Кто такой военный священник
У военных священников есть свое оружие
Нашу Родину защищают не только солдаты, но и Русская Православная Церковь
Кто такие военные священники? В каких «горячих точках» они служат и как они живут? О том, какую роль играют военные священнослужители в конфликтных точках и как помогают солдатам, рассказал председатель Синодального отдела по взаимодействию с вооруженными силами протоиерей Сергий Приваловв программе «Образ» на Царьграде.
В чем особенность военных священников
Вероника Иващенко:Для начала позвольте спросить: какую роль священнослужители сегодня играют в вооруженных российских силах?
Дополнительную силу.
Православные священники в Сирии
Отец Сергий, сейчас наши военнослужащие участвуют в боевых действиях в Сирии. Скажите, каким-то образом в этих тяжелейших условиях их духовно окормляют православные священники?
Да. Практически ежедневно совершаются богослужения. На авиабазе в Хмеймиме штатный военный священник присутствует вместе с военнослужащими. Более того, в большие праздники, великие праздники Русская Православная Церковь направляет дополнительно священнослужителей и певчих для участия в богослужениях не только на авиабазе Хмеймим, но и на военно-морскую базу Тартус.
Вот в Хмеймиме буквально совсем недавно состоялось освящение православной часовни в честь святаго великомученика Георгия Победоносца. И должен в скором времени быть освящен храм в Тартусе, в честь святаго праведного воина Федора Ушакова. Вот владыки, и тартусский, и владыка, который омофором покрывает Антиохийский патриархат и, в частности, авиабазу в Хмеймиме благословили сооружение православных церковных духовных. И вот совсем недавно принимали участие с владыкой Антонием Ахтубинским и Енотаевским в освящении этой часовни. Весь личный состав присутствовал на освящении.
Поэтому священники рядом. Священники внутри воинских формирований, они вместе с военнослужащими, даже в этих так называемых «горячих точках».
И, наверное, именно поэтому так растет востребованность военных священников?
Сейчас около 170 штатных военных священников
А расскажите, сколько сейчас военных священников?
Военных священнослужителей на сегодняшний день порядка 170 человек. Это те, которые штатно назначены. И более 500 в разном качестве, мы называем их внештатными военными священнослужителями, служат в воинских частях. Периодически приходя, совершая богослужения, окормляя пасомых.
А скажите, можно ли их называть капелланами, правильно ли это?
Расскажите, пожалуйста, какие требования их отбора? Они участвуют ли вместе в военных учениях с обычными военнослужащими?
К слову, какие сейчас в вашем отделе наиболее острые вопросы?
Безусловно, одной из таких проблем является кадровый состав военных священнослужителей. У нас-то 268 штатных должностей, а назначено пока 170. Поэтому в дальних регионах, на северах, Дальний Восток, еще не до конца укомплектованы штатные должности военных священнослужителей. А дальше должна быть сформирована соответствующая база духовного просвещения. То есть, нам очень хочется, чтобы священника услышали, чтобы было выделено соответствующее время и место, где бы священник рассказывал о Христе, о духовных основах воинского служения Отечеству. Вот для этого нужно очень много еще пройти в воинской среде, добиться того, чтобы нас поняли, услышали и предоставили нам такую возможность. Не только, как некоторые говорят, с каждым военнослужащим в отдельности, но и с большими подразделениями одновременно.
Из офицеров в военные священники
Отец Сергий, многие военные священники в прошлом были офицерами, в том числе, и Вы, правильно?
Расскажите, пожалуйста, часто ли случается, что именно военные становятся священниками?
И поэтому вот процент тех, которые являлись ранее офицерским составом, или прошли военную службу, может быть, в качестве контрактников, он достаточно высок. Но это не является единственным и правильным критерием отбора военных священников. Потому что есть военные священнослужители, которые даже никогда не служили в армии.
Среди военных все больше верующих
А как влияют священники на взаимоотношения военнослужащих? Может быть, изменилась ситуация с дедовщиной, они влияют на моральное развитие?
И самое главное, что ребята, военнослужащие, не боятся исповедовать свою веру. Они осознанно крестятся, ходят в храмы, участвуют в богослужениях. Вот это, наверное, самое главное, что произошло с прибытием или с участием священнослужителей в воинских частях.
Сейчас этого нет. Все служат всего лишь один год. Это раз. И второе, задачи, которые решают вооруженные силы, стали, в первую очередь, боевыми. Людей готовят к войне. И поэтом они стараются соответствующим образом относиться к своему служению. Учения, переброски, перегруппировки.
Это все говорит о том, что некогда заниматься какими-то неуставными взаимоотношениями. Понятно, что может быть все, что угодно. Но в лучшую сторону изменяется отношение человека к человеку внутри воинского коллектива. Потому как они исполняют сейчас свой долг. Иногда в отрыве от своей родной земли. И очень часто с участием серьезнейших мероприятий, которые требуют концентрации, братского плеча своего сослуживца. Вот все это, ну, в комплексе, естественно, улучшает обстановку внутри воинских частей. И священники рядом всегда.+
Военное духовенство Российской империи
 |
Время появления первых священников при воинских дружинах точно неизвестно. Петр I законодательно повелел быть священнослужителям при каждом полку и корабле, и с первой четверти XVIII века назначения священнослужителей к воинским частям (прежде всего, на флот) становятся регулярными.
В течение XVIII века управление военным духовенством в мирное время не отделялось от епархиального управления и принадлежало архиерею той местности, где был расквартирован полк. Реформу управления военным и морским духовенством осуществил император Павел I. Указом от 4 апреля 1800 года должность полевого обер-священника стала постоянной, в его руках сосредоточилось управление всем духовенством армии и флота. Обер-священник получил право сам определять, переводить, увольнять, представлять к наградам священнослужителей своего ведомства. Для военных пастырей были определены регулярное жалование и пенсия. Первый обер-священник Павел Озерецковский был назначен членом Святейшего Синода и получил право по вопросам кадровой политики сноситься с епархиальными архиереями без доклада Синоду. Кроме того, обер-священник получил право личного доклада императору.
В 1815 году было образовано отдельное управление обер-священника Главного штаба и войск гвардии (позднее включившее в себя и гренадерские полки), вскоре ставшее в вопросах управления фактически независимым от Синода. Обер-священники гвардейского и гренадерского корпусов Н.В. Музовский и В.Б. Бажанов в 1835–1883 годах возглавляли также придворное духовенство и являлись духовниками императоров.
Новая реорганизация управления военным духовенством произошла в 1890 году. Власть вновь сосредоточилась в лице одного человека, получившего титул протопресвитера военного и морского духовенства. Во время Первой мировой войны протопресвитеру Г.И. Шавельскому впервые было дано право личного присутствия на военном совете; протопресвитер находился непосредственно в ставке и, как и некогда первый обер-священник П.Я. Озерецковский, имел возможность личного доклада императору.
Численный состав священнослужителей в русской армии определялся штатами, утвержденными Военным ведомством. В 1800 году при полках служило около 140 священников, в 1913 году – 766. В конце 1915 года в армии служило около 2000 иереев, что составляло примерно 2% от общего числа священнослужителей империи. Всего за годы войны в армии отслужило от 4000 до 5000 представителей православного духовенства. Многие из кадровых священников продолжили свою службу в армиях А.И. Деникина, П.Н. Врангеля, А.В. Колчака.
Полковой священник находился в двойном подчинении: по церковным делам – главному священнику, по другим вопросам – военному начальству. Долгая служба в одном и том же полку была большой редкостью. Обычно священнослужитель постоянно перемещался из полка в полк, в среднем каждые пять лет, причем нередко из одного конца империи в другой: из Брест-Литовска в Ашхабад, оттуда в Сибирь, потом на запад, в Гродно, и т.д.
 |
| Летопись войны 1914 года |
Обязанности военного священнослужителя определялись, прежде всего, приказами военного министра. Главные обязанности военного священнослужителя заключались в следующем: в строго назначенное военным командованием время совершать богослужения в воскресные и праздничные дни; по соглашению с полковым начальством в определенное время готовить военнослужащих к исповеди и принятию святых Христовых таин; совершать таинства для военнослужащих; управлять церковным хором; наставлять воинские чины в истинах православной веры и благочестия; утешать и назидать в вере больных, погребать усопших; преподавать закон Божий и с согласия военного начальства проводить внебогослужебные беседы на этот предмет. Священнослужители должны были проповедовать «слово Божие перед войсками усердно и вразумительно… внушать любовь к вере, государю и Отечеству и утверждать в повиновении властям».
По инструкциям Г.И. Шавельского, помимо выше названных обязанностей, полковой священник должен был: помогать врачу в перевязке ран; заведовать выносом с поля боя убитых и раненых; извещать родных о смерти воинов; организовывать в своих частях общества помощи семьям убитых и увечных воинов; заботиться о поддержании в порядке воинских могил и кладбищ; устраивать походные библиотеки.
В.Н. Татищев указывает следующие случаи участия священнослужителей в войнах: «Что о монахах и попах на войну воспоминает, то по истории нахожу обстоятельство: новгородцы Изяславу Второму противо дяди его Юрия Второго приговорили всех чернецов и церковников нарядить, и ходили; Сергий, игумен Радонежский, Димитрию Донскому двух воинов постриженных послал, и побиты; Старые Русы поп Петрила с войском на Литву ходил и победил; костромской игумен Серапион в нашествие татар Казанских, собрав монахов и попов, татар победил. Может же, того более было, да истории до нас не дошли».
Во время осады многие монастыри превращались в крепости, где вооружались иногда и монашествующие лица. В обороне Троице-Сергиевой лавры от поляков в 1608–1610 годах активно участвовали монахи, старцы Ферапонт и Макарий возглавили конную атаку иноков.
Известен и другой случай. Митрополит Новгородский Исидор в 1611 году при осаде Новгорода шведами служил молебен на стенах крепости. Увидев, что протопоп Софийского собора Амос ожесточенно сопротивляется врагам, митрополит снял с него какую-то церковную епитимью. Амос сражался до тех пор, пока его дом не был сожжен вместе с ним.
В XIX веке нам известно несколько случаев прямого участия священнослужителей в битвах. В 1854 году монахи Соловецкого монастыря обороняли монастырь от нападения английской эскадры. В том же году священник Гавриил Судковский был награжден золотым наперсным крестом на Георгиевской ленте из кабинета Его императорского величества «за содействие в отражении англо-французских пароходов, напавших на Очаковскую крепостную батарею 22 сентября 1854 года, когда под выстрелами благословлял каждого и сам заряжал орудия калеными ядрами». При этом позднее, служа в городе Николаеве отец Гавриил прославился как молитвенник и постник.
Говоря о наградах духовенства, следует сказать, что к началу XX века порядок наград белых священнослужителей выглядел следующим образом: набедренник; фиолетовая скуфья; фиолетовая камилавка; наперсный крест от Святейшего Синода; орден святой Анны 3-й степени; сан протоиерея; орден святой Анны 2-й степени; орден святого Владимира 4-й степени; палица; орден святого Владимира 3-й степени; золотой наперсный крест из кабинета Его императорского величества; золотой наперсный крест с украшениями из кабинета Его императорского величества; орден святой Анны 1-й степени; митра. Для иеромонахов из вышеперечисленных наград исключались скуфья, камилавка, сан протоиерея и добавлялся сан игумена (дававшийся после получения ордена святого Владимира 4-й степени) и сан архимандрита (дававшийся после получения палицы или ордена святого Владимира 3-й степени). Благодаря наличию «духовных» наград (скуфьи, наперсного креста и т.д.), военные священники могли иметь значительное количество отличий и даже превосходить в этом показателе офицерский состав.
До 1885 года священнослужители могли носить ордена, медали и другие светские знаки отличия поверх облачения при совершении богослужений. Только с 1885 года по инициативе императора Александра III ношение духовными лицами светских знаков отличия при совершении богослужений в священном облачении было запрещено. «Исключение из сего правила допускались лишь для знаков ордена святого Георгия и наперсных крестов на Георгиевской ленте».
За отличия в Первую мировую войну военным священникам было выдано до марта 1917 года: орденов святой Анны 3-й степени с мечами – более 300, без мечей – около 500, орденов 2-й степени с мечами – более 300, без мечей – более 200, орденов святой Анны 1-й степени с мечами и без мечей – около 10, орденов святого Владимира 3-й степени с мечами – более 20, без мечей – около 20, святого Владимира 4-й степени с мечами – более 150, без мечей – около 100.
Наперсный крест на Георгиевской ленте с 1791 по 1903 год получил 191 православный священнослужитель, за русско-японскую войну – 86, с 1914 по март 1917 года – 243. Орденом святого Георгия 4-й степени в течение XIX века было награждено 4 священнослужителя, за русско-японскую войну – 1 и с начала Первой мировой войны по март 1917 года – 10.
Отличия, за которые священники могли быть пожалованы орденами с мечами или наперсным крестом на Георгиевской ленте (на основании изучения нами реальной наградной практики) можно разделить на три группы. Во-первых, это подвиг священника в решительные минуты боя с крестом в поднятой руке, воодушевлявшего солдат продолжать сражение. Рискуя жизнью, священник вел за собой нижние чины. Как правило, это происходило, когда бывали убиты или ранены офицеры полка. Известны сотни таких случаев. Например, этот подвиг в Первую мировую войну совершили священник 318-го пехотного Черноярского полка Александр Тарноуцкий (был убит) и старец иеромонах Богородицко-Площанской пустыни Брянского уезда, служивший в 289-м пехотном Коротоякском полку Евтихий (Тулупов) (был убит). Священник 9-го драгунского Казанского полка Василий Шпичак на лошади первый повел полк в атаку.
В 1915 году при селе Мальнов священник 237-го пехотного Грайворонского полка Иоаким Лещинский в полутора верстах от боя совершал молебен о даровании победы. В это время «снаряд ударил в крыло паперти и, отхлынув чудом Божиим, сразу в углу в пяти шагах разорвался. Сила взрыва была очень велика, ибо угол большого храма был оторван силой взрыва, около водосточного камня образовалась глубокая яма, а камень сброшен в сторону на несколько шагов и разорвался в куски. Много побитых стекол в храме. Одна пуля угодила в стену ризницы». Батюшка продолжил службу. Среди трехсот человек молящихся не было ни убитых, ни раненых, только один человек оказался контужен.
Священник 6-го Финляндского стрелкового полка Андрей Богословский, стоя на возвышении, благословлял каждого подходившего к нему воина. Когда началась стрельба, он остался стоять на прежнем месте. Грудь его защитила дароносица, висевшая на шее, дав пуле, летевшей в сердце, боковое направление.
 |
| Молебен в станице |
Иногда священники погибали при подготовке похорон убитых воинов во время продолжающегося боя. Так был убит иерей 15-го гренадерского Тифлисского полка Елпидий Осипов. Священник 183-го пехотного Пултусского полка Николай Скворцов, узнав, что в занятом неприятелем селе есть убитые и раненые, добровольцем пошел туда для напутствия и погребения. Своим примером он увлек за собой несколько человек медиков и санитаров.
И, наконец, духовенство совершало возможные для всех армейских чинов подвиги. Первый полученный наперсный крест на Георгиевской ленте был вручен священнику 29-го пехотного Черниговского полка Иоанну Соколову за спасение полкового знамени. Крест был вручен ему лично Николаем II, о чем сохранилась запись в дневнике императора. Сейчас это знамя хранится в Государственном историческом музее в Москве.
Иерей 42-й артиллерийской бригады Виктор Кашубский, когда была прервана телефонная связь, добровольцем пошел искать разрыв. Телефонист, ободренный его примером, пошел за священником и исправил линию. В 1914 году иерей 159-го пехотного Гурийского полка Николай Дубняков, когда был убит начальник обоза, взял командование на себя и довел обоз до места назначения. Священник 58-го пехотного Прагского полка Парфений Холодный в 1914 году вместе с тремя другими чинами, случайно столкнувшись с австрийцами, вышел с иконой «Спас Нерукотворный» вперед и, проявив выдержку, уговорил сдаться 23 солдат и двух офицеров противника, приведя их в плен.
Иеромонах Антоний (Смирнов) Бугульминского Александро-Невского монастыря, исполнявший пастырские обязанности на корабле «Прут», когда судно было разбито и стало погружаться в воду, уступил свое место в шлюпке матросу. С тонущего корабля, надев облачение, он благословлял матросов. Иеромонах был награжден орденом святого Георгия 4-й степени посмертно.
Совершали подвиги и представители приходского духовенства. Так, священник Кремовского прихода Белгорайского уезда Холмской епархии Петр Рылло совершал богослужение, когда «снаряды рвались за церковью, перед ней и пролетали сквозь нее».
Говоря о церквях Военного и Морского ведомств, следует сказать, что в XVIII веке обер-священнику были подведомственны только походные церкви при полках. С начала XIX века в ведомство обер-священника (позднее главного священника, протопресвитера) постоянно переходили все новые и новые неподвижные церкви: госпитальные, крепостные, портовые, при военно-учебных заведениях и даже храмы, прихожанами которых, помимо военных чинов, являлись местные жители.
 |
| Строительство походной церкви |
В течение XIX века мы видим следующее изменение численности неподвижных церквей Военного и Морского ведомств: в 1855 году – 290, в 1878 году – 344, в 1905 году – 686, в 1914 году – 671 церковь. Престолы военных церквей освящались во имя тезоименитых императорам святых, в память значимых событий из жизни царской семьи и в память событий, связанных с историей учреждения или военными победами полка. Тогда престолы освящались во имя того святого, чей праздник приходился на день памятного события.
Во многих полковых церквях и храмах военных училищ на стенах укреплялись мемориальные доски с именами погибших в разных кампаниях воинских чинов, как правило, офицеров поименно, солдат – общим числом. В церквях хранились знамена и всевозможные военные реликвии. В Преображенском всей гвардии соборе хранилось 488 знамен, 12 замков и 65 ключей от крепостей европейской и азиатской Турции, завоеванных русскими войсками в царствование Николая I, и другие трофеи. В убранстве церквей могли быть использованы элементы воинской символики. Так, в убранстве церкви Генерального и Главного штаба были использованы изображения ордена святого Георгия.
Судьба кадровых священнослужителей Военного и Морского ведомств после окончания Первой мировой войны сложилась по-разному. Часть людей оказалась в эмиграции: во Франции, Чехословакии, Финляндии, Греции и т.д. Из священнослужителей, оставшихся в России, многие погибли от рук большевиков в годы гражданской войны, как например Алексий Ставровский, Николай Яхонтов, главный священник армий Юго-Западного фронта Василий Грифцов. Некоторые священнослужители были репрессированы в советское время, как например священники Василий Ягодин, Роман Медведь и другие.
Некоторые священнослужители, оставаясь в Церкви, дожили до глубокой старости и поддерживали Советскую власть в годы Великой Отечественной войны. Например, награжденный золотым наперсным крестом на Георгиевской ленте протоиерей Федор Забелин скончался в 1949 году в возрасте 81 года. Во время Великой Отечественной войны он служил, с разрешения немецкого командования, настоятелем Павловского собора в Гатчине, и спас от смерти советского разведчика, спрятав его под покрывалом престола в алтаре.
В наше время некоторые бывшие военные священники канонизированы. Священник Герман Джаджанидзе канонизирован Грузинской Православной Церковью. Русской Православной Церковью канонизированы бывшие кадровые священники, впоследствии епископы: Онисим (до пострига – Михаил Пылаев), Макарий (до пострига – Григорий Кармазин), священники Николай Яхонтов, Сергий Флоринский, Илия Бенеманский, Александр Саульский и другие.
В современной России постепенно возрождается традиционная для русской армии деятельность православных священнослужителей в войсках.
К сожалению, в настоящее время существует мало исследований, посвященных российскому военному духовенству. В какой-то мере восполнить этот пробел сможет «Памятная книга военного и морского духовенства Российской империи XIX – начала XX веков: Справочные материалы», изданная в рамках исторического проекта «Летопись», одной из задач которого стало составление базы данных (Синодика) православного духовенства Российской империи. В 2007 году проект «Летопись» был поддержан настоятелем московского ставропигиального Сретенского монастыря архимандритом Тихоном (Шевкуновым).
От жрецов до пресвитеров: кто такие военные священники?
Вне зависимости от времени и религии, они провожали воинов в бой, сопровождали в походах, а то и сражались бок о бок с солдатами. Как менялась роль духовенства в армии, и кто такие военные священники? Сейчас расскажем.
Вне зависимости от времени и религии, они провожали воинов в бой, сопровождали в походах, а то и сражались бок о бок с солдатами. Как менялась роль духовенства в армии, и кто такие военные священники? Сейчас расскажем.
Древность: гадания и жертвоприношения
К представителям культов воины обращались, пожалуй, с момента зарождения человеческой цивилизации. Армии древнего Египта и Вавилона просили богов о победе. В эпоху античности в Римской империи к штабу каждого легиона приписывали несколько религиозных служителей. Они проводили ритуалы, совершали жертвоприношения. Перед каждым крупным событием, в том числе перед сражениями, жрецы спрашивали у богов, ждёт удача римскую армию или боги отвернулись от неё.
Разумеется, священники оказались среди воинов с самого начала распространения веры в Христа. Большая часть солдат в армии первого христианского императора Константина были христианами. В битву за Рим против Максенция Константин повёл легионы, несшие на щите изображение креста. Прошло немного времени, империя пала. Настали Тёмные века. В Европе на окраинах процветало язычество, а в самых богатых и населённых странах одержало верх христианство.
Средневековье: благочестивые христианские воины
Христианские священники видели в средневековых армиях один из лучших объектов для проповеди. Тем более что после крещения варварских князей и королей их воины в глубине души всё равно оставались язычниками. Этого не следовало допускать. К тому же дружинники быстро превращались в графов, баронов и бояр — и, приобщившись к новой вере, могли нести её свет уже в собственные земли.
Священники продолжали сопровождать войско в походах и после распространения христианства по всем уголкам Европы. Герцог или князь, выступая на войну, брал с собой несколько клириков, которые и проводили церковные службы для солдат.
Положение дел изменилось с началом эпохи Крестовых походов. Во-первых, войско теперь сопровождали официальные посланники папы римского. А во-вторых, появились духовно-рыцарские ордена, воины которых были монахами. Некоторые из них были рукоположены в священники и могли с полным правом исполнять все христианские обряды.
Новое время: под знамёнами императоров и королей
В Новое время, с появлением абсолютистского государства и регулярных армий, военному уставу стали подчиняться малейшие нюансы солдатской службы. В том числе вопросы духовной жизни.
Так в XVII веке в полках европейских армий появились капелланы — священники, постоянно приписанные к отдельной воинской части.
Большие военные молитвы перед сражением совершались наподобие парадов: с построением войск ровными линиями, в парадной форме, под развёрнутыми знамёнами. Такие обряды стали обязательным элементом военного пейзажа XVII–XIX веков.
Россия здесь не уступала Западу: полковые священники были узаконены военным уставом 1647 года. Пётр Великий, с его любовью к артикулу, детально описал структуру и задачи военного духовенства в документе 1716 года. Отныне каждая армия получала обер-полевого священника, который командовал полковыми священниками.
Оный имеет управление над всеми полевыми Священниками… Такожде в сумнительных делах имеют от него изъяснение получать… Когда ссоры и несогласии между полковыми священниками произойдут, тогда должен он оных помирить и наставлять их к доброму житью; пачеже сам он в достоинстве чина своего учен, осмотрителен, прилежен, трезв и доброго жития должен быть, дабы он ни в чем собою к соблазну другим случая не подал, чтоб об о его чину с поруганием и соблазном не рассуждали.
При Павле I обер-священник стал старшим уже не в полевой армии, а над всеми духовными лицами армии и флота.
Следующих реформ пришлось ждать почти целый век. Император Александр III учредил звание протопресвитера военного и морского духовенства. В его подчинении оказалось всё духовенство, служившее в полках, на кораблях, в крепостях, гарнизонах и военных учебных заведениях. Пресвитер стал высшим церковным чином, который мог получить простой священник, не становясь монахом. А объёму его полномочий и числу подчинённых могли позавидовать многие митрополиты.
Военные священники в России
Военные священники в Российской империи находились ровно на том же положении, что и обычные приходские.
Отличались лишь корабельные служители церкви. В связи с тем, что корабли могли уходить в дальние плавания, туда назначали только чёрных священников — иеромонахов, которые имели право совершать церковные обряды, но не могли иметь семью, обязательную для всего белого священства.
Духовные лица сопровождали европейских солдат в течение всего времени службы. Они же отпевали павших на поле боя.
В Российской империи, где на военную службу попадали представители самых разных религиозных конфессий, порой можно было наблюдать картину, описанную А. Куприным ( который был офицером и хорошо знал военную жизнь) в повести « Поединок».
В то время, когда формулу присяги читал православным — священник, католикам — ксендз, евреям — раввин, протестантам, за неимением пастора, — штабс-капитан Диц, а магометанам — поручик Бек-Агамалов, — с Гайнаном была совсем особая история. Полковой адъютант поднес поочередно ему и двум его землякам и единоверцам по куску хлеба с солью на острие шашки, и те, не касаясь хлеба руками, взяли его ртом и тут же съели. Символический смысл этого обряда, был, кажется, таков: вот я съел хлеб и соль на службе у нового хозяина, пусть же меня покарает железо, если я буду неверен.
В европейских армиях капелланы носили особую военную форму с положенной только им символикой. Чаще всего она была или очень близка к офицерскому мундиру, или сочетала военные элементы с деталями традиционного костюма священника.
В России военные священники не имели мундира и, подобно остальным лицам духовного звания, облачались в рясы и церковные одежды для богослужения.
Если к офицеру обращались « ваше благородие», то к военному священнику — « ваше преподобие».
Изобретая молитвы
Институт военного духовенства порождал и курьёзы. В европейских странах и США в ходе секуляризации общества в XIX веке военные священники, проходившие службу в специфической военной среде, часто перенимали привычки и обычаи окружавших их офицеров. Так что порой было не вполне понятно, может ли называться святым отцом вон тот джентльмен — который охотно пьёт и сквернословит.
Пародию на такого капеллана вывел Я. Гашек в образе фельдкурата Отто Каца.
Его проповеди были необыкновенно увлекательны, остроумны и вносили оживление в гарнизонную скуку. Он так занятно трепал языком о бесконечном милосердии божьем, чтобы поддержать « падших духом» и нечестивых арестантов, так смачно ругался с кафедры, так самозабвенно распевал у алтаря свое — Изыдите, служба окончена. Богослужение он вел весьма оригинальным способом. Он изменял весь порядок святой мессы, а когда был здорово пьян, изобретал новые молитвы, новую обедню, свой собственный ритуал, — словом, такое, чего до сих пор никто не видывал.
Но подобные капелланы были скорее объектом военного фольклора, нежели героями реальной жизни. История же знает немало деяний и героических подвигов, которые совершили военные священники. Однако это уже совсем другой рассказ.