Так вот ты какой человек наташа
Так вот ты какой человек наташа
Я НЕ ХОТЕЛА ВАС ОБИДЕТЬ, СЛУЧАЙНО ПРОСТО ПОВЕЗЛО
Поскольку времени немного, я вкратце матом объясню
БАШКА СЕГОДНЯ ОТКЛЮЧИЛАСЬ, НЕ ВСЯ, КОНЕЧНО, – ЕСТЬ МОГУ
Следить стараюсь за фигурой, чуть отвлекусь — она жуёт
ШАМАН ЗА СКВЕРНУЮ ПОГОДУ НЕДАВНО В БУБЕН ПОЛУЧИЛ
Всё вроде с виду в шоколаде, но если внюхаться — то нет
ОБИДЕТЬ ТАНЮ МОЖЕТ КАЖДЫЙ, НЕ КАЖДЫЙ МОЖЕТ УБЕЖАТЬ
МОИ НАМЕРЕНЬЯ ПРЕКРАСНЫ, ПОЙДЁМТЕ, ТУТ НЕДАЛЕКО
Я за тебя переживаю — вдруг у тебя всё хорошо
ДЕРЖИ ВОТ ЭТОТ ПОДОРОЖНИК — ЩАС ВРЕЖУ, СРАЗУ ПРИЛОЖИ
Я понимаю что вам нечем, но всё ж попробуйте понять
КАК ГОВОРИТСЯ, ВСЁ ПРОХОДИТ, НО МОЖЕТ КОЕ-ЧТО ЗАСТРЯТЬ
Кого хочу я осчастливить, тому уже спасенья нет
А ТЫ ГОТОВИТЬ-ТО УМЕЕШЬ? — Я ВКУСНО РЕЖУ КОЛБАСУ
Звони почаще – мне приятно на твой «пропущенный» смотреть
ЗАЧЕМ УЧИТЬ НАС, КАК РАБОТАТЬ, ВЫ НАУЧИТЕСЬ, КАК ПЛАТИТЬ
Характер у меня тяжёлый, всё потому, что золотой
ВЫ МНЕ ХОТЕЛИ ЖИЗНЬ ИСПОРТИТЬ? СПАСИБО, СПРАВИЛАСЬ САМА
Её сбил конь средь изб горящих, она нерусскою была
Когда все крысы убежали, корабль перестал тонуть
ДЕЛА ИДУТ ПОКА ОТЛИЧНО, ПОСКОЛЬКУ К НИМ НЕ ПРИСТУПАЛ
Работаю довольно редко, а недовольно каждый день
КОГДА НА ПЛАНЫ ДЕНЕГ НЕТУ, ОНИ СТАНОВЯТСЯ МЕЧТОЙ
Женат два раза неудачно — одна ушла, вторая – нет
ЕСТЬ ВСЁ ЖЕ РАЗУМ ВО ВСЕЛЕННОЙ, РАЗ НЕ ВЫХОДИТ НА КОНТАКТ
Уж вроде ноги на исходе, а юбка всё не началась
Я ПОПРОСИЛ БЫ ВАС ОСТАТЬСЯ, НО ВЫ Ж ОСТАНЕТЕСЬ, БОЮСЬ
ОЛЕГУ НЕ ВЕЗЁТ НАСТОЛЬКО, ЧТО ДАЖЕ ЛИФТ ИДЁТ В ДЕПО
Меня запомните весёлым, а завтра я начну ремонт
ЗЕВНУ, УКРОЮСЬ С ГОЛОВОЮ, БУДИЛЬНИК ЗАВЕДУ НА МАРТ
Мы называем это жизнью, а это просто список дел
ВСЁ ТО, ЧТО НАС НЕ УБИВАЕТ, БОГАЧЕ ДЕЛАЕТ ВРАЧЕЙ
И жили счастливо и долго… он долго, счастливо она
Я НЕ ТУПЛЮ, А ЭКОНОМНО РАСХОДУЮ ПОТЕНЦИАЛ
Мне психиатр сказал: присядьте, щас успокоюсь и начнём
В НАРОД ХОДИЛИ ДЕПУТАТЫ ЛИШЬ ТОЛЬКО ПО БОЛЬШОЙ НУЖДЕ
Сержант почти поймал бандита, но тот по званью выше был
ПРИШЛА КО МНЕ СЕСТРА ТАЛАНТА, НО НЕ ДОСТАЛА ДО ЗВОНКА
Я ненавижу власть и деньги, когда они в чужих руках
ОЛЕГ ВЕСЬ ДЕНЬ КРУТИЛ БАРАНКУ, ПОТОМ НЕ ВЫДЕРЖАЛ И СЪЕЛ
Так вот ты какой человек наташа
Он по-разному подписывал свои произведения. Антином исходящий и Дон-Кихот, Нектои Пьеро, Иегудиил Хламидаи Самокритик Словотеков, Один из теперешних, А-а! Unicus…Но всему миру Алексей Максимович Пешков — таково было данное при рождении имя — известен как Максим Горький, или даже короче, М. Горький, Горький.
Многими признано, что настоящий писатель всю жизнь пишет одну книгу. Перу Горького принадлежат романы, пьесы, десятки повестей и рассказов, очерков, стихотворений, фельетонов, литературно-критических и публицистических статей. Он создал литературные портреты многих писателей и политических деятелей, оставил воспоминания о своем времени и его людях. Горький и в тысячах его писем.
Но эта грандиозная Книга Горького — не единственное, оставленное им человечеству. Максим Горький был не только писателем. Он был крупнейшим общественным деятелем, считавшим, что его время «включает в область поэзии совершенно новые темы» и, прежде всего, «борьбу коллективного организованного разума против стихийных сил природы и вообще против „стихийности“ воспитания не классового, а всемирного Человека Человечества, творца „второй природы“, создаваемой энергией его воли, разума, воображения». Горький и стал строителем (а очень часто и создателем) новых форм человеческих отношений, новых форм литературы. С его именем связаны сотни больших и малых начинаний, событий, дел, память о нем навсегда стала частью — светлой или подпаленной — отечественной истории.
Хорошо понимая, что «старый тип литературы и старые приемы изложения» исчерпаны, Горький оставался уверен: «Материал литератора — такой же человек, каков сам литератор». Лучшее подтверждение этому — его творческая практика, автобиографизм его творчества. Однако автобиографизм особого рода.
Хотя, читая Горького, мы узнаем о нем очень много как о человеке времени, нельзя забывать, что это было время великих иллюзий и великих мифов. Время, когда не только расчисливалось будущее, но и переписывалось прошлое. Время, когда пересочинялись биографии, когда белое становилось черным, а затем заливалось красным. Горький предсказывал: «Вероятно, лет эдак через пятьдесят, когда жизнь несколько остынет… людям конца XX столетия первая половина его покажется великолепной трагедией, эпосом пролетариата». Сегодня все, кто не слеп,осознали, что «эпос пролетариата» оказался самой страшной сказкой нашего века, а Горький — главным рассказчиком-хроникером этой сказки. Его без преувеличения горькая судьба с божественной ясностью показывает, что бывает с писателем, пренебрегающим главным литературным заветом: лирой пробуждать чувства добрые.
Горький, к сожалению, прославился другими афоризмами, порожденными мутацией его юношеского ницшеанства под воздействием коммунистических идей. Хотя и расплатился за измену идеалам литературного гуманизма. И своей жизнью почетного заключенного в 1930-е годы, и безвременной смертью, и посмертной судьбой. Объявленный главным большевицким писателем и удостоенный полного академического собрания сочинений, он в этом собрании до сих пор так и не воплотился: оно застыло на половине — слишком многое из написанного Горьким не влезало в клетку, сооруженную партийными идеологами для вроде бы прикормленного Буревестника Революции.Публицистика Горького и его письма так полностью и не изданы.
Но — парадокс! — в этом залог самоспасения Горького от забвения. Критические стрелы, полетевшие в его монумент с началом перестройки, стрелы, напоенные лечебным ядом и праведным гневом, сегодня иссякли. Литературный вождь низвергнут. Остался только писатель. Сделанное Горьким водружено на весы вечности. Мы начинаем читать его по-новому: и общеизвестные, нередко насильно-хрестоматийные вещи, и запрещенные советской цензурой. И соглашаемся с тем, что признавали и его недруги: писать он умел.
В этой книге собраны произведения Горького, которые, возможно, хоть и качаясь на этих весах вечности, все же в реку забвенья не канут.
Эта статья великого русского писателя впервые была напечатана в парижском еженедельнике «Иллюстрированная Россия» (1936. 4 июля. № 28), вскоре после кончины А.М. Пешкова (Горького). Печатается по изд.: Бунин И.А. Публицистика 1918–1953 годов. М., 1998. С. 410–416.
Начало той странной дружбы, что соединяла нас с Горьким, — странной потому, что чуть не два десятилетия считались мы с ним большими друзьями, а в действительности ими не были, — начало это относится к 1899 году. А конец — к 1917. Тут случилось нечто еще более странное: человек, с которым у меня за целых двадцать лет не было для вражды ни единого личного повода, оказался для меня врагом, долго вызывавшим во мне приступы ужаса, негодования. С течением времени чувства эти перегорели, он стал для меня как бы несуществующим. Но вот громкий, безразличный голос из радио:
— L’ecrivain Maxime Gorki est decede… Alexis Pechkoff, connu en litterature sous le nom Maxime Gorki, etait ne en 1868 a Nijni-Novgorod d’une famille de Cosaques… [1]
«Decede…» Очень сложные чувства.
В первый раз в жизни слышу о его казацком происхождении. Может быть, он и правда был казак? Я уже это писал: о нем, как это ни удивительно, до сих пор никто не имеет точного представления. Кто знает его биографию достоверную? Молва все еще твердит: «Босяк, поднялся со дна моря народного…» В словаре Брокгауза читаешь другое: «Горький-Пешков, Алексей Максимович. Родился в 1868 году, в среде вполне буржуазной: отец — управляющий большой пароходной конторой, мать — дочь богатого купца красильщика…» Дальнейшее основано только на автобиографии Горького… Был в мальчишеские годы поваренком на волжском пароходе, потом где-то садовником… торговал яблоками… Был письмоводителем у нижегородского адвоката Ланина; уйдя от него, «бродил по югу России»…
В 92-м году он напечатал в газете «Кавказ» свой первый очерк — «Макар Чудра». Через три года после того появился знаменитый «Челкаш». К этой поре и относятся мои первые сведения о нем. Я жил тогда в Малороссии, в Полтаве, и вот прошел по Полтаве слух: «Под Кобеляками поселился молодой писатель Горький. Фигура удивительно красочная. Ражий детина в широчайшей крылатке, в шляпе вот с этакими полями и с суковатой дубинкой в руке…» А познакомились мы весной 99-го года. Приезжаю в Крым, в Ялту, иду как-то по набережной и вижу: навстречу идет Чехов, а рядом с ним кто-то громко говорящий басом и все время высоко взмахивающий руками из крылатки. Здороваюсь с Чеховым, он говорит: «Познакомьтесь — Бунин — Горький». Знакомлюсь и убеждаюсь, что в Полтаве описывали его отчасти правильно: и крылатка, и вот этакая шляпа, в руках толстая палка. Под крылаткой ярко-желтая шелковая рубаха, подпоясанная толстым и длинным шелковым жгутом кремового цвета, вышитая разноцветными шелками по подолу и вороту. Только не детина и не ражий, а просто высокий и сутулый красно-рыжий мастеровой с зеленоватыми небольшими глазами, быстрыми и уклончивыми, с широкими ноздрями седловатого носа, веснушчатый, с желтыми моржовыми усами, которые он, покашливая, все поглаживает пальцами: немножко поплюет на них и погладит…
Чуть не в тот же день между нами возникло что-то вроде дружеского сближения, с его стороны несколько даже сентиментального, с каким-то застенчивым восхищением мною:
— Вы же последний писатель от дворянства, той культуры, которая дала миру Пушкина и Толстого!
В тот же день, как только Чехов взял извозчика и поехал к себе в Аутку, Горький позвал меня зайти к нему на Виноградную улицу, где он снимал у кого-то комнату, показал мне, морща нос, неловко улыбаясь счастливой, комически-глупой улыбкой, карточку своей жены с толстым, живоглазым ребенком на руках, потом кусок шелка голубенького цвета и сказал с этими гримасами:
Скончался писатель Максим Горький… Алексей Пешков, известный в литературе под именем Максим Горький, родился в 1868 году в Нижнем Новгороде в казацкой семье… ( фр.)
Так вот ты какой человек наташа
Он по-разному подписывал свои произведения. Антином исходящий и Дон-Кихот, Нектои Пьеро, Иегудиил Хламидаи Самокритик Словотеков, Один из теперешних, А-а! Unicus…Но всему миру Алексей Максимович Пешков — таково было данное при рождении имя — известен как Максим Горький, или даже короче, М. Горький, Горький.
Многими признано, что настоящий писатель всю жизнь пишет одну книгу. Перу Горького принадлежат романы, пьесы, десятки повестей и рассказов, очерков, стихотворений, фельетонов, литературно-критических и публицистических статей. Он создал литературные портреты многих писателей и политических деятелей, оставил воспоминания о своем времени и его людях. Горький и в тысячах его писем.
Но эта грандиозная Книга Горького — не единственное, оставленное им человечеству. Максим Горький был не только писателем. Он был крупнейшим общественным деятелем, считавшим, что его время «включает в область поэзии совершенно новые темы» и, прежде всего, «борьбу коллективного организованного разума против стихийных сил природы и вообще против „стихийности“ воспитания не классового, а всемирного Человека Человечества, творца „второй природы“, создаваемой энергией его воли, разума, воображения». Горький и стал строителем (а очень часто и создателем) новых форм человеческих отношений, новых форм литературы. С его именем связаны сотни больших и малых начинаний, событий, дел, память о нем навсегда стала частью — светлой или подпаленной — отечественной истории.
Хорошо понимая, что «старый тип литературы и старые приемы изложения» исчерпаны, Горький оставался уверен: «Материал литератора — такой же человек, каков сам литератор». Лучшее подтверждение этому — его творческая практика, автобиографизм его творчества. Однако автобиографизм особого рода.
Хотя, читая Горького, мы узнаем о нем очень много как о человеке времени, нельзя забывать, что это было время великих иллюзий и великих мифов. Время, когда не только расчисливалось будущее, но и переписывалось прошлое. Время, когда пересочинялись биографии, когда белое становилось черным, а затем заливалось красным. Горький предсказывал: «Вероятно, лет эдак через пятьдесят, когда жизнь несколько остынет… людям конца XX столетия первая половина его покажется великолепной трагедией, эпосом пролетариата». Сегодня все, кто не слеп,осознали, что «эпос пролетариата» оказался самой страшной сказкой нашего века, а Горький — главным рассказчиком-хроникером этой сказки. Его без преувеличения горькая судьба с божественной ясностью показывает, что бывает с писателем, пренебрегающим главным литературным заветом: лирой пробуждать чувства добрые.
Горький, к сожалению, прославился другими афоризмами, порожденными мутацией его юношеского ницшеанства под воздействием коммунистических идей. Хотя и расплатился за измену идеалам литературного гуманизма. И своей жизнью почетного заключенного в 1930-е годы, и безвременной смертью, и посмертной судьбой. Объявленный главным большевицким писателем и удостоенный полного академического собрания сочинений, он в этом собрании до сих пор так и не воплотился: оно застыло на половине — слишком многое из написанного Горьким не влезало в клетку, сооруженную партийными идеологами для вроде бы прикормленного Буревестника Революции.Публицистика Горького и его письма так полностью и не изданы.
Но — парадокс! — в этом залог самоспасения Горького от забвения. Критические стрелы, полетевшие в его монумент с началом перестройки, стрелы, напоенные лечебным ядом и праведным гневом, сегодня иссякли. Литературный вождь низвергнут. Остался только писатель. Сделанное Горьким водружено на весы вечности. Мы начинаем читать его по-новому: и общеизвестные, нередко насильно-хрестоматийные вещи, и запрещенные советской цензурой. И соглашаемся с тем, что признавали и его недруги: писать он умел.
В этой книге собраны произведения Горького, которые, возможно, хоть и качаясь на этих весах вечности, все же в реку забвенья не канут.
Эта статья великого русского писателя впервые была напечатана в парижском еженедельнике «Иллюстрированная Россия» (1936. 4 июля. № 28), вскоре после кончины А.М. Пешкова (Горького). Печатается по изд.: Бунин И.А. Публицистика 1918–1953 годов. М., 1998. С. 410–416.
Начало той странной дружбы, что соединяла нас с Горьким, — странной потому, что чуть не два десятилетия считались мы с ним большими друзьями, а в действительности ими не были, — начало это относится к 1899 году. А конец — к 1917. Тут случилось нечто еще более странное: человек, с которым у меня за целых двадцать лет не было для вражды ни единого личного повода, оказался для меня врагом, долго вызывавшим во мне приступы ужаса, негодования. С течением времени чувства эти перегорели, он стал для меня как бы несуществующим. Но вот громкий, безразличный голос из радио:
— L’ecrivain Maxime Gorki est decede… Alexis Pechkoff, connu en litterature sous le nom Maxime Gorki, etait ne en 1868 a Nijni-Novgorod d’une famille de Cosaques… [1]
«Decede…» Очень сложные чувства.
В первый раз в жизни слышу о его казацком происхождении. Может быть, он и правда был казак? Я уже это писал: о нем, как это ни удивительно, до сих пор никто не имеет точного представления. Кто знает его биографию достоверную? Молва все еще твердит: «Босяк, поднялся со дна моря народного…» В словаре Брокгауза читаешь другое: «Горький-Пешков, Алексей Максимович. Родился в 1868 году, в среде вполне буржуазной: отец — управляющий большой пароходной конторой, мать — дочь богатого купца красильщика…» Дальнейшее основано только на автобиографии Горького… Был в мальчишеские годы поваренком на волжском пароходе, потом где-то садовником… торговал яблоками… Был письмоводителем у нижегородского адвоката Ланина; уйдя от него, «бродил по югу России»…
В 92-м году он напечатал в газете «Кавказ» свой первый очерк — «Макар Чудра». Через три года после того появился знаменитый «Челкаш». К этой поре и относятся мои первые сведения о нем. Я жил тогда в Малороссии, в Полтаве, и вот прошел по Полтаве слух: «Под Кобеляками поселился молодой писатель Горький. Фигура удивительно красочная. Ражий детина в широчайшей крылатке, в шляпе вот с этакими полями и с суковатой дубинкой в руке…» А познакомились мы весной 99-го года. Приезжаю в Крым, в Ялту, иду как-то по набережной и вижу: навстречу идет Чехов, а рядом с ним кто-то громко говорящий басом и все время высоко взмахивающий руками из крылатки. Здороваюсь с Чеховым, он говорит: «Познакомьтесь — Бунин — Горький». Знакомлюсь и убеждаюсь, что в Полтаве описывали его отчасти правильно: и крылатка, и вот этакая шляпа, в руках толстая палка. Под крылаткой ярко-желтая шелковая рубаха, подпоясанная толстым и длинным шелковым жгутом кремового цвета, вышитая разноцветными шелками по подолу и вороту. Только не детина и не ражий, а просто высокий и сутулый красно-рыжий мастеровой с зеленоватыми небольшими глазами, быстрыми и уклончивыми, с широкими ноздрями седловатого носа, веснушчатый, с желтыми моржовыми усами, которые он, покашливая, все поглаживает пальцами: немножко поплюет на них и погладит…
Чуть не в тот же день между нами возникло что-то вроде дружеского сближения, с его стороны несколько даже сентиментального, с каким-то застенчивым восхищением мною:
— Вы же последний писатель от дворянства, той культуры, которая дала миру Пушкина и Толстого!
В тот же день, как только Чехов взял извозчика и поехал к себе в Аутку, Горький позвал меня зайти к нему на Виноградную улицу, где он снимал у кого-то комнату, показал мне, морща нос, неловко улыбаясь счастливой, комически-глупой улыбкой, карточку своей жены с толстым, живоглазым ребенком на руках, потом кусок шелка голубенького цвета и сказал с этими гримасами:
Скончался писатель Максим Горький… Алексей Пешков, известный в литературе под именем Максим Горький, родился в 1868 году в Нижнем Новгороде в казацкой семье… ( фр.)
Смешные стишки про Наташку
У Наташи магазин. У Наташи джип.
Я влюбился. Я пропал. Я в Наташу влип.
У меня же нихрена. Тот еще я тип.
Остаётся мне одно — броситься под джип.
Вот так да! Привет, Наташка!
Заходи ко мне домой!
Хочешь сахару, Наташа?
Угощайся, кусковой!
Любишь ром или текилу!?
На какие же шиши?!
Заболтался я с тобою.
Все, пока! Звони! Пиши!
Если вас зовут Наташа,
Значит ботекс вам не страшен.
Я люблю свою Наташу Даже посильней, чем Машу.
Анку тоже я люблю.
Клаве песенки пою.
Зинке — только керосин; Ну, зачем жене бензин?
Мама с папой любят дочку:
Ей – браслетик, ей – цепочку.
Жаль, Наташке я не пара,
У меня одна гитара,
Два дырявых, грязных кеда,
Бутерброд, ещё с обеда.
Правда, есть и три аккорда,
С ними я шагаю гордо.
Для Наташки, если надо
Ночью будет серенада.
И огромные ромашки,
Прямо с клумбы, для Наташки.
Но твердят соседи снизу:
«Ты бы лучше выбрал Лизу.
Ведь она, как ты, лохмата!»
И в пример мне ставят брата.
И твердит соседка справа:
«Не нашлась ещё управа
На таково вот пирата!»
И в пример мне ставит брата.
Не подходишь ты для «Леди» —
Так решили все соседи!
Но Наташка, точно знаю,
По характеру не злая.
Пусть твердят о разном люди,
Слушать их она не будет! Важно то, что я хороший,
А не то, что я взъерошен!
И назло соседке старой
Мы с Наташкой станем парой.
У нашей Наталии тонкая талия,
Античный нос и характер купорос.
Вся Наталия приталенная,
Знойная убойная.
Взглянет она — и вам хана.
Выпьем за Наталию, за счастливую талию,
За античный нос и характер купорос!
Наташка в джунглях с тигром столкнулась…
К бабушке в тигровой шкуре вернулась.
Есть в квартире нашей
Девочка Наташа.
Мама ей в коробке принесла конфет.
И сказала строго:
«Съешь сейчас немного,
Остальное завтра,
Положи в буфет».
А Наташа села,
Все конфеты съела,
Съела и смеется:
«Мама, не ругай.
Я не позабыла,
Помнишь, ты учила:
Никогда на завтра
Дел не оставляй!»
Ната, девочка моя,
Мы с тобой еще друзья?
Ну, тогда помой посуду,
Я дружить с тобою буду.
От Урала до Анталии
Лучше нет нашей Наталии,
Глазки — блеск! Фигурка — во!
И много разного всего…
Пожелать хотим Наташе
С каждым днем быть только краше,
Успешной и любимой быть,
Конечно, и самой любить!
Украшений — чтобы много,
Покупок — только дорогих,
И чтоб всегда на горизонте
Маячил запасной жених!
Если имя вам Наташа —
Бюст хорош, но лучше Маша.
Согласитесь, что Наташку
Не спроста зовут «какашка».
Если вас зовут Наташа —
Вашей рожи нету краше.
Девочка Ната на речке играла,
Девочка Ната в воду упала.
В среду нырнула — в субботу всплыла,
20000 лье под водой проплыла.
Песенку Наташа спела
Очень громко, очень смело
Любит Ната выступать:
Песни петь и танцевать.
У нас Наташа модница,
Ей нелегко приходится!
У Наташи каблуки,
Как у взрослых, высоки,
Вот такой вышины,
Вот такой ужины!
Бедняжка! Вот страдалица —
Идет, чуть-чуть не валится.
Малыш с открытым ротиком
Не разберет никак:
— Ты клоун или тетенька?
На голове — колпак!
Ей кажется — прохожие
С нее не сводят глаз,
А те вздыхают: — Боже мой,
Откуда ты взялась?
Колпак, пиджак коротенький
И мамино пальто,
Не девочка, не тетенька,
А непонятно кто!
Нет, в молодые годы
Не отставай от моды,
Но, следуя за модой,
Себя не изуродуй!
Натали, Наташа, Тата,
Красоты, ума — палата.
Мы сегодня здесь собрались
Не за тем, чтоб вновь надрались,
Не чтоб талию подправить,
А Наталию поздравить!
Наградил же Бог Наталью
Грудью – важною деталью,
Потому и вид Наташин
Спереди сполна украшен!
Пожелаем в день рожденья
Меньше в жизни напряжения,
Как обычно, будь, Наташа, –
Лучшая подружка наша!
Внучка полковника,девочка Ната
Кнопку на пульте нажала некстати.
С ревом ракеты в небо ушли
Англию с Францией мы не нашли.
Говорила пареньку Наташа
Кончилась сегодня дружба наша
Полюбила я давно другого,озорного паренька
А еще добавила»Приглашаю завтра свадьба наша»
Захлебнула паренька обида,но он сдержался и не подал виду
Он ушел и слова не сказал
Но Наташка паренька догнала,засмеялась громко и сказала
«Глупый, неужели ты поверил ведь сегодня 1 апреля».
Что за штучка, эта Ната,
Что ни дай, всего ей мало.
Никому и невдомек,
Ната прячет нычку, впрок.
Накрасишь утром личико,
Ананас на завтрак,
Такая чудо-птичка
Аристократкой пахнет.
Шаурма ей не еда
Ананас — вот это да!
Дева Наташа на лифте каталась —
Ноги уехали, попа осталась…
Кто всех умней? Кто всех добрей?
Всех обаятельней и краше?
Спокойней с кем и веселей?
Ответ на все один: Наташа!
Ни волк, ни кризис, ни ГАИ
С тобою мне ни кто не страшен
На пять Марин, на шесть Ирин
Не променяю я Наташу!
А я люблю Натальин день-
Пускай простят меня Татьяны,
В Татьянин день вставать мне лень,
В Натальин — вскакиваю рано.
Лечу в цветочный магазин
И покупаю сто букетов,
И сто бутылок лучших вин,
В другом, конечно, а не в этом.
И каждой я даю букет
И лучшего вина бутылку.
Улыбки получив в ответ,
Я складываю их в копилку
Не отдаю я никому,
А берегу для Наталисы,
Что пишет строчки на дому,
А сердцем достигает Высей
Наташа собаку три дня не кормила,
Пить не давала и гулять не водила,
Школьный директор к ним должен придти,
Ему от собаки живым не уйти!
У красавицы Наташки
Есть арахис и фисташки,
Две с начинкой шоколадки,
И напиток, очень сладкий.
И надеты ей на ножки
Дорогие босоножки.
Если кликают Наташей —
Лучше будет только с Пашей.
Награды и регалии
Надену завтра все,
Потом явлюсь Наталии
Во всей своей красе.
Но что за наваждение
Она — средь бела дня —
В минуту пробуждения
Целует вдруг меня!
Пусть люди улыбаются.
Сон в руку, господа
Пусть сны мои сбываются,
Сбываются всегда!