Кто такой магомед гаджиев
Гаджиев Магомет Имадутдинович
Гаджиев Магомет Имадутдинович — Герой Советского Союза
Дата рождения: 20 декабря 1907 года.
Дата смерти: 12 мая 1942 года.
Звание и должность: командир 1-го дивизиона бригады подводных лодок Северного флота, капитан 2-го ранга.
Биография
Но вскоре Магомед опять сбежал — теперь уже в Красную Армию.
«1920−1921 гг. Отдельная саперная рота 2-й Московской бригады курсантов; май 1922 г. — 1-я пулеметная команда 2-го Дагестанского стрелкового полка 13-й Дагестанской дивизии. Участвовал в преследовании деникинцев вплоть до взятия Баку, в ликвидации банд Гоцинского и остатков банд в Южном Дагестане и на Тереке»,
— вспоминает биографию Героя его племянник Муртазали Гаджиев.
В декабре 1922 года в Темир-Хан-Шуре открылся 1-й Дагестанский педагогический техникум, куда Магомед и пошел учиться после возвращения в город. Затем в 1925 году по комсомольской путевке — учеба в Военно-морском училище имени М. В. Фрунзе. В 1931 году Магомед с отличием окончил училище, был награжден именным посеребренным пистолетом. В следующем году за плечами дагестанца остается учебный отряд подводного плавания им. Кирова в Ленинграде.
Фотография Магомеда Гаджиева из учетной карточки Военно-морского училища. 1925 год.
В 1937-1939 годах Магомед Гаджиев – слушатель командного факультета Военно-морской академии им. К.Е. Ворошилова в Ленинграде. Правда, закончить ее он не успел: в сентябре 1939 года его отозвали из академии, направив в район военных действий на Север — начальником штаба подводного отдела Северного флота. Поменять прописку будущему Герою Советского Союза пришлось из-за ареста отца 5 мая 1938 года.
«Его посадили по доносу хорошо знакомого человека. По чьему доносу, я вам не скажу, потому что у этого человека есть родственники, они ведь ни при чем. Этот дагестанец, спасая свою жизнь, оклеветал Имадутдина. Обвинение было смехотворным — шпионаж в пользу Турции. И «улики» нашлись: на заднем плане известной фотографии имама Нажмутдина Гоцинского с соратниками в Темир-Хан-Шуре случайно оказался Имадутдин — что называется, попал в кадр»,
— рассказывает Муртазали Гаджиев.
Несмотря на то,что к тому времени Магомед уже был известным подводником-орденоносцем, ему не удалось спасти отца. Хождение по многочисленным инстанциям не принесли результата. Имадутдин Гаджиев был осужден по статье 58−6 (шпионаж), приговорен к 8 годам и выслан в Ивдельлаг (лагерь системы ГУЛАГ, Свердловская область). Когда Магомеду посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза, дело в отношении Имадутдина прекратили. Через полгода после освобождения из-за подорванного здоровья он умер. Могила его неизвестна.
«А что касается доносчика, он перед смертью, в конце 50-х годов, позвал дочь Имадутдина, Хадижат, и попросил у нее прощения. И она его простила — от имени братьев, от имени семьи. Мы понимаем, что доносчиком он стал не по своей воле. Мне думается, его вынудили так поступить — в тех обстоятельствах сложно было оставаться человеком, не всем это было дано»,
— вспоминает племянник Героя-подводника.
«Холостой выстрел 19 сентября над рейдом Полярного при возвращении подводной лодки капитан-лейтенанта Уткина из похода был не только салютом в честь первой одержанной экипажем победы, не только ознаменовал собой рождение новой флотской традиции; одновременно он известил об успешном применении лодочной артиллерии. Это — тактика, которую у нас, на Севере, предложил Гаджиев»,
— писал в своих мемуарах командующий Северным флотом адмирал Головко Арсений Григорьевич.
21 ноября 1941 года, после двухнедельного похода, Магомед вернулся на К-21 в Полярный. И в этот же день снова ушел в море на К-3. За неполный год – с июня 1941-го по май 1942-го – капитан второго ранга проводит в море 127 суток. Это в разы превышает подобный показатель всех без исключения командиров подводных лодок Северного флота.
«Магомед чувствовал на себе клеймо «сын врага народа», чувствовал, что находится под бдительным оком особистов, и старался как можно меньше быть на суше. Его брат Булач считал, что из-за этого клейма Магомед не был удостоен звания Героя раньше — за бой 3 декабря 1941 года»,
— пояснял Муртазали Гаджиев.
В начале декабря 1941 года, закончив постановку мин в районе острова Квалей в Лоппском море «К-3» вышла на коммуникации противника. Обнаружив большой транспорт, шедший под охраной сторожевого корабля и двух катеров охотников, «К-3» произвела торпедную атаку. Четырьмя торпедами был потоплен транспорт, но советская подводная лодка — себя обнаружила. Понимая, что в подводном положении лодка уязвима, Гаджиев предложил командиру корабля Кузьме Малофееву всплыть и принять артиллерийский бой. Мощный артиллерийский огонь двумя 100-мм пушками и двумя сорокапятками с обеих сторон длился всего 7 минут. За это время «К-3» потопила сторожевой корабль и один из катеров, второй позорно бежал. Вскоре в бухте Полярного прозвучало три победных залпа — три потопленных судна врага за один бой!
Уничтожив три корабля противника, экипаж подводной лодки героически погиб в квадрате АС 4952 в Нордкапе (мыс на острове Магерё на севере Норвегии). Известна фраза Магомеда Гаджиева: «Нигде нет такого равенства перед лицом смерти, как среди экипажа подводной лодки, на которой либо все побеждают, либо все погибают». Вместе с комдивом на дне Баренцева моря навсегда остались 70 моряков. Место гибели лодки «К-23» известно, но вряд ли когда-либо оно станет координатами памяти,так как этот участок моря находится в территориальных водах Норвегии.
23 октября 1942 года Магомеду Имадутдиновичу Гаджиеву было присвоено звание Героя Советского Союза посмертно. Гаджиев навечно зачислен в списки воинской части, его имя присвоено одному из кораблей и заводу в Махачкале, улицам в российских городах – Мурманске, Полярном, Североморске, казахстанском — Усть-Каменогорске.
16 октября 1967 года рабочий поселок Ягельная Губа был переименован в Гаджиево, однако в сентябре 1981 года он превратился в город Скалистый. Федеральным законом от 25 февраля 1999 года городу подводников вернули название города Гаджиево, где в честь легендарного подводника-североморца воздвигнут монумент. Ему поставлены памятник и бюст на родине — в селе Мегеб и в городе Махачкала. В 2007 году в средней образовательной школе № 5 города Буйнакска Республики Дагестан установлен бюст героя-подводника.
При въезде в аул Мегеб, где родился Магомед Гаджиев, нет памятного камня, как принято в Дагестане. Это потому, говорят старики аула, что его никто не видел мертвым.
Легендарный подводник
19 марта — День моряка-подводника.
Поздравляю всех, кто имеет либо имел к этой знаменательной дате непосредственное отношение!
Магомед Гаджиев: «Нигде нет такого равенства, какое существует на подводной лодке, где все или побеждают, или погибают».
Так вспоминал о Гаджиеве командующий Северным флотом адмирал Головко:
«…Гаджиев, сказал однажды, что командир-подводник должен быть самым невозмутимым из самых хладнокровных моряков, должен иметь пылкое воображение романиста и ясный здравый смысл, присущий действиям делового человека, должен обладать выдержкой и терпением завзятого рыболова, искусного следопыта, предприимчивого охотника.
Хорошо сказано. И прежде всего относится к самому Гаджиеву, человеку без страха и усталости. Это он, Магомед Гаджиев, кавказский горец из заоблачных аулов Дагестана, ставший подводником, после первого же выхода в море, на коммуникации противника (на второй день войны), доложил мне свои выводы из рекогносцировочного поиска: «Уничтожать вражеские суда следует не только торпедами, но и применяя артиллерию подводных лодок». Выводы были абсолютно правильными для действий лодок именно того типа, о котором шла речь: лодок типа «К», вооруженных двумя 100-миллиметровыми орудиями с хорошей дальностью огня и двумя 45-миллиметровыми пушками. Для лодок других типов, с меньшим вооружением, такая тактика не годилась, а для «катюш» была целесообразной (по обстоятельствам) и легла в основу боевого воспитания комдивом Гаджиевым подчинённых ему командиров кораблей. Причём воспитания на практике, а не только в теории. Холостой выстрел 19 сентября [1941 года] над рейдом Полярного при возвращении подводной лодки капитан-лейтенанта Уткина из похода был не только салютом в честь первой одержанной экипажем победы, не только ознаменовал собой рождение новой флотской традиции; одновременно он известил о начале ещё одной новой тактики наших подводников, предложенной и введенной Гаджиевым ещё 12 сентября. Уткин дельно использовал рекомендации и указания своего комдива. По необходимости (поскольку не было возможности произвести торпедную атаку) лодка всплыла в надводное положение, и в течение трех минут её комендоры артиллерийским огнём уничтожили транспорт противника, шедший к Варангер-фьорду с грузами для лапландской группировки немецко-фашистских войск.
Тот же приём, но ещё более дерзкий (по обстановке и соотношению сил) был применён Гаджиевым совсем недавно, 3 декабря, в походе на подводной лодке, которой командует капитан-лейтенант Малофеев.
Сперва я записал об этом кратко:
«…»К-3″ донесла около 16 часов о выполнении задачи. Она вышла в свой первый поход и должна была поставить мины в районе Гаммерфеста. Донесла о потоплении одного транспорта, одного сторожевого корабля и одного катера МО. На лодке находится командир дивизиона Гаджиев. Действует он хорошо. Все успехи, какие имеются у больших лодок, достигнуты в его присутствии».
Затем, когда «К-3» возвратилась (6 декабря), выяснились подробности, которые позволяют назвать поведение всех, кто участвовал в походе, героическим.
Дело обстояло так.
Закончив постановку мин в указанном районе, «К-3» действовала в Лоппском море, представляющем собой лабиринт шхер. Противник использует эти места, изобилующие островками и узкими проливами, для проводки конвоев, а подходы к ним заминировал. Как только было обнаружено одно из таких заграждений, Гаджиев решил пройти под минами. Это было исполнено, несмотря на риск, и «К-3» вышла на коммуникации противника. Риск оправдался: вскоре вахтенный офицер увидел в перископ на расстоянии тридцати кабельтовых большой транспорт, шедший под охраной сторожевого корабля и двух сторожевых катеров типа МО.
Через десять минут лодка произвела торпедную атаку. Были выпущены четыре торпеды. Захваченный врасплох противник не успел уклониться от них. Торпеды попали в транспорт и взорвали его. Чтобы удостовериться в потоплении вражеского судна, командир лодки поднял перископ. Не составило труда разглядеть, что транспорт погружался носом в море, а один из кораблей охранения спешил к нему, скорее всего с целью снять с него людей.
Зафиксировав потопление транспорта, командир увёл лодку на глубину. Однако вражеские наблюдатели успели заметить перископ. Началось преследование лодки кораблями охранения.
Командир лодки выполнил указания комдива. И вдруг, в момент погружения, лодка с ходу коснулась грунта: глубины в действительности не соответствовали данным на карте. Между тем гитлеровцы продолжали сбрасывать бомбы всё ближе и ближе к месту, где находилась на грунте «К-3». Корпус лодки сильно содрогался от взрывов. Бомбы рвались сериями, через каждые две минуты. Стало ясно, что противник по каким-то признакам определил местонахождение лодки.
Положение «К-3» оказалось незавидным: оставаться на грунте было опасно, грозило гибелью.
Поэтому Гаджиев напомнил командиру лодки Малофееву и комиссару Гранову, вместе с которыми находился в центральном посту, что не зря же «катюша» имеет на вооружении превосходные орудия, каких наверняка нет на сторожевиках, и что надводная скорость её приличная. «А раз так, — подчеркнул Гаджиев, — следовательно, выход напрашивается один — всплыть и, применив свою артиллерию, уничтожить вражеские корабли охраны. Тем более, что на стороне лодки внезапность и необычность таких действий в подобных условиях».
Выслушав соображения командира и комиссара «К-3», согласных навязать артиллерийский бой противнику, но с тем, чтобы в процессе боя использовать скорость хода и уйти в надводном положении от преследования, Гаджиев отверг их предложение. Он категорически приказал ориентироваться не на отрыв от вражеских кораблей, а на уничтожение их артиллерийским огнём.
Решение опять-таки было правильное и своевременное: исключить заранее нацеленность на отступление, тем самым помочь людям проникнуться мыслью о необходимости только наступательных действий.
Объявив своё решение, Гаджиев распорядился вызвать артиллерийские расчеты в центральный пост, объяснил им задачу и скомандовал всплывать.
К ним уже спешил, ведя в то же время стрельбу по лодке, один из сторожевых катеров.
Наши артиллеристы стреляли точнее. Несколькими залпами вражеский катер был накрыт и потоплен. Теперь от всего конвоя противника остался единственный «морской охотник», который не стал ожидать, когда потопят и его, а предпочел убежать за остров.
Только после этого Гаджиев повёл лодку в надводном положении полным ходом в море и лишь там разрешил погрузиться.
Неравный бой, в котором многое зависело от момента внезапности, был выигран с превосходным результатом благодаря инициативной решительности командира дивизиона, единству действий и чёткости выполнения команд всем экипажем.
Вторую запись об итогах этого похода я внёс после доклада Гаджиева, 6 декабря. Вот она дословно:
«Вернулась «К-3». Подробности: потопила четырьмя торпедами транспорт с грузом, после чего, преследуемая кораблями охранения, всплыла и уничтожила артиллерийским огнем сторожевой корабль водоизмещением до 800 тонн и один «морской охотник». Второй катер убежал под берег. Лодке нужен ремонт — текут цистерны и неисправны кормовые горизонтальные рули. Надо ставить в док. Экипаж лодки действовал геройски.
Отлично показал себя Гаджиев. Заслуживает звание Героя Советского Союза».
Головко А.Г. «Вместе с флотом». М.: Воениздат МО СССР, 1960, с. 68-72.
К-23: Последний бой Магомеда Гаджиева
Фото: Андрей Лузик/ТАСС
Атомный подводный ракетный крейсер «Орел» на базе подводных сил Северного флота в Гаджиево
В этом году главная база подводного флота России — город Гаджиево Мурманской области — отметил 60-летие. Свое имя город получил в честь первого Героя Советского Союза из Дагестана Магомеда Гаджиева, погибшего в Баренцевом море весной 1942 года. О жизни и подвиге легендарного подводника читателям портала «Это Кавказ» рассказал его племянник, руководитель Дагестанского научного центра Российской академии наук, доктор исторических наук Муртазали Гаджиев.
Морская душа
Магомед Гаджиев родился в высокогорном Мегебе, вместе с друзьями облазал все скалы в Кумухе, с шести лет жил в пыльной и шумной столице Дагестана — Темир-Хан-Шуре (ныне Буйнакск), но почему-то все время мечтал о море.
Фото: Евгений Костин
— И в аварском, и в даргинском, и в лакском языках, на которых говорили в семье Гаджиевых, есть слово «море», — размышляет профессор Муртазали Гаджиев. — Конечно же, мальчику было интересно: а что это? Как оно выглядит?
Брат Магомеда потом вспоминал, как однажды тот взобрался на гору Турчидаг, высотой 2355 метров, откуда при ясной погоде можно увидеть море. И он его увидел (или ему показалось, что увидел?) — узкую синюю полоску там, на горизонте, где земля сливается с небом.
Объектом обожания и подражания для подростка стал двоюродный брат Расул, служивший матросом на военном корабле в Баку. Магомед сбежал из дома, с приключениями добрался-таки до Каспия, где по ходатайству старшего брата его взяли на судно юнгой. Но счастье длилось недолго: приехал рассерженный отец и забрал беглеца домой.
Тринадцатилетний красноармеец
Российский государственный архив Военно-Морского Флота
Фотография Магомеда Гаджиева из учетной карточки Военно-морского училища. 1925 год
Однако Магомед опять сбежал — теперь уже в Красную Армию. В автобиографии он писал: «1920−1921 гг. Отдельная саперная рота 2-й Московской бригады курсантов; май 1922 г. — 1-я пулеметная команда 2-го Дагестанского стрелкового полка 13-й Дагестанской дивизии. Участвовал в преследовании деникинцев вплоть до взятия Баку, в ликвидации банд Гоцинского и остатков банд в Южном Дагестане и на Тереке». Конечно, он не скакал с шашкой наголо — играл на трубе в полковом оркестре, был помощником пулеметчика и артиллериста, но ему в это время было всего 13 лет.
Родители Магомеда переживали за старшего сына, но удержать его дома не могли. Гаджиевы вели размеренную жизнь крестьян. Отец благодаря учебе в Согратлинском медресе знал арабский, сочинял стихи, которые записывал в альбом, увы, утраченный при аресте в 1938 году. В поисках заработка он успел поработать каменщиком, сапожником, скорняком, неподалеку от Темир-Хан-Шуры купил две десятины земли и посадил фруктовый сад — и даже переписывался с Мичуриным.
Мать происходила из рода Чариновых (ее двоюродный брат Мугутдин Чаринов — основоположник лакской литературы). Она умела читать и писать, помогала мужу в работе — шила с ним шапки, папахи на продажу, была искусной золотошвеей. Хурбиче — единственная в Дагестане женщина, награжденная орденом святого Станислава III степени. По представлению губернатора Дагестанской области генерала Вольского она была удостоена этой награды за вклад в борьбу с эпидемией тифа и спасение жителей области.
Корняшка
В декабре 1922 года на базе бывшей женской гимназии в Темир-Хан-Шуре открылся 1-й Дагестанский педагогический техникум. Магомед в это время вернулся в город и пошел учиться. Поэт и писатель Эффенди Капиев, товарищ Магомеда, вспоминал: «В школе звали его Корняшкой — от слова „корень“. Друзья помнят упрямого организатора и главаря Корняшку, справедливого и честного, сурового и нежного брата… Магомед с первых же дней был признан всеми старшим». А Гамзат Муркелинский, заслуженный учитель РСФСР, вспоминал, что, несмотря на плохое знание русского языка, Магомед прочел все книги о море, какие нашел в школьной библиотеке.
Фото: Алексей Межуев/ТАСС
Подводная лодка «Малютка»
После окончания техникума в 1925 году Магомеда направили на учебу в Военно-морское училище имени М. В. Фрунзе. Он был счастлив и сфотографировался для анкеты в тельняшке — он уже был моряком в душе.
В училище Магомед познакомился с Генрихом Гасановым, братом известного композитора Готфрида Гасанова. В 1928 году Генрих с Магомедом ходили на крейсере «Аврора» в учебный поход. Гасанов потом окончил Ленинградский кораблестроительный институт, стал контр-адмиралом, главным конструктором на Балтийском судостроительном заводе, получил Ленинскую премию за разработку атомных реакторов для подводных лодок.
Отец героя, враг народа
А годом ранее в семье Гаджиевых произошла трагедия: 5 мая 1938 года был арестован отец Магомеда, Имадутдин.
Из архива Муртазали Гаджиева
Имадутдин Гаджиев (справа) с родственниками. 1914 год
— Его посадили по доносу хорошо знакомого человека, — рассказывает Муртазали Гаджиев. — По чьему доносу, я вам не скажу, потому что у этого человека есть родственники, они ведь ни при чем. Этот дагестанец, спасая свою жизнь, оклеветал Имадутдина. Обвинение было смехотворным — шпионаж в пользу Турции. И «улики» нашлись: на заднем плане известной фотографии имама Нажмутдина Гоцинского с соратниками в Темир-Хан-Шуре случайно оказался Имадутдин — что называется, попал в кадр.
Однако такое «соседство» с руководителем контрреволюционного движения в Дагестане оказалось роковым — Имадутдин был осужден по статье 58−6 (шпионаж), приговорен к 8 годам и выслан в Ивдельлаг (лагерь системы ГУЛАГ, Свердловская область).
— Я читал протоколы допросов Имадутдина: особисты пытались получить компромат и на старшего сына, и на других близких и знакомых, — продолжает Муртазали Гаджиев. — Но он не признал своей вины и никого не оговорил. Магомед пытался спасти отца, ходил по инстанциям, но ему не удалось ничего сделать. Хотя в это время он уже был известным подводником-орденоносцем: в 1935 году первым из дагестанцев получил высшую награду СССР — орден Ленина. В 28 лет! Когда Магомеду посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза, дело в отношении Имадутдина прекратили. Однако изнуряющая работа на лесоповале, недоедание и северный климат подорвали здоровье пожилого уже человека, у него не было сил добраться до родного дома. Через полгода после освобождения он умер в лагере. Могила его неизвестна. А что касается доносчика, он перед смертью, в конце 50-х годов, позвал дочь Имадутдина, Хадижат, и попросил у нее прощения. И она его простила — от имени братьев, от имени семьи. Мы понимаем, что доносчиком он стал не по своей воле. Мне думается, его вынудили так поступить — в тех обстоятельствах сложно было оставаться человеком, не всем это было дано.
Подводная «катюша»
В 1940 году капитана 2-го ранга Гаджиева по его просьбе перевели из штаба в плавсостав и назначили командиром 1-го дивизиона подводных лодок. Войну Магомед встретил в море: получил радиограмму «Бейте немецких фашистов!»
В Северном флоте было три дивизиона подлодок типа Щ, М и К. В море одновременно находилось несколько экипажей. Они вели поиск противника, торпедировали суда неприятеля, ставили мины.
Дагестанцы – Герои Советского Союза. Магомед Гаджиев
«Молодежка» начинает серию публикаций о дагестанцах – участниках Великой Отечественной войны, которым было присвоено звание Героя Советского Союза.
По традиции в этот список включаются и те фронтовики, которые не родились в Дагестане и не имеют корней в республике, но некоторое время прожили здесь (даже если речь идет о небольшом периоде) и были призваны в ряды Красной армии отсюда.
Список дагестанцев – Героев Великой Отечественной весьма обширен, он включает более полусотни человек, поэтому цикл публикаций о них будет продолжаться вплоть до мая 2020 года (75-й годовщины окончания войны).
Без художественных «легенд» и пропагандистских преувеличений мы расскажем об этих наших земляках – их жизни (и часто смерти) на войне, уделив повышенное внимание тому бою, за который фронтовику и было присвоено звание Героя.
Порядок публикаций привязан к хронологии присвоения звания Героя.
Биография Героя
Первым дагестанцем-фронтовиком, получившим звание Героя, стал уроженец селения Мегеб Гунибского района Магомед Имадутдинович Гаджиев. 
В 1925 году Магомед окончил два курса Дагестанского педагогического техникума и поступил в Военно-морское училище имени М. В. Фрунзе (в Ленинграде). Позднее он продолжил учебу в Военно-морской академии. Отсюда Магомед Имадутдинович был отозван и назначен начальником подводного отдела штаба Северного флота.
Ему, человеку с юга, пришлось привыкать к длинным полярным ночам, снежным заносам, к штормовому Баренцеву морю. Именно здесь, уже в должности командира дивизиона крейсерских лодок, его застало начало войны.
Театр боевых действий
Северный флот ВМФ СССР действовал в водах Северного Ледовитого океана. Командующий флотом – адмирал А. Головко. К началу войны в распоряжении флота имелись 15 подводных лодок, 7 сторожевых кораблей, 8 миноносцев и 116 самолетов.
Позднее западные союзники поставили сюда линкор, крейсер и 9 эсминцев.
Основными задачами Северного флота были удары по транспортным перевозкам противника (на этом направлении и был задействован наш земляк), защита своих транспортов и прикрытие фланга сухопутной армии от вражеских десантов.
В ходе войны Северный флот СССР уничтожил более 200 боевых кораблей противника, а сам потерял 16 сторожевых кораблей, 3 эсминца, 23 подлодки, 13 тральщиков и 24 катера разных типов.
Смерть Героя
Тяжелые военные будни Магомеда Гаджиева включали в себя освоение новых подводных лодок, обучение молодых командиров, постановку минного заграждения, боевые походы и морские сражения.
За что Магомеду Имадутдиновичу было присвоено звание Героя? 4 декабря 1941 года его подлодка атаковала немецкий надводный корабль, сопровождаемый военным конвоем. Корабль затонул, но немцы с конвойных судов открыли ответный огонь. В советской подлодке лопнули швы одной из цистерн, теперь солярный след выдавал нахождение «К-3»…
В этих условиях Магомед Гаджиев принимает невиданное решение в истории военно-морского флота. Советская подлодка всплывает и вступает в открытый артиллерийский поединок с тремя немецкими судами. Точными выстрелами потоплены сторожевой корабль и катер-охотник. Еще один катер, получив повреждение, уклоняется от продолжения боя и скрывается за мысом…
Всего на личном счету капитана 2-го ранга десять потопленных судов противника.
Погиб он вместе с экипажем тоже в бою. 12 мая 1942 года подводная лодка Магомеда Имадутдиновича вступила в бой сразу с тремя противолодочными кораблями. И была потоплена глубинными бомбами с большого охотника «Uj 1109». Все моряки, находившиеся на борту «К-23», погибли.
В последней радиограмме от будущего Героя были получены тревожные слова: «…Имею повреждения от стрельбы…»
Звание Героя Советского Союза командиру-подводнику было присвоено 23 октября 1942 года (посмертно).
В честь Героя названы город Гаджиево в Мурманской области (бывший Скалистый), улица и завод в Махачкале, школы в Москве, Каспийске, Избербаше, а также плавучая база подводных лодок.