Секретные материалы о чем не знал берлин
Д/с «Секретные материалы». «О чем не знал Берлин» (12+) (Со скрытыми субтитрами)
После капитуляции фашистской Германии в 1945-м уцелевшие немецкие генералы принялись оправдываться за своё поражение. Виноватыми оказались не только легендарные русские морозы и бездорожье, но и острая нехватка разведданных об СССР. Причём дефицит необходимой информации ощущался ещё до начала военной кампании. Что, а точнее, кто помешал германской разведке получить максимум сведений о будущем противнике? О чём конкретно не знал Берлин, нападая на Советский Союз 22 июня 1941-го года? Смотрите в очередном выпуске программы «Секретные материалы» с Андреем Луговым.
Студия ОАО «ТРК ВС РФ «Звезда»
Режиссер(ы): Мерзляков С
Музыка: библиотека Apollo
№ ФС 77 – 59170. Настоящий ресурс может содержать материалы 18+
Сетевое издание www.tvzvezda.ru (далее – Издание) является средством массовой информации и зарегистрировано в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Свидетельство о регистрации ЭЛ № ФС77–59170 от 22 августа 2014 года). Учредителем и редакцией Издания является Открытое акционерное общество «Телерадиокомпания Вооруженных Сил Российской Федерации «ЗВЕЗДА» (ОАО «ТРК ВС РФ «ЗВЕЗДА»).
Главный редактор: Харьков А.В.
Издание может содержать информационную продукцию, предназначенную для лиц старше 18 лет.
Война и миф. Правда о Второй мировой (Секретные материалы с Андреем Луговым 12.02.2020)Подробнее
Секретная папка 01 серия О чем не знал БерлинПодробнее
Охота на наследника Гитлера (Секретные материалы с Андреем Луговым 26.02.2020)Подробнее
Тайна «черных аистов» ЦРУ (Секретные материалы с Андреем Луговым 19.2.2020)Подробнее
✔ «Предатели» с Андреем Луговым 1 6 серия2014 ☆ ВоПодробнее
Белые призраки Секретный спецназ СталинаПодробнее
1941 О чем не знал БерлинПодробнее
Секретные материалы с Андреем Луговым. Наместник Гитлера. Тайна отложенной казниПодробнее
Блокадный футбол. Битва за жизнь (Секретные материалы с Андреем Луговым. Телеканал «Звезда»)Подробнее
Секретные шпионы и подводные лодки / Secret spy and submarines / WardokПодробнее
Секретные материалы с Андреем Луговым. Стереть память. Советы постороннегоПодробнее
Юрий Дроздов и операция «Скорпион»Подробнее
Обыкновенный фашизм (Full HD, документальный, реж. Михаил Ромм, 1965 г.)Подробнее
Предатели с Андреем Луговым 2 сезон 1 серия 2015 SATRip GeneralfilmПодробнее
Предатели с Андреем Луговым 2 сезон 6 серия 2015 SATRip GeneralfilmПодробнее
5 сезон «Бумажного дома»: объяснение концовки и что будет после финала
3 декабря на Netflix вышли оставшиеся пять эпизодов финального 5 сезона сериала «Бумажный дом», в котором показали эпичное завершение ограбления Банка Испании. План Профессора раскрыли, прозвучало финальное исполнение «Bella Ciao», а судьба слитков золота с моськами Сальвадора Дали (буквально) разрешилась. Каким получился финал истории и чего ждать дальше – рассказываем. И еще разбираем важные вопросы после финала.
Сначала без спойлеров
Что было в 5 сезоне «Бумажного дома»
После шокирующих событий 4 сезона команда грабителей в масках Сальвадора Дали оказывается на грани проигрыша. Руководитель Профессор/ Серхио Маркина (Альваро Морте) становится заложником инспектора полиции Алисии Сьерры (Найва Нимри). Алисия намерена вызнать у Профессора детали плана ограбления, так что в любой миг кража золота может сорваться.
Грабители в банке продолжают переплавлять слитки золота в маленькие шарики – только в таком виде они смогут переправить сокровище в секретное место. Команде нужно забрать ВСЕ золото – это твердят Профессор и Палермо/ Мартин Берроте (Родриго Де ла Серна), только так у них будет шанс на победу.
Каким получился 5 сезон «Бумажного дома»
Финальный сезон «Бумажного дома» можно описать одним словом – взрывной. В 10-серийный БУМ влилось все, что делает «Бумажный дом» одним из лучших среди киноограблений. Профессор заигрывает со зрителями и полковником Тамайо хитрыми приемами. Все герои без исключения выдают мощные эмоциональные перформансы и раскрывают свои противоречивые характеры. Страсти накаляются и бушуют, подводя зрителей к финальному катарсису.
Проблема с логикой, проходящая через весь сериал, в финальном сезоне никуда не исчезла. План Профессора зачастую опирается только на удачу. Герои грешат импульсивными действиями и не всегда поступают разумно. Однако авторы во главе с шоураннером Алексом Пиной выставляют проблему за преимущество – через реплики героев смеются над нелепостью некоторых событий и представляют судьбу как полноценного персонажа.
5 сезон «Бумажного дома» завершает крепкую историю мощными аккордами. Лиричные сцены-отсылки сделали прощание с любимым сериалом горько-сладким. От хорового исполнения гимна шоу «Bella Ciao» можно прослезиться. А эпизод уединения Денвера/ Даниэля Рамоса (Хайме Лорэнте) и Стокгольм/ Моники Гастамбиде (Эстер Асебо) в хранилище заставляет с теплотой в сердце вспоминать похожий момент времен ограбления Испанского королевского монетного двора.
Теперь со спойлерами!
Объяснение концовки сериала «Бумажный дом»
В чем смысл плана Профессора и почему Тамайо с ним согласился
Первая половина 5 сезона обернулась для отряда красных комбинезонов войной – без крупных жертв не обошлось. После противостояния с военными некоторые солдаты остались в живых, и именно благодаря им полковник Тамайо организовал захват преступников. Грабители попались, Профессор не стал оставаться в стороне – отправился сдаваться в банк.
Игра на этом не завершилась. Тамайо пообещал обеспеченную жизнь на свободе тому грабителю, который раскроет местонахождение украденного золота. Из банка золото «выкачали» и отправили с помощью нефтяной буровой машины в пункт назначения. Однако Профессор сказал, что никто из тех, кто находится в банке, не знает, где золото. Участники команды, которые держат золото, не отдадут его – ради своей же безопасности.
Почему Рафаэль и Татьяна украли, а затем отдали золото
Рафаэль (Патрик Криадо) – сын Берлина/ Андреса де Фонойосы (Педро Алонсо) – и Татьяна (Диана Гомес) украли золото, облапошив Профессора. Герои хотели не только обогатиться, но и достойно завершить план Берлина по ограблению Банка Испании. Как считали Рафаэль и Татьяна, Профессор намерен отдать золото, чтобы откупиться от властей. Профессор четко дал понять, что организовал захват банка не ради золота, а чтобы помочь Токио/ Силене Оливейре (Урсула Корберо) спасти Рио/ Анибаля Кортеса (Мигель Эрран). Рафаэль не мог позволить дяде разрушить мечту Берлина по-настоящему ограбить Банк Испании.
Профессор через Алисию передал Рафаэлю послание, в котором, судя по всему, изложил истинную суть плана. Профессор убедил племянника, что не намерен отдавать золото, а он и Татьяна получат свою долю. Рафаэль убедился, что наследие отца будет жить, поэтому вернул золото. Награбленное отправили на грузовике в Португалию – спрятали в том же доме, который Рафаэль и Татьяна ранее поставили на участок земли, где было закопано золото.
В конце первой половины 5 сезона погибла Токио – героиня пожертвовала собой, чтобы спасти друзей. Это самый неожиданный твист за всю историю сериала. Токио выступает не только центральным персонажем «Бумажного дома», но и рассказчицей – так что она, согласно классической повествовательной логике, должна была дожить до финала. Однако Токио умерла за пять серий до конца, и это перевернуло сюжет сериала-феномена с ног на голову.
Гибель Токио меняет формат шоу, придавая ему мистический оттенок. Героиня становится «призрачной» рассказчицей и повествует о событиях, которые происходили после ее смерти. Во второй половине 5 сезона была сцена, в которой горюющий после смерти возлюбленной Рио оставляет на сердце метафоричную дверь для Токио. В этом эпизоде Токио пыталась связаться с Рио. Об этом она рассказала за кадром – и он это почувствовал, что показали мурашками на его коже. Интересное креативное решение, заставляющее задуматься, что вселенная «Бумажного дома» шире, чем кажется.
Почему финал «Бумажного дома» – не совсем хэппи-энд
Банда Профессора во время ограбления понесла огромные потери – погибли Найроби и Токио. Однако обошлось без кровавой бойни – остальные выжили. Герои получили паспорта с новыми именами и шанс начать жизнь заново. Отчасти для выживших это был хэппи-энд. Но на самом деле не все так однозначно.
Профессор заставил политическую систему подчиниться ему. Он показал всему миру, как сильно она прогнила. Тем не менее, банда стала одной из многочисленных государственных тайн. Грабители вдохновили людей на борьбу за свои права, но при этом им пришлось стать якобы погибшими героями, которые не изменили систему.
Профессор злодей?
Профессор признался Тамайо, что он вовсе не Робин Гуд. Он грабит, потому что быть вором – это в его крови, его страсть. Профессор смог повлиять на мировоззрение людей и показать то, что власти стараются скрывать от общества. Однако он не собирался отдавать золото народу и прерывать свой преступный путь.
Ограбление Банка Испании Профессор планировал не только ради Рио и Берлина – но и ради себя. Арка Профессора отлично показала, что все герои в этой истории противоречивы, по обе стороны баррикад. Нет героев и злодеев – одни только антигерои.
Почему Алисия сбежала
Профессор мог бы помочь через свои связи очистить имя Алисии и помочь ей вернуться на работу в полиции, которую она любит… или любила. Однако Алисия много помогала Профессору, и это усложнило бы ее жизнь после ограбления. К тому же Алисия разочаровалась в коллегах и власть имущих, так что она, похоже, сама хотела устроить себе и дочери новую жизнь.
Что будет после «Бумажного дома»
Netflix анонсировал два проекта по вселенной «Бумажного дома». В 2023 году выйдет спин-офф «Берлин» про, собственно, Берлина. Флэшбеки про авантюру с артефактами викингов показали, что у этого негодяя еще много историй. А в 2022 году сервис выпустит корейскую версию «Бумажного дома» с Пак Хэ-су (!) из «Игры в кальмара» в роли Берлина.
С детства я знал, что Гитлер отравился в бункере имперской канцелярии незадолго до падения Берлина. Деталями особо не интересовался, помню только, что с интересом смотрел советский фильм «Освобождение», в котором есть одна драматическая деталь.
Шесть томов этого дела, фрагменты черепа “предположительно Гитлера”, лоскут обивки дивана из бункера рейхсканцелярии, два альбома фотографий хранятся в Государственном архиве Российской Федерации 2. В очерке использованы также данные фонда НКВД/МВД СССР (ф. Р-9401)3.
Некоторые материалы дела “Миф” в последние полтора года уже стали достоянием общественности. По Российскому телевидению были показаны хранящиеся в ГА РФ вещественные доказательства, найденные следственной бригадой на месте первого захоронения Гитлера и его жены. Позднее на основе материалов этого дела был снят британский документальный фильм (Би-би-си), авторы которого попытались даже экранизировать некоторые допросы свидетелей по делу “Миф”.
Наконец, в августе 1995 г. по Первому каналу телевидения прошел документальный фильм “Адольф: жизнь после смерти” (режиссер Ада Петрова). В 1995 г. вышла в свет новая книга известного журналиста Л. А. Безыменского “Операция “Миф”, или сколько раз хоронили Гитлера”.
Авторский текст в разделах, посвященных упомянутому делу, сведен к минимуму, а там, где он есть, содержит ряд фактических ошибок и спорных выводов, которые, к сожалению, нельзя отнести просто к досадным и легко устранимым неточностям, поскольку они легли в основу весьма важных концептуальных заключений 4.
Дело “Миф” было начато оперативным управлением Главного управления по делам военнопленных и интернированных НКВД/МВД СССР для ревизии и проверки первого (май 1945 г.) расследования обстоятельств смерти Гитлера.
Альтернативное расследование НКВД/МВД СССР, о котором в отличие от майского (1945 г.) до сих пор известно очень мало, было одним из эпизодов в закулисной политической борьбе вокруг Сталина. И здесь, как мне кажется, тайн и загадок до сих пор ничуть не меньше, чем в истории падения “третьего рейха”.
Учитывая, что вся информация о самоубийстве Гитлера во времена Сталина и довольно долго после его кончины была государственной тайной, можно также предположить, что дело “Миф” (и борьба советских спецслужб вокруг него) каким-то образом связано с историей взаимоотношений СССР и Запада в годы “холодной войны”, а загадка смерти Гитлера занимала определенное место в политических расчетах Сталина. Он так ни разу и не ответил прямо на вопрос союзников: “Что случилось с Гитлером?”
Чтобы ввести читателей в курс дела, хотя бы кратко коснусь хода событий, связанных с расследованием обстоятельств “исчезновения Гитлера”, и напомню некоторые уже достаточно известные факты, отсылая за подробностями к книгам Е. М. Ржевской (Каган) и Л. А. Безыменского.
03 мая 1945 г. из Берлина в Москву по системе правительственной связи “ВЧ” поступило два сообщения на имя наркома внутренних дел СССР Берии и начальника Главного управления контрразведки “Смерш” Абакумова. В одном из документов, подписанных заместителем начальника управления контрразведки “Смерш” 1-го Белорусского фронта генерал-майором Сидневым, сообщалось об обнаружении и опознании трупов Геббельса и его жены 6.
Во втором сообщении говорилось об исчезновении Гитлера:
Так началось своего рода соревнование между советскими спецслужбами
Например, Е. Ржевская (Каган) с сожалением пишет, что такие важные очевидцы, как Гюнше и Раттенхубер, были взяты в плен на участках соседней армии, и люди полковника Горбушина не имели возможности их допросить 9.
Из донесения генерала Сиднева следует, что еще до того, как были найдены трупы, начала складываться та версия относительно смерти Гитлера, в достовер-ности которой, судя по всему, до конца своих дней был убежден Сталин. Показания врача Хаазе явно подводили к тому, что Гитлер намеревался принять цианистый калий.
04 мая 1945 г. доктор Кунц, помощник главного зубного врача при имперской канцелярии Хаазе, несколько оправившись от шока, вызванного участием в отравлении детей Геббельса, сообщил людям Горбушина: он слышал от Раттен-хубера, что труп Гитлера собирались сжечь в саду.
Направление поисков определилось.
Поначалу никому не пришло в голову, что это могут быть трупы Гитлера и его жены
Обращает на себя внимание явное противоречие в датах: как мог Телегин 03 мая 1945 г. дать распоряжение о судебно-медицинском исследовании трупов, если о месте их нахождения стало известно органам “Смерш” только 05 мая? Однако данное противоречие объясняется просто. Акт судебно-медицинского исследования предполагаемого трупа Гитлера помечен № 12.
Та же комиссия освидетельствовала и другие трупы (в частности, Геббельса, его жены и их детей), обнаруженные в бункере еще 02 мая. Именно тогда и была создана Телегиным комиссия. Обнаруженные же 05 мая еще два трупа включили в общий список для вскрытия.
Продолжение расследования осложнилось передислокацией советских войск в Берлине. 3-я ударная армия (командующий генерал-полковник В.И. Кузнецов), занимавшая рейхсканцелярию, выводилась из города. В Берлине оставались части 5-й ударной армии (командующий генерал-полковник Н. Э. Берзарин, он же первый советский комендант Берлина). Отныне за охрану рейхсканцелярии отвечали его войска. Но, как пишет Е. Ржевская (Каган), “не оставлять же другой армии трофеи, не бросать же не доведенное нами самими до конца дело.
Пришлось прибегнуть к такой „операции»
На рассвете, в 04 часа утра, капитан Дерябин с шофером, пробравшись в рейхсканцелярию, похитили, завернув в простыни, трупы Гитлера и Евы Браун и в обход часовых, через забор перебрались на улицу, где их ждали два деревянных ящика и машина” 11.
Пока “Смерш” занимался поиском, опознанием и перетаскиванием тел с места на место (втайне от других служб), в погоню за информацией включилась военная разведка. 05 мая 1945 г. начальник разведывательного отдела штаба 1-го Белорусского фронта генерал-майор Трусов отправил в Москву донесение “о судьбе Гитлера, Геббельса, Гиммлера, Геринга и других государственных и политических деятелей Германии, составленное по показаниям военнопленных генералов немецкой армии”.
Сообщение получил заместитель начальника разведывательного управления Генерального штаба Красной Армии генерал-лейтенант Онянов, а начальник управления генерал-полковник Ф. Кузнецов переслал донесение Берии.
Основным источником сведений военной разведки о судьбе Гитлера был генерал Вейдлинг, бывший командующий обороной Берлина.
Кому еще направил свое донесение Кузнецов, неизвестно. Но Берия получил только 3-й экземпляр документа. Скорее всего, информацию, полученную от Раттенхубера и Гюнше, докладывал Сталину тоже не он. (Если вообще кто-нибудь решился докладывать Сталину эти весьма неполные и маловразумительные сведения)
Из показаний Гюнше следовало, что сам он выстрела в комнате Гитлера не слышал, о самоубийстве узнал от главного камердинера Гитлера Линге, который сказал: “Фюрер умер”. Лица Гитлера при выносе трупов Гюнше не видел, зато почувствовал доносившийся из комнаты сильный запах миндаля.
Раттенхубер также узнал о смерти Гитлера от Линге. В отличие от Гюнше, который написал только о том, что он лично видел или слышал, Раттенхубер изложил следствию и свою версию происшедшего в бункере:
“В 16. 00 30. 4. 1945 г. после того, как мною были проверены посты я пришел в бетонированное убежище фюрера. Штурмбанфюрер Линге сообщил мне, что фюрера больше уже нет в живых и что сегодня он, Линге, выполнил самый тяжелый приказ в своей жизни. Далее он рассказал, что он завернул в одеяло трупы фюрера и его жены и сжег их в саду вблизи запасного выхода из бетонированного убежища. По словам Линге, в комнате остался ковер с большим пятном крови. Он заявил, что им будет дано приказание этот ковер вынести и сжечь. Скатанный ковер в это время был вынесен и сожжен.
Это свидетельство при всех последующих попытках расследования фактически в расчет не принималось
Но Е. Ржевская (Каган) и создатели фильма Освобождение использовали эту мелодраматическую историю в своих произведениях.
По справедливому замечанию Е. Ржевской (Каган), “физический недостаток” Гитлера также мог быть достаточно веским основанием для идентификации 14, но, насколько мне известно, этим дополнительным аргументом всерьез никто так и не попытался воспользоваться.
В книге Леонарда и Ренаты Хестонов “Медицинская карта Гитлера” (первое издание вышло в 1980 г. ), где собраны практически все сохранившиеся медицинские сведения о Гитлере, говорится, что никто из врачей Гитлера не упоминает об этой его анатомической особенности 15. Правда, о таких интимных подробностях мог знать лишь врач Гитлера Т. Морелл, материалы и свидетельства которого американские авторы широко используют в своей книге. Вопрос, таким образом, повисает в воздухе.
Относительно причин смерти комиссия, в частности, констатировала:
“На значительно измененном огнем теле видимых признаков тяжелых смертельных повреждений или заболеваний не обнаружено”. Трудно понять, почему члены комиссии не посчитали свидетельством “тяжелого смертельного повреждения” ими же отмеченный факт: “крышка черепа частично отсутствует” 16. Возможно, на комиссию было оказано какое-то давление, что и породило противоречия между данными наружного осмотра трупа и окончательными выводами.
Весь следующий день, 09 мая, группа Горбушина колесила по Берлину на автомобиле. Поиски привели в университетскую клинику “Шаритэ”. Там нашли профессора-ларинголога Карла фон Айкена, однажды консультировавшего Гитлера. Тот назвал Горбушину имя личного зубного врача Гитлера Блашке и дал провожатого до его частного зубоврачебного кабинета на Курфюрстендам, 213 19.
Здание, к счастью, уцелело. Но Блашке не нашли
На вопрос Горбушина, есть ли в кабинете Блашке история болезни Гитлера, Кете ответила утвердительно и в наступившей тишине начала перебирать карточки. Наконец, карточка Гитлера нашлась. Но не было рентгеновских снимков. Бросились в рейхсканцелярию, где помещался другой кабинет Блашке. Попасть туда оказалось непросто. Часовой потребовал специальный пропуск от коменданта Берлина. После долгих препирательств группе удалось пройти в рейхсканцелярию и с помощью Хойзерман найти рентгеновские снимки зубов Гитлера и изготовленные для него золотые коронки 21.
И мая 1945 г. главный судебный эксперт 1-го Белорусского фронта подполковник Ф.И. Шкаравский* лично разговаривал с Хойзерман, и в акте судебно-медицинской экспертизы появилось важное “примечание”:
2. Из протокола допроса гражданки Хойзерман Кете можно предположить, что описанные в акте зубы и мостик принадлежат рейхсканцлеру Гитлеру.
3. Гр. Хойзерман Кете в разговоре с Главным судебным экспертом фронта подполковником Шкаравским, имевшим место 11. 05. 1945 г. в ХППП № 406, детально описывала состояние зубов Гитлера. Ее описание совпадает с анатомическими данными ротовой полости, вскрытого нами обгоревшего трупа неизвестного мужчины” 22.
Итак, дело было сделано
И сделано под контролем и под нажимом секретных служб, в спешке “спрямлявших углы” и не желавших замечать противоречий и “белых ниток”. Иного мнения на этот счет придерживается Л.А. Безыменский. Он считает, что доктора Шкаравского якобы “никто не вынуждал, никто не подталкивал” (на самом деле “отношения со „Смерш» у него были напряженными”).
На мой взгляд, серьезные противоречия в акте судебно-медицинской экспертизы являются доказательством того, что Шкаравский попытался найти достойный компромисс между нажимом “смершевцев” (вывод об отсутствии на теле предполагаемого Гитлера видимых смертельных повреждений) и требованиями профессиональной этики (сообщение об отсутствии у трупа части черепа).
В своей последней книге Л.А. Безыменский сам рассказал об этой истории, посвятив ей специальную главу “В чем я покривил душой”
Именно под нажимом “органов” ему пришлось дать вымышленную дату сожжения трупов и безоговорочно поддержать версию о самоотравлении. Иначе не было бы ни самой книги, ни возможности работать с документами.
Худо-бедно вскрытие и опознание были проведены. Теперь пришла очередь начальства присваивать себе лавры подчиненных. Именно этим занялся начальник Управления контрразведки “Смерш” 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенант Вадис.
19 мая те же лица (и снова без Горбушина) провели дополнительные допросы К. Хойзерман и зубного техника Фрица Эхтмана. Эти допросы еще раз подтвердили: К. Хойзерман, технический ассистент личного дантиста Гитлера профессора Блашке, узнала характерный след за четвертым зубом, оставшийся от распиливания золотого моста бормашиной, произведенного профессором Блашке осенью 1944 г., и указала на ряд других особенностей мостов и зубов Гитлера 24.
Хойзерман и зубной техник-протезист Эхтман также уверенно опознали золотой мост с зубами Евы Браун. (Эхтману для опознания предъявляли четыре моста, из которых он выбрал именно мост Евы Браун, добавив с гордостью, что подобное крепление искусственных зубов к мосту с помощью золотых колец является его личным изобретением. )
По сведениям Л.А. Безыменского, с 18 по 23 мая перепроверкой полученных данных занимался еще некий “генерал”, присланный из Москвы
Имени этого человека и вообще какого-либо упоминания о его участии в деле документы не содержат. Безыменский ссылается на воспоминания С.М. Штеменко, который о поручении Сталина НКВД “послать специального человека в Берлин” “слышал собственными ушами”. Далее уже без ссылок на источник информации Безыменский пишет: “Мне удалось выяснить, что посланцем был генерал-лейтенант Петр Мешик, заместитель наркома внутренних дел, доверенное лицо Лаврентия Берии”25.
Информация об особой миссии Мешика может иметь довольно важное значение для понимания дальнейших событий. Дело в том, что в известных на сей день документах никак не отражена история вещественных останков Гитлера, по которым, собственно, и производилось опознание. Безыменский считает, что их увез в Москву именно П. Я. Мешик26.
Если это действительно так (хотя хотелось бы иметь более убедительные доказательства), то к истории о соревновании спецслужб в расследовании смерти Гитлера добавляется еще один немаловажный штрих. Безыменский упустил его из виду, поскольку неверно указал служебное положение Мешика. Последний не был заместителем Берии по НКВД, он был заместителем Абакумова по “Смерш”, но в то же время тот же Мешик находился в оперативном подчинении Берии как уполномоченный НКВД по 1-му Украинскому фронту (части которого дислоцировались и на территории Германии).
В конце концов Серов, используя преимущества своего служебного положения, “переиграл” Абакумова и его “секретного” ревизора, тайно приехавшего на место событий. Большая часть официальной, “бумажной”, информации о смерти Гитлера, несмотря на все старания Абакумова, пошла к Сталину все-таки через Берию. (Об устных докладах Абакумова можно только гадать). Вот только с “вещдоками” Серов дал маху, отстав от людей Абакумова на несколько дней.
Из области гаданий и предположений вернемся снова на почву твердо установленных фактов
23 мая 1945 г. нарком внутренних дел Берия получил от начальника Управления контрразведки “Смерш” 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенанта Вадиса спешно подготовленную докладную записку из Берлина “Об обнаружении трупов Гитлера, Геббельса и членов их семей” 28.
Кроме того, Вадис исказил историю обнаружения двух обгоревших трупов мужчины и женщины, присыпанных слоем земли в воронке у запасного выхода из бункера Гитлера. Он представил дело так, что они были обнаружены по “наводке” Менгерсхаузена 29 (на самом деле Менгерсхаузен действительно точно описал место захоронения, но сами трупы были найдены раньше, а привозили этого свидетеля к разрытой воронке только 13 мая).
Вероятно, из-за спешки в доклад попала и просто недостоверная информация из показаний Менгерсхаузена, хотя в то время она уже могла быть перепроверена. Менгерсхаузен, очевидно, желая придать большую убедительность своим показаниям, сообщил, а Вадис процитировал:
Звучит убедительно, вероятно, поэтому данный текст и попал в докладную Вадиса. Не ясно только, как удалось Менгерсхаузену разглядеть все эти подробности? Труп Гитлера был завернут с головой, а видны были только ботинки, носки и кусочек брюк.
Возможно, Вадис намеренно исказил реальные события, чтобы придать расследованию более упорядоченный вид, чем это было на самом деле. В результате допущенных ошибок или сознательных искажений и умолчаний составилась не вполне точная картина поисков и опознания трупов.
Что же касается выяснения деталей самоубийства, то они были еще дальше от реальности
Однако окончательный вывод Вадиса был совершенно однозначен. Он настаивал на версии об отравлении цианистыми соединениями. Из акта судебно-медицинской экспертизы Вадис сначала привел выдержку:
“. в связи со значительными изменениями от огня тела и головы [ Гитлера], видимых признаков тяжелых смертельных повреждений обнаружить не удалось” 30, а затем сообщил: “В полости рта Гитлера и Евы Браун найдены остатки раздавленных ампул цианистых соединений. При лабораторном исследовании последних установлена полная тождественность цианистым соединениям, обнаруженным в трупах Геббельса и его семьи” 31.
Л. и Р. Хестоны весьма скептически относятся к подобному утверждению. По их мнению, летучие цианистые соединения, которые дают запах горького миндаля, вряд ли могли сохраниться в полости рта после сожжения и восьми дней захоронения 32.
27 мая 1945 г. Берлин переслал Сталину, Молотову, Маленкову и Антонову докладную записку Вадиса. По данным Безыменского, этот документ не был зарегистрирован в архиве Политбюро. Он затерялся в личном архиве Сталина “среди служебных документов НКВД по внутренним делам Лубянки” 33. Читал ли его Сталин вообще?
Тем более что Берия, который не мог просто “придержать” эту информацию, сделал все, чтобы не привлекать к ней особого внимания. Обычно наиболее важные документы он направлял Сталину вместе со своим сопроводительным письмом. “Мелочь” же часто уходила без “сопроводиловки”. Именно так и была разослана высшим советским руководителям докладная записка Вадиса.
Поспешная попытка начальника “Смерш” 1-го Белорусского фронта Вадиса информировать начальство об обнаружении и идентификации трупа Гитлера стала не только одним из эпизодов конкурентной борьбы между различными советскими спецслужбами в Германии, но и была нарушением сложившейся субординации.
В июне 1945 г. в связи с окончанием войны порядок работы уполномоченных НКВД СССР при фронтах был изменен, а их полномочия расширены
Отныне они “наблюдали и руководили работой по очистке территорий, занятых Красной Армией, проводимой органами „Смерш» НКО, НКГБ и НКВД” 35. Только 04 июля 1945 г. по распоряжению Сталина аппараты уполномоченных НКВД СССР были ликвидированы (вопреки предложениям Берия). Исключение составила “группа войск т. Жукова” в Германии. Лишь с этого момента органы “Смерш” вышли из под прямого контроля уполномоченного НКВД Серова.
Отныне они, как Берия сообщал Сталину, оказывали “тов. Серову необходимую помощь в выполнении возложенной на него задачи в отличие от прежнего порядка, когда уполномоченные НКВД СССР использовали на агентурно-оперативной работе органы „Смерш»”36.
Другими словами, до 04 июля 1945 г. органы контрразведки “Смерш”, как и органы Наркомата государственной безопасности СССР, в Германии фактически подчинялись уполномоченному НКВД Серову (вне контроля Серова была только военная разведка). С этой точки зрения Вадиса, направляя через голову Серова докладную записку “Об обнаружении трупов Гитлера, Геббельса и членов их семей”, грубо нарушил служебную субординацию.
Серов поспешил исправить положение. Он забрал у “смершевцев” все материалы проведенного расследования (протоколы допросов некоторых приближенных Гитлера, захваченных в плен советскими войсками, а также акты опознания и судебно-медицинского исследования трупов, обнаруженных в рейхсканцелярии37, и направил их лично Берии, не ставя в известность начальника “Смерш” Абакумова.
Вадис попал в сложное положение. Он не мог ослушаться Серова, координировавшего работу “Смерш”, НКГБ и НКВД в Германии, и вынужден был безо всяких пререканий передать материалы опознания. Вряд ли это могло вызвать удовольствие Абакумова. И Вадис находит довольно простой выход из ситуации. 29 мая он направляет такой же комплект документов непосредственно Абакумову38.
В отличие от Л.А. Безыменского, я ничего “странного” в депеше Вадиса на имя Абакумова не вижу. Бюрократ, попавший в двусмысленное положение “слуги двух господ”, нашел гениально простой выход из положения: выполнил приказ Серова и тут же проинформировал об этом патрона. Отсюда и удививший Безыменского “извинительный тон” сопроводительной записки Вадиса Абакумову39.
Серов в сопроводительной записке на имя Берии писал:
“Направляю при этом акты судебно-медицинского исследования и акты опознания предполагаемых нами трупов Гитлера, Геббельса и их жен, а также протоколы допросов приближенных Гитлера и Геббельса и фотодокументы. Перечисленные документы и фотографии подтверждают правильность наших предположений о самоубийстве Гитлера и Геббельса. Ранее у нас была неясность, какая нога у Геббельса имела физический недостаток, теперь точно установлено по фотографии Геббельса, на которой ясно видно, что искривленной была правая нога. Точно так же не вызывает сомнения то, что предполагаемый нами труп Гитлера является подлинным. Это удалось установить на основании показаний зубного врача и медицинской сестры, лечивших Гитлера, которые начертили расположение вставных зубов Гитлера. Их показания подтверждены судебно-медицинской экспертизой” 40.
Только через три недели (16 июня 1945 г. ) документы (через Берию) попали на стол Сталину и Молотову. Но говорилось в них все-таки о “предполагаемых” трупах Гитлера, Геббельса и их жен. Решить, насколько убедительны присланные доказательства, должен был сам Сталин. Очевидно, он удовлетворился результатами расследования. Во всяком случае никаких дополнительных следственных действий по идентификации трупов и уточнению обстоятельств смерти Гитлера летом и осенью 1945 г. предпринято не было.
Лично мне кажется весьма правдоподобным недавно опубликованное свидетельство сына Берии, Серго:
“Что же касается Сталина, то когда ему доложили о самоубийстве Гитлера, тот в детали не вдавался. Ему было, грубо говоря, глубоко наплевать, отравился Гитлер или застрелился. Сказал лишь, что так уходят из жизни бандиты и авантюристы, которые не имеют мужества ответить за содеянное. И все, больше он к этому вопросу не возвращался” 41.
Замечу, если бы подобная дезинформация действительно имела место, меня бы это не удивило. Только наивный человек может полагать, что манипулирование “жареными” фактами в дипломатических схватках является чем-то из ряда вон выходящим. В Потсдаме шла большая политическая игра, касавшаяся судеб послевоенного мира и германского вопроса. Все стороны могли и прибегали в этой схватке к разного рода ходам и уловкам.
Но хотелось бы уяснить, какими фактами можно доказать эту умышленную политическую дезинформацию; какую пользу собирался извлечь Сталин из подобной, как выразился Безыменский, “фантастической по своему иезуитству операции”, и насколько ему это удалось?
Одним словом, действительно ли имела место “большая ложь” (определение Безыменского) для достижения определенных политических целей, или же мы имеем дело лишь с журналистским приемом, позволяющим увлекательно рассказать об обстоятельствах расследования?
Итак, каковы аргументы Л. А. Безыменского в защиту версии о “большой лжи” Сталина?
Зато обращает на себя внимание полное единодушие между Сталиным и Гопкинсом: оба хотят, чтобы Гитлер был найден и “лишен жизни”. Сталин даже не пытается, например, обвинить союзников в укрывательстве нациста № 1. Никакой “блестящей дезинформации и фальсификации”, как пишет Безыменский, в этом обмене мнениями по поводу не установленных в то время достоверно фактов (и не опровергнутых тоже) я не вижу.
2. Начало июня 1945 г. Сталин Г. К. Жукову: “Где же Гитлер?”. По свидетельству маршала (сентябрь 1968 г. ), 09 или 11 июня Сталин спрашивал его: где же Гитлер?
В 60-х гг. Ржевская (Каган) смутила маршала сообщением, что Сталин к этому времени уже давно все знал. Этой позиции придерживается и Безыменский. Что знал 09-11 июня 1945 г. Сталин? В конце мая пришла докладная записка Вадиса (неизвестно, читал ли ее Сталин, допустим, что читал) с сообщением об обнаружении и опознании трупов Гитлера и Евы Браун, но без всяких доказательных материалов. Их, эти материалы, советский руководитель получит лишь 16 июня. Почему Сталин должен был до срока верить предварительным сообщениям?
Еще 04 мая 1945 г., т. е. после того, как пришли первые сообщения о самоубийстве Гитлера, и до того, как были найдены “предположительные” трупы, он (в присутствии генералов Антонова и Штеменко) вполне резонно заявил, что верить сообщениям о смерти Гитлера не следует. И это резонно. Любой нормальный политик поостерегся бы делать преждевременные заявления даже своему ближайшему окружению.
Отметим мнение Безыменского: “Сталин не был бы Сталиным”, если бы стал спешить с декларациями о смерти Гитлера. Но я больше доверяю оценкам маршала Жукова, который решительно заявил: “Не может быть, чтобы Сталин знал. Я был очень близок со Сталиным” 42. Теперь-то нам известно, что кое-что Сталин действительно знал, но верить этому явно не спешил.
3. 16 июня 1945 г. Черчилль и Трумэн в бункере Гитлера. В горячке сбора фактов и доказательств версии о “большой лжи” Безыменский приводит как факт “за” информацию, которая говорит скорее против его гипотезы. 16 июля Черчилль и Трумэн посетили имперскую канцелярию. Их провели в бункер, показали комнату, где произошло самоубийство, даже, по воспоминаниям Черчилля, сообщили последние данные о том, как это произошло.
Если Сталин собирался блефовать по поводу исчезновения Гитлера, то ему явно не следовало пускать союзных лидеров в бункер, где произошло самоубийство. А предлогов для этого хитрый Сталин мог придумать сколько угодно. Как-то уж очень вяло и примитивно обставляет Сталин свою “большую ложь”, не заботясь ни о прикрытии, ни об отвлекающих маневрах.
4. 17 июля 1945 г. Сталин Трумэну: Гитлер скрылся либо в Испании, либо в Аргентине. Наиболее серьезным аргументом в защиту версии о “блестящей дезинформации” могло бы стать сообщение о том, что 17 июля 1945 г. (т. е. тогда, когда Сталин действительно уже “знал все”) “президент Трумэн и госсекретарь Р. Бирнс услышали от Сталина, что Гитлер скрылся либо в Испании, либо в Аргентине”.
Однако Безыменский тут же сообщает, что в советской записи беседы эти слова отсутствуют. И после этого в детали не вдается. Иначе говоря, не только оставляет нас в неведении относительно контекста беседы о Гитлере (должен же Сталин хоть как-то попытаться обыграть в своих политических целях “большую ложь”), но и не пытается объяснить противоречия в источниках, с порога отвергая советскую запись беседы как источник информации.
31 июля 1945 г. Сталин К.Р. Эттли: “он не в наших руках”. Одним из решающих доказательств в пользу версии о затеянной Сталиным мистификации, как считает Безыменский, является короткий обмен мнениями между союзными лидерами 31 июля 1945 г. Имя Гитлера возникло спонтанно. Больше того, во время короткой дискуссии об именах главных военных преступников совсем не Сталин вспомнил о нацисте № 1.
Обстановку несколько разряжает шутка Бирнса: “Это дает преимущество тем, кого вы называете”. Беседа продолжается в том же шутливом тоне:
“Эттли. Я не думаю, что перечисление имен усилит наш документ. Например, я считаю, что Гитлер жив, а его нет в нашем списке.
Сталин. Но его нет, он не в наших руках.
Эттли. Но вы даете фамилии главных преступников в качестве примера.
Сталин. Я согласен добавить Гитлера, хотя он не находится в наших руках. Я иду на эту уступку. (Общий смех)
Эттли. Я считаю, что миру известно, кто является главными преступниками.
Сталин. Но, видите ли, наше молчание в этом вопросе расценивается так, что мы собираемся спасать главных преступников, что мы отыграемся на мелких преступниках, а крупным дали возможность спастись” 43.
Гора родила мышь! Больше о Гитлере вообще не вспоминали. “Большая ложь” обернулась специфическим сталинским юмором. Контекст обмена репликами ясен. Эттли, а не Сталин, заявляет, что Гитлер жив. Оппонент “подставился” и теперь можно использовать “домашнюю заготовку”: например, заявить, что Гитлер сбежал в Испанию или Аргентину (не прячут ли его союзники, как Гесса?) и т. д.
Вместо этого Сталин отпускает свою очередную мрачную шутку, намекая на самоубийство Гитлера (“его нет, он не в наших руках”). Эта реплика и воспринимается соответственно, вызывая общий смех, совсем не как сенсационное заявление, после которого должны были бы последовать встревоженные вопросы: а в чьих же он руках, где он и т. д. Сталин просто высмеял Эттли, новичка среди лидеров “большой тройки”, за опрометчивое высказывание. Черчилль такой промашки никогда бы не допустил.
С такой логикой нельзя согласиться. Если не хотел Сталин “отказаться от своей дезинформационной акции”, то, зацепившись за реплику Эттли, он должен был потребовать включения Гитлера в список, а не высмеивать нового британского премьера.
5. Мое критическое отношение к версии Л.А. Безыменского вовсе не означает, что установка известного автора на “Миф”, не имеет никакой эвристической ценности. Целеустремленно собирая доказательства проведения “дезинформационной акции”, он нашел исключительно важные свидетельства очевидцев.
Прежде всего я имею в виду запись рассказа полковника Горбушина, руководителя майского расследования обстоятельств смерти Гитлера. Безыменский записал эту историю в январе 1968 г. В начале июня 1945 г. Горбушина вызвали в Москву. Но вместо подробного доклада высшему руководству генерал Абакумов “неожиданно изложил следующий приказ Сталина: „Будем молчать. Вдруг появится двойник Гитлера, который будет претендовать на руководство нацистами. Тогда-то и будет у нас возможность его разоблачить. «” 44.
Я согласен с оценкой Безыменского: Абакумов преподнес своему подчиненному “дешевую пропагандистскую версию”. Но если правда, что приказ молчать исходил непосредственно от Сталина, значит, какие-то виды на материалы расследования смерти Гитлера у Сталина действительно были.
Не исключено, что инициатива не раздувать шумихи (а шумиху действительно не раздували) вокруг расследования, да еще проведенного довольно небрежно, исходила не от Сталина, а от самого Абакумова и были у него на то какие-то личные, карьеристские причины. Одним словом, история политической и бюрократической возни вокруг первого расследования смерти Гитлера остается пока довольно темной во многих своих существенных деталях.
Американцы и англичане не получали от советских спецслужб никакой информации об обстоятельствах исчезновения Гитлера и вели свои собственные расследования. В октябре 1945 г. их работа (она состояла только в подробных допросах попавших в руки союзников людей из окружения Гитлера) была закончена. Англо-американские материалы, как писал, бригадный генерал США Г. Брайон Конрад, директор разведки, придавали “лишний вес убедительной очевидности того, что Гитлер, вне всяких сомнений, мертв” 45.
31 октября 1945 г. американские материалы были переданы начальнику оперативного сектора Берлина Советской военной администрации в Германии генерал-майору А. Сидневу 46.
На следующий день, 01 ноября 1945 г., в 05 часов вечера англичане “сочли нужным” сообщить прессе краткую версию подготовленного ими меморандума о смерти Гитлера. (Толчком послужило пространное сообщение на эту тему, несколько ранее опубликованное в британской прессе). Меморандум не содержал сомнений в том, что Гитлер действительно мертв, но начинался фразой, ставшей впоследствии лейтмотивом повторного расследования обстоятельств исчезновения Гитлера, проведенного НКВД/МВД СССР: “Единственным решающим доказательством смерти Гитлера было бы нахождение и определенное опознание трупа” 47.
Меморандум был опубликован в советском “Бюллетене внутригерманской информации” № 82 (выпускался “для служебного пользования” Бюро информации Советской военной администрации в Германии) 02 ноября 1945 г.
А 22 ноября в № 98 того же бюллетеня (отпечатан 61 экземпляр) был опубликован перевод стенограммы пресс-конференции, присланной русским английской информационной службой в Берлине.
Этот выпуск бюллетеня Серов распорядился немедленно направить в Москву начальнику секретариата НКВД СССР генерал-лейтенанту С. Мамулову. Сам же представитель НКВД в Берлине очень внимательно изучил стенограмму, подчеркнув красным карандашом все, что показалось ему заслуживающим внимания, и прежде всего вопрос: “Имеются ли у вас предположения по вопросу о том, почему не найдено ни малейших остатков тел Гитлера и других? Ведь должны же были остаться хоть кости?” 48.
Ответ офицера английской информационной службы на этот вопрос также привлек внимание Серова:
“Положение таково, что начиная с того момента, когда тела подожгли, показания становятся несходными. Мы не уполномочены на то, чтобы строить теории, а только на то, чтобы изложить факты. И действительно, вероятно, если учесть количество употребленного на это бензина, когда тела горели, то от них могло остаться очень мало, кроме костей. Влага на теле испарилась. При данных обстоятельствах возможно, что в течение 24 часов, до того момента, пока убежали остальные, обуглившиеся трупы были разломаны, раскопана песчаная почва и все это было перемешано. Вокруг рейхсканцелярии большая часть поверхности была обожжена, и было абсолютно легко разрыхлить верхний слой почвы. Впоследствии в саду рейхсканцелярии русскими властями было выкопано 160 трупов, следовательно, было много останков, с которыми можно было смешать неопознанные останки двух тел” 49.
16 ноября 1945 г., спустя две недели после получения английских и американских материалов, их перевод на русский с резолюцией представителя НКВД в Германии Серова, координировавшего контрразведывательную деятельность советских спецслужб, “Прошу ознакомиться и доложить Л.П. Берии”, был направлен начальнику секретариата НКВД СССР генерал-лейтенанту Мамулову 53.
Вероятно, тогда же документы были отправлены в Москву
20 ноября (возможно, после каких-то предварительных переговоров по “ВЧ” с Берией, которому понадобился официальный документ от Серова для согласования позиций в высших эшелонах власти) Серов телеграфировал Берии о полученных от англичан и американцев документах, их просьбе передать для изучения материалы русской разведки о смерти Гитлера и о возможном обсуждении проблемы “на заседании объединенного директората разведки, где обычно присутствует тов. Сиднев”.
Вместе с тем Серов просил указаний “о поведении тов. Сиднева на предстоящем заседании директората по этому вопросу” 54.
Материалы английского расследования об обстоятельствах смерти Гитлера генерал-майор Сиднев получал и раньше, например, в конце августа ему были переданы протоколы допросов двух малосущественных свидетелей. По отрабо-танной схеме документы сначала попали к Серову, а затем с его резолюцией (“Показания Мансфельда похожи на имевшиеся у нас данные об обстоятельствах самоубийства” 55) к Мамулову. Интереса они не вызвали, Берии о них не доложили, а на сопроводительном письме рукой какого-то технического сотрудника помечено: “В дело” 56.
Очевидно, личная беседа между Молотовым и Берией состоялась
С чем именно был “согласен” Берия, можно только догадываться. Достоверно известно одно. Между 21 и 26 ноября 1945 г. по личному указанию Берии был подготовлен проект ответа на запрос Серова, в котором содержалось разрешение передать союзникам запрошенные ими материалы:
Против передачи англичанам и американцам имеющихся у Вас сведений о результатах расследования обстоятельств исчезновения Гитлера возражений не имеется. Учтите, что, кроме того, союзники могут обратиться с просьбой о допросе некоторых лиц, находящихся у нас: Гюнше, Раттенхубер, Баур [В документах дела “Миф” фамилия шеф-пилота Гитлера Баура ошибочно приводится как “Бауер”. Здесь и далее написание фамилии исправлено без специальных оговорок] и др. В какой форме следует передать эти сведения союзникам обдумайте и решите сами. Л. Берия” 60.