники своего ополчения, с которым он осуществил поход в Германию, где находился под Гамбургом и при блокаде многих крепостей. За последнюю службу он получил чин генерал-лейтенанта и осыпанную бриллиантами табакерку с портретом государя.
Итак, в 1801 году отставной генерал удалился в свои богатые поместья (Хитровщина в Тульской губернии – там он проживал, Дедново в Рязанской губернии – иногда наведывался), которые еще в 1799 году оставил ему в наследство скончавшийся дядя. Так его жизнь с этих пор ограничилась общением со своими соседями, крестьянами, тоской и жгучей тягой к экстравагантным поступкам. Его сослуживец по полку, поэт И.М. Долгоруков, об Измайлове отзывался так: «…Он был до бешенства запальчив и никому не хотел покоряться, своевольничал чрезвычайно и, будучи богат, имея знатных протекторов, не боялся никого».
Беллетрист, переводчик, мемуарист, автор очерков и повестей на крестьянские темы Степан Тимофеевич Славутинский (1821–1884) в 50-х гг. XIX в. состоял чиновником особых поручений при Рязанском губернаторе, принимал участие в следствии по крестьянским делам, присутствовал при наказании виновных и усмирении бунтов. Многие события, с которыми он столкнулся на службе, автор подробно описал в своем документальном очерке «Генерал Измайлов и его дворня», опубликованном в №№ 9-12 за 1876 год журнала «Древняя и новая история России».
Дело барина-деспота, истязавшего своих крепостных, получило широкую огласку в 20-х гг. ХIХ в. Следствие шло более двадцати лет, велось с нарушениями, в основном по причине высокого положения Измайлова в обществе. Славутинский приводит архивные материалы этого расследования, записи своих бесед с людьми, лично знакомыми с этим генералом. Но писатель в своем очерке даже не обмолвился о разительном сходстве Измайлова и Троекурова…
Между тем, известный пушкинист Борис Львович Модзалевский (1874-1928), автор книг «Пушкин под тайным надзором» и «Пушкины. Родословная роспись», в свое время составил удивительную картотеку. Она насчитывает тысячи имен людей, окружавших Пушкина. Здесь собраны не только те, кто много раз встречались с Пушкиным, были его друзьями или врагами. В этой картотеке есть имена людей, чьи черты запечатлел поэт в своем творчестве. Это прототипы литературных героев Пушкина. В картотеке Модзалевского, которая хранится в Институте русской литературы Российской академии наук (Пушкинском Доме) в Санкт-Петербурге, есть карточка с фамилией «Измайлов», где записано: «Л.Д. Измайлов, рязанский помещик (он имел также имения в Рязанской губернии. – Д.О.), выведен Пушкиным в «Дубровском» под именем Троекурова». Этот вывод здесь же подкреплен ссылками на ряд публикаций, которые я тоже использовал в своей статье.
Такое же мнение (но без каких-либо доказательств) в одной-двух фразах представили С.Н. Шубинский в статьях «Из очерков недавней старины» в журнале «Русский архив» № 2 за 1871 год, «Самодур прошлого столетия» в ежемесячном литературном приложении к журналу «Нива» № 3 за 1904 год и М.И. Пыляев в книге «Старое житье», вышедшей в Санкт-Петербурге в 1892 году.
Постараюсь подтвердить эти мнения литературных исследователей конкретными примерами…
Так, для начала у С.Т. Славутинского находим такую деталь: «В акте осмотра Хитровщинской господской усадьбы хорошо описана и тамошняя псарня. На псарне этой находилось шестьсот семдесят три собаки разных пород…
А в романе читаем: «Хозяин и гости пошли на псарный двор, где более пятисот гончих и борзых жили в довольстве и тепле, прославляя щедрость Кирилы Петровича на своем собачьем языке». Андрей Григорьевич Дубровский так сказал о псарне Троекурова: «… Вряд людям вашим житье такое же, как вашим собакам». И псарь Парамошка ему ответил: «… Иному и дворянину не худо бы променять усадьбу на любую здешнюю канурку. Ему было бы и сытнее, и теплее».
О гареме Измайлова С.Т. Славутинский так пишет: «По обе стороны дома находились два каменные флигеля. В первом, имевшем особый выход, помещались канцелярия и арестантская; во втором содержались горничные девушки, комнаты которых с вставленными в окна решетками имели сообщение с двором только через внутренние комнаты господского дома; в особом отделении второго флигеля находились комнаты для приезжавших к генералу гостей.
Подкупленный Измайловым губернский советник Трофимов в ходе следствия дал такое явно ложное описание: «Во флигеле живут дворовые девушки, состоящие в услужении при дочерях Измайлова… все они в приличном одеянии и занимаются рукодельями, приличными их полу» (С. Славутинский. Генерал Измайлов и его дворня. – М.-Л.: «Academia», 1937. – С. 204).
Помните, в «Дубровском» о гареме Троекурова сказано: «В одном из флигелей его дома жили 16 горничных, занимаясь рукоделиями, приличными их полу». Почти дословное сходство…
Измайлов немедленно попросил извинения. А после того он долго добивался дружбы Голишева и, добившись, чрезвычайно дорожил ею» (С. Славутинский. Генерал Измайлов и его дворня. – М.-Л.: «Academia», 1937. – С. 29).
Чтобы показать схожесть в ситуациях «Дубровского» и в жизни Измайлова, можно привести еще одну цитату из С.Т. Славутинского: «Старшая дочь (незаконнорожденная. – Д.О.) Измайлова от госпожи Д-вой, Анна Львовна, была чрезвычайно худощава.
Приближенные к Измайлову люди и некоторые дворовые девушки не раз видали, что Анна Львовна, выходя из спальни отца, куда каждое утро должна была приходить, чтобы поздороваться с ним, горько плачет. Часто слыхали эти люди, что он грозит сослать ее в монастырь.
… Письма ее к любимому офицеру шли с ведома нянюшки через четырнадцатилетнего мальчика» (С. Славутинский. Генерал Измайлов и его дворня. – М.-Л.: «Academia», 1937. – С. 160-161).
Как известно, в романе посланцем Владимира Дубровского к Марии Троекуровой был тринадцатилетний мальчик.
Также другой исследователь А.Г. Пупарев в статье «Лев Измайлов» декабрьского номера журнала «Русская старина» за 1872 год отмечает: «У Измайлова были прижитые с крепостными мальчишки и девчонки. Все эти побочные дети считались дворовыми. Исключение было только для сына Дмитрия, которому в 1827 году было 11 лет. Он содержался отдельно и воспитывался вместе с младшей дочерью Измайлова.
Этот сын Дмитрий был от няньки дочерей Измайлова Акулины Барановой. Она была женщина добрая, очень преданная. Дмитрий по духовному завещанию Измайлова получил пять тысяч ассигнациями и дом в Москве» (А. Пупарев. Лев Измайлов // Русская старина. – 1872. – Декабрь. – С. 653).
А в романе «Дубровский» в отношении Троекурова можно прочесть: «… черноглазый мальчик, шалун лет 9-ти, напоминающий полуденные черты М-lle Мими, воспитывался при нем и признан был его сыном, не смотря на то, что множество босых ребятишек, как две капли воды похожих на Кирилу Петровича, бегали перед его окнами и считались дворовыми».
Кроме того, совпадения можно найти и у губернского прокурора Степана Петровича Жихарева (1788-1860), описавшего в «Дневнике студента» потехи скандально знаменитого своего земляка – генерала Измайлова. Кстати, С.П. Жихарев был старым знакомым А.С. Пушкина еще по литературному обществу «Арзамас», когда 17-летний Пушкин носил шутливое прозвище «Сверчок», а Жихарев – «Громобой». Кроме того, в книге Б.Л. Модзалевского «Пушкин под тайным надзором» приводится выдержка из донесения жандармского полковника Бибикова своему шефу Бенкендорфу, датированного ноябрем 1826 года: «Я слежу за сочинителем Пушкиным, насколько это возможно, дома, которые он наиболее часто посещает, суть дома… бывшего министра Дмитриева и прокурора Жихарева» (Б.Л. Модзалевский. Пушкин под тайным надзором. – Л.: Атеней, 1925. – С. 61-62).
В «Дневнике студента» С.П. Жихарева сказано, что Измайлову ничего не стоит «напоить мертвецки пьяными человек пятнадцать небогатых дворян-соседей, посадить их еле живых в большую лодку на колесах, привязав к обоим концам лодки по живому медведю, и в таком виде спустить лодку с горы в реку» (С. Жихарев. Записки современника. – М.-Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1955. – С. 181).
А в «Дубровском» так говорится о забавах Троекурова: «Случалось, что в телегу впрягали пару медведей, волей и неволею сажали в нее гостей и пускали их скакать на волю божию».
Наконец, в череде совпадений стоит отметить, что еще упоминается дело «О самовольной порубке леса генерал-лейтенантом Л.Д. Измайловым», которое тянулось в Сенате с 1820 по 1828 года. Суть его в том, что в 1818 году Измайлов нагнал сотни своих крепостных на земли соседей-помещиков, в том числе А.Д. Балашова, супругой которого была кузина того самого Ивана Ивановича Дмитриева (1760-1837), чей дом посещал А.С. Пушкин, как мы помним, в 1826 году, находясь под тайным надзором. Так вот, за одну ночь те крепостные вырубили лучший строевой лес и сплавили его по реке в измайловские владения…
А ведь известно, что в романе есть эпизод, очень схожий с этим: покровские мужики стали воровать у Андрея Гавриловича Дубровского лес после ссоры с ним Кирилы Петровича Троекурова.
И еще довольно существенным доказательством того, что генерал Измайлов послужил для Пушкина прототипом Кирилы Петровича Троекурова в «Дубровском», является совпадение в том самом 1826 году дат пребывания в Москве Пушкина и дат приездов туда Измайлова.
Так, известно, что Измайлов приехал в Москву на коронацию Николая I в конце августа 1826 года (С. Славутинский. Генерал Измайлов и его дворня. – М.-Л.: «Academia», 1937. – С. 167). А 8 сентября, когда Измайлов еще был в Москве либо только-только уехал из нее, ссыльного Александра Сергеевича доставили из Михайловского прямо в кабинет государя…
В декабре этого же года Измайлов традиционно поселился в Москве на зимний сезон. А 20 декабря Пушкин вернулся в Москву из Михайловского, где жил с октября…
ПРЕСТУПЛЕНИЕ И НАКАЗАНИЕ
Чтобы понять, мог ли А.С. Пушкин непосредственно ознакомиться с документами судебного дела Измайлова, расскажу подробнее, как развивалась и чем завершилась эта история, основываясь на фактах, изложенных в очерке С.Т. Славутинского.
Неприглядные поступки Измайлова в имении Хитровщина впервые стали известны верховной власти в самом начале XIX века, что видно из высочайшего рескрипта Александра I от 23 марта 1801 года, данного на имя тульского губернатора Иванова, где сказано: «До сведения моего дошло, что отставной генерал-майор Лев Измайлов, имеющий в Тульской губернии вотчину, село Хитровщину, ведя распутную и всем порокам отверзтую жизнь, приносит любострастию своему самые постыдные и для крестьян утеснительные жертвы. Я поручаю вам о справедливости сих слухов разведать без огласки и мне с достоверностию донести, без всякого лицеприятия, по долгу совести и чести». (С. Славутинский. Генерал Измайлов и его дворня. – М.-Л.: «Academia», 1937. – С. 25).
Связано это было, скорее всего, с одним омерзительным происшествием. В своем тульском поместье Хитровщина Измайлов устраивал пиры для соседей с выездами на природу и всевозможными увеселениями. Однажды, выехав на игрища с гостями и девками в сельцо Жмурово, генерал неожиданно обнаружил, что «игриц» на всех не достает, и поручил доверенному мужику по кличке Гусек немедленно восполнить недостачу из близлежащей деревни Кашино. Но крестьяне отказались отдавать для разврата жен и дочерей, а посланцев побили и прогнали. Тогда разгневанный барин направился в эту деревню с гостями и со своей личной гвардией, «казаками и псарями», для проведения карательной операции, закончившейся несколькими увечьями и смертями крестьян.
«Гнев его,— писал С.Т. Словутинский, — прежде всего обрушился на Евдокима Денисова. Изба несчастного крестьянина тотчас же разметана была по бревнам. Затем псари сложили солому с избы на улице, в два омета, зажгли их, а промеж горящих ометов положили старика Денисова и старуху, жену его, и так жестоко высекли их арапниками, что через три месяца после того захиревшая от наказания старуха скончалась. Но барский гнев еще не утолился: Измайлов приказал зажечь двор и остатки избы Евдокима Денисова, сломанной только по окна, и, если б не ‘игрица’ Афросинья, безумное приказание, конечно, было бы исполнено. Афросинья два раза кидалась в ноги взбалмошному генералу, умоляя с неудержимыми рыданиями отменить приказание,— почему-то она была убеждена, что двое маленьких внуков несчастного Денисова спрятались со страху где-то на дворе или в избе. И в самом деле, великодушное заступничество ‘игрицы’ спасло жизнь одного из мальчиков, который забился тогда в передний угол подпечья разметанной избы».
Связи у Измайлова были громадные, все местные чиновники перед ним трепетали, а потому дело его расследовалось очень вяло, результаты расследования так и остались тайной. Но как бы там ни было, еще в 1802 году генерал Измайлов вдруг покинул совсем и надолго Тульскую губернию, перебрался в рязанские поместья и даже на некоторое время утихомирился.
Но после окончания военных походов 1812-1814 годов «подвиги» Измайлова в тульской Хитровщине развернулись с новой силой…
Вся округа буквально стонала от такого соседства: выезжая на охоту со своей сворой псов и многими всадниками, он травил зверей, не разбирая мест, и часто вытаптывал посевы соседей. Никто не жаловался на ущерб, все прекрасно знали, что на нивы жалобщиков он специально приедет с многочисленной свитой, псарями и казачками еще раз и вытопчет весь урожай дотла. С теми, кто смел спорить с ним и высказывать претензии, мог «расправиться по-свойски», поскольку никаких властей над собой не признавал. То его прихлебатели схватят одного из небогатых помещиков и привяжут к крылу ветряной мельницы, да и отпустят на волю божью. То разденут другого, вываляют в смоле и перьях и с барабанным боем ведут по деревне…
Все его соседи дух переводили, только когда Лев Дмитриевич уезжал на зиму в Москву, а уж с весны по осень так и жили — «настороже».
У Измайлова для крепостных издавна существовала собственная исправительно-трудовая система. За малейшие прегрешения полагалась порка, но теперь ее стали применять без меры. За более серьезные проступки полагались кандалы или, что считалось еще хуже, рогатка — железный ошейник с зубьями, не позволявший его носителю поспать даже минуту. Причем в зависимости от тяжести наказания менялась тяжесть рогатки — от одного до семи с половиной килограммов. И все время наказания полагалось выполнять обычные работы. Посмевших о чем-либо просить барина сажали на цепь в специальном флигеле-тюрьме на хлеб и воду. Существовала и собственная каторга — лазарет, куда Измайлов отправлял на излечение тех, кого считал лентяями. В одном рубище из холстины в любую погоду они мяли и трепали лен. Каторгой с облегченными условиями содержания считались барские поташный и кирпичный заводы…
Чтобы обезопасить себя, генерал запретил всем — от последнего холопа до своих домочадцев — ходить в церковь, где на исповеди могли раскрыться его безобразия, о чем священник доложил бы духовному и светскому начальству.
На исповедях могло открыться и самое страшное — тайны генеральского гарема. В поместье не было ни одной более или менее привлекательной девицы старше двенадцати лет, которая не прошла бы через флигель с решетками на окнах, войти в который можно было только через покои генерала. В обычное время они прислуживали в доме, обихаживали детей, а по ночам ублажали генерала и его гостей. Измайлов щедро делился наложницами с приятелями, а нужным людям обязательно предоставлялась невинная крестьянская девчонка.
Вступивший на престол Николай I взялся за укрепление вертикали власти и обуздание особо зарвавшихся помещиков. В марте 1826 года он издал Указ, запрещающий применение кандалов, цепей и прочих железных предметов для наказания крестьян. У Измайлова рогатки и истязания использовались по-прежнему.
Дворовые подали жалобу на генерала Измайлова государю: «Он. жениться дворовым людям не дозволяет, допуская девок до беспутства, и сам содержит в запертых замками комнатах девок до тридцати, нарушив девство их силою; а сверх того забирает иногда крестьянских девок для растления. Четырех человек дворовых, служивших ему по тридцати лет, променял помещику Шебякину на четырех борзых собак» (С. Славутинский. Генерал Измайлов и его дворня. – М.-Л.: «Academia», 1937. – С. 194-195).
Царь повелел предать Измайлова суду. Но Измайлов исправно давал взятки. В итоге крестьян собирались было приговорить к ссылке в Сибирь за бунт и клевету на помещика. Уездные следователи долго жили в имении, кормились за счет генерала и клянчили у него по мелочи. Следователь Трофимов, советник губернского правления, производивший дознание по жалобе дворовых, дело повел чрезвычайно ловко. Получив «взаймы» от генерала 15 тысяч рублей, Трофимов обвинил дворовых в возмущении против помещика, передал дело в губернский суд. Рота солдат, вызванная на экзекуцию, дворовых заковала в кандалы и отправила в Тулу, в смирительный дом до суда.
Однако в это же время в Рязанскую губернию с инспекцией прибыли сенаторы Н.И. Огарев (1780-1852) и М.А. Салтыков (1767-1851), которые знали Измайлова и очень критично относились к нему. Специальным распоряжением над имениями в 1826 году была установлена опека. Крестьян незамедлительно выпустили из острога и отправили домой, а в поместьях Измайлова началось настоящее следствие. Царь проявил настойчивость и приказал объективности ради передать дело Измайлова из Тульского в Рязанский губернский суд.
В мае 1827 года в его имение прибыл с ордером на арест жандармский полковник. После оправдательных решений в низших инстанциях в 1830 году все заменилось обвинительным приговором. Однако Сенат в своем решении оказался милостив к Измайлову: «Как имение Измайлова уже взято в опеку и сам он, по образу обращения его со своими людьми, не может быть допущен до управления того имения, то оное оставить в опеке; и хотя было бы неуместно иметь Измайлову пребывание в своем имении, но так как он, по уважению к тяжкой его болезни, оставлен в настоящем месте пребывания, то дозволить ему находиться там до выздоровления» (С. Славутинский. Генерал Измайлов и его дворня. – М.-Л.: «Academia», 1937. – С. 238).
Измайлова сослали в принадлежавшее ему сельцо Горки Зарайского уезда Рязанской губернии. Но обездвиженному болезнью генералу все это было уже безразлично… Вскоре он умер.
Л.Д. Измайлов не только стал прототипом пушкинского Троекурова, но и подобные образы можно найти у Ф.М. Достоевского в «Братьях Карамазовых» и П.И. Мельникова-Печерского в «Старых годах», а также его же имел в виду А.С. Грибоедов в «Горе от ума» в словах Чацкого: «Тот Нестор негодяев знатных…» Грибоедов мог слышать об этом барине, бывая в гостях у своего приятеля С.Н. Бегичева, поместье которого было неподалеку от владений Измайлова.