Договор коммерческой концессии судебная практика

Договор коммерческой концессии судебная практика

Об актуальных изменениях в КС узнаете, став участником программы, разработанной совместно с АО «Сбербанк-АСТ». Слушателям, успешно освоившим программу выдаются удостоверения установленного образца.

Программа разработана совместно с АО «Сбербанк-АСТ». Слушателям, успешно освоившим программу, выдаются удостоверения установленного образца.

Обзор документа

Постановление Суда по интеллектуальным правам от 21 августа 2018 г. N С01-614/2018 по делу N А56-52303/2017 Суд оставил без изменения вынесенные ранее судебные решения о взыскании задолженности по договорам коммерческой концессии и неустойки, поскольку установлен факт ненадлежащего исполнения ответчиком договорных обязательств и ответчиком не доказаны обстоятельства, исключающие взыскание спорных сумм в заявленном размере

Резолютивная часть постановления объявлена 14 августа 2018 года.

Полный текст постановления изготовлен 21 августа 2018 года.

Суд по интеллектуальным правам в составе:

рассмотрел в судебном заседании кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью «ВЫБОР» (ул. Холмистая, д. 1 г, оф. 11, г. Воронеж, 394019, ОГРН 1153668037555) на решение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 23.01.2018 по делу N А56-52303/2017 (судья Киселева А.О.) и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 28.03.2018 (судьи Загараева Л.П., Будылева М.В., Горбачева О.В.)

по исковому заявлению общества с ограниченной ответственностью «СУШИ МАРКА» (ул. Белы Куна, д. 6, корп. 1, лит. А, пом. 21 Н, Санкт-Петербург, 192242, ОГРН 1127847250200)

к обществу с ограниченной ответственностью «ВЫБОР»

о взыскании задолженности по договорам коммерческой концессии, неустойки.

Суд по интеллектуальным правам установил:

Решением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 23.01.2018 исковые требования удовлетворены: с общества «ВЫБОР» взысканы по договору коммерческой концессии от 01.08.2015 N 33 задолженность в размере 467 000 руб., неустойка в размере 13 686 руб., по договору коммерческой концессии от 01.08.2015 N 35 задолженность в размере 467 000 руб., неустойка в размере 13 686 руб., а также расходы по уплате государственной пошлины в размере 22 227 руб.

Постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 28.03.2018 решение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 23.01.2018 оставлено без изменения.

Не согласившись с принятыми судебными актами, общество «ВЫБОР» обратилось в Арбитражный суд Северо-Западного округа с кассационной жалобой от 16.05.2018, в которой просит решение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 23.01.2018 и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 28.03.2018 отменить.

Определением Арбитражного суда Северо-Западного округа от 13.06.2018 кассационная жалоба передана по подсудности в Суд по интеллектуальным правам в порядке статьи 39 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В обоснование доводов, изложенных в кассационной жалобе, общество «ВЫБОР» ссылается на нарушение судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, полагает, что судом не учтены все имеющие значение для дела обстоятельства, не отложено судебное заседание при наличии к тому оснований.

Общество «ВЫБОР» указывает, что по состоянию на 14.10.2016 договоры коммерческой концессии не были зарегистрированы, однако вознаграждение по ним общество «ВЫБОР» своевременно уплачивало, равно как и самостоятельно проводило маркетинговые мероприятия и документально подтверждало факт уплаты маркетингового взноса в соответствии с пунктами 3.2 договоров коммерческой концессии.

Также общество «ВЫБОР» полагает, что судом не приняты во внимание имеющиеся в материалах дела сведения о расторжении договоров истцом.

Кроме того, общество «ВЫБОР» ссылается на то обстоятельство, что поскольку в Арбитражном суде Воронежской области рассматривалось дело N А14-1459/2018 по иску общества «СУШИ МАРКА» к обществу «ВЫБОР» о взыскании компенсации за нарушение исключительного права на товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 506505, общество «ВЫБОР» просило суд первой инстанции отложить рассмотрение настоящего дела, однако судом в удовлетворении указанного ходатайства было неправомерно отказано.

Представитель общества «СУШИ МАРКА» возражал против удовлетворения кассационной жалобы, просил обжалуемые судебные акты оставить без изменения.

Общество «ВЫБОР», надлежащим образом извещенное о времени и месте судебного заседания, в том числе путем публичного уведомления на официальном сайте Суда по интеллектуальным правам http://ipc.arbitr.ru, своего представителя в суд кассационной инстанции не направило, что в соответствии с частью 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для рассмотрения кассационной жалобы в его отсутствие.

Рассмотрев доводы, изложенные в кассационной жалобе, изучив материалы дела, заслушав явившегося в судебное заседание представителя истца, проверив в соответствии со статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, соответствие выводов судов имеющимся в деле доказательствам и установленным судами обстоятельствам, суд кассационной инстанции приходит к следующим выводам.

Как следует из материалов дела и установлено судами, между обществом «СУШИ МАРКА» и обществом «ВЫБОР» были заключены договоры коммерческой концессии от 01.08.2015 N 33 и N 35, в соответствии с которыми общество «СУШИ МАРКА» за вознаграждение передало обществу «ВЫБОР» право использовать комплекс прав, принадлежащих правообладателю, в том числе право на использование системы и конфиденциальной информации для открытия предприятий на территории г. Воронежа по адресам Московский пр., д. 6 (договор N 33) и ул. Владимира Невского, 483, торговый дом «Соборный» (договор N 35) (раздел 1, п. 2.1 договоров).

Пунктами 3.2 договоров коммерческой концессии установлено, что сумма роялти в течение первых 12 месяцев составляет 52 000 руб., НДС не облагается в связи с применением правообладателем упрощенной системы налогообложения. В дальнейшем (то есть по истечении 12 календарных месяцев) сумма роялти составляет 32 000 руб., НДС не облагается в связи с применением правообладателем упрощенной системы налогообложения. Сумма ежемесячного маркетингового взноса составляет 25 000 руб., НДС не облагается в связи с применением правообладателем упрощенной системы налогообложения. В случае самостоятельного проведения пользователем маркетинговых мероприятий в г. Воронеже и документального подтверждения на сумму не менее 25 000 руб. вышеуказанный маркетинговый взнос дополнительно не оплачивается. В случае самостоятельного проведения пользователем маркетинговых мероприятий на сумму менее 25 000 руб. разница между стоимостью между стоимостью проведенных маркетинговых мероприятий и 25 000 руб. выплачивается пользователем правообладателю.

Обязанность по уплате роялти и маркетингового взноса наступает у пользователя с момента начала ведения деятельности предприятием (открытия магазина) (пункты 3.3. договоров коммерческой концессии).

Из имеющегося в материалах дела изменения к свидетельству на товарный знак (знак обслуживания) N 506505 следует, что 10.02.2017 произведена государственная регистрация договоров от 01.08.2015 N 33 и N 35 в Федеральной службе по интеллектуальной собственности.

Ссылаясь на то, что в нарушение условий договоров коммерческой концессии общество «ВЫБОР» за период с 01.12.2016 по 31.05.2017 не производило по каждому договору уплату роялти на сумму 192 000 руб. и маркетингового взноса на сумму 275 000 руб., в том числе и после направления 19.06.2017 претензии от 31.05.2017, общество «СУШИ МАРКА» обратилось в суд с иском по настоящему делу.

Удовлетворяя заявленные требования, суд первой исходил из положений норм статей 309, 310, 1030, 1032 ГК РФ, установленных фактов ненадлежащего исполнения ответчиком договорных обязательств и недоказанности ответчиком обстоятельств, исключающих взыскание спорных сумм в заявленном размере.

Суд апелляционной инстанции с выводами суда первой инстанции согласился.

В соответствии с частью 1 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд кассационной инстанции проверяет законность решений, постановлений, принятых арбитражным судом первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного акта и исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе и возражениях относительно жалобы.

Рассмотрев кассационную жалобу, проверив в порядке статей 286, 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального права и соблюдение норм процессуального права при принятии обжалуемых решения, постановления, а также соответствие выводов судов фактическим обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам, исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе, Суд по интеллектуальным правам пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для ее удовлетворения ввиду следующего.

Согласно положениям пунктов 1 и 2 статьи 1027 ГК РФ по договору коммерческой концессии одна сторона (правообладатель) обязуется предоставить другой стороне (пользователю) за вознаграждение на срок или без указания срока право использовать в предпринимательской деятельности пользователя комплекс принадлежащих правообладателю исключительных прав, включающий право на товарный знак, знак обслуживания, а также права на другие предусмотренные договором объекты исключительных прав, в частности на коммерческое обозначение, секрет производства (ноу-хау).

Договор коммерческой концессии предусматривает использование комплекса исключительных прав, деловой репутации и коммерческого опыта правообладателя в определенном объеме (в частности, с установлением минимального и (или) максимального объема использования), с указанием или без указания территории использования применительно к определенной сфере предпринимательской деятельности (продаже товаров, полученных от правообладателя или произведенных пользователем, осуществлению иной торговой деятельности, выполнению работ, оказанию услуг).

Вознаграждение по договору коммерческой концессии может выплачиваться пользователем правообладателю в форме фиксированных разовых и (или) периодических платежей, отчислений от выручки, наценки на оптовую цену товаров, передаваемых правообладателем для перепродажи, или в иной форме, предусмотренной договором (статья 1030 ГК РФ).

В соответствии с пунктом 3 статьи 425 ГК РФ стороны вправе установить, что условия заключенного ими договора применяются к их отношениям, возникшим до заключения договора, если иное не установлено законом или не вытекает из существа соответствующих отношений.

Согласно пункту 1 статьи 310 ГК РФ односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом, другими законами или иными правовыми актами.

Учитывая приведенные положения норм материального права и условия пунктов 9.2 договоров, а также то обстоятельство, что общество «ВЫБОР» не отрицает факт исполнения договоров коммерческой концессии до момента его регистрации в федеральном органе исполнительной власти по интеллектуальной собственности, довод общества «ВЫБОР» о том, что договоры коммерческой концессии от 01.08.2015 N 33 и N 35 зарегистрированы лишь 10.02.2017, не влечет освобождение ответчика от исполнения обязательств по внесению договорных платежей в течение спорного периода.

Ссылка на то, что судами не принят во внимание факт одностороннего расторжения договоров истцом, отклоняется с учетом периода, за который произведено взыскание основного долга и неустойки.

Довод общества «ВЫБОР» об отказе суда в удовлетворении ходатайства об отложении рассмотрения дела до вынесения Арбитражным судом Воронежской области решения по делу N А14-1459/2018 также не может повлечь отмену обжалуемых судебных актов, поскольку заявителем кассационной жалобы не указаны обстоятельства, которые в соответствии со статьей 158 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации влекут необходимость отложения судебного заседания.

Суд кассационной инстанции принимает во внимание, что доводы, изложенные в кассационной жалобе, аналогичны обоснованно отклоненным доводам, приводимым в ходе разбирательства дела в суде первой инстанции и при обращении в суд апелляционной инстанции, фактически сводятся к их повторению и не могут служить основаниями для отмены обжалуемых судебных актов, поскольку не свидетельствуют о неправильном применении судами норм материального или процессуального права либо о наличии выводов, не соответствующих обстоятельствам дела.

Суд кассационной инстанции не находит и безусловных оснований для отмены обжалуемых судебных актов, перечисленных в части 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

С учетом изложенного, решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции являются законными и отмене не подлежат, оснований для удовлетворения кассационной жалобы не имеется.

Определением Суда по интеллектуальным правам от 13.07.2018 удовлетворено ходатайство общества «ВЫБОР» о предоставлении отсрочки уплаты государственной пошлины за подачу кассационной жалобы.

В силу статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации ввиду отказа в удовлетворении кассационной жалобы судебные расходы по уплате государственной пошлины за подачу кассационной жалобы относятся на общество «ВЫБОР», ввиду чего сумма государственной пошлины подлежит взысканию с указанного лица.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд постановил:

Взыскать с общества с ограниченной ответственностью «ВЫБОР» в доход федерального бюджета 3 000 (Три тысячи) рублей государственной пошлины за подачу кассационной жалобы.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Обзор документа

В связи с неуплатой роялти и маркетингового взноса пользователь должен заплатить неустойку и долг по договорам коммерческой концессии. Суд по интеллектуальным правам подтвердил данное решение.

В силу ГК РФ условия договора по соглашению сторон применяются к их отношениям, возникшим до его заключения, если иное не установлено законом или не вытекает из существа отношений.

Пользователь не отрицает, что исполнял договоры до момента их регистрации. Они были зарегистрированы лишь спустя полтора года после подписания, но это не влечет освобождение пользователя от обязательства вносить договорные платежи в течение спорного периода.

Источник

Недействительность договора коммерческой концессии: что нужно знать правообладателю

К нам обращаются представители правообладателя, излагаю ситуацию, что получив паушальный взнос, но понимая, что деятельность пользователя не отвечает некоторым их ожиданиям пытаются «выйти из данного договора» гордо заявляя, что на регистрацию предоставление права по договору не подавалось.

Тоже самое касается и пользователя, когда получив материалы коммерческой концессии и начав деятельность, его также постигает разочарование, что данная деятельность является трудозатратной и коммерчески не столь выгодной. И здесь также выкладывается «козырь», что договор на регистрацию не подавался.

Давайте разберемся так ли это, и на сколько значимо отсутствие регистрации договора в данной ситуации.

«По договору коммерческой концессии одна сторона (правообладатель) обязуется предоставить другой стороне (пользователю) за вознаграждение на срок или без указания срока право использовать в предпринимательской деятельности пользователя комплекс принадлежащих правообладателю исключительных прав, включающий право на товарный знак, знак обслуживания, а также права на другие предусмотренные договором объекты исключительных прав, в частности на коммерческое обозначение, секрет производства (ноу-хау).»

Ст. 1028 ГК РФ касается формы и регистрации договора коммерческой концессии:

«1. Договор коммерческой концессии должен быть заключен в письменной форме.

Несоблюдение письменной формы договора влечет его недействительность. Такой договор считается ничтожным.

2. Предоставление права использования в предпринимательской деятельности пользователя комплекса принадлежащих правообладателю исключительных прав по договору коммерческой концессии подлежит государственной регистрации в федеральном органе исполнительной власти по интеллектуальной собственности. При несоблюдении требования о государственной регистрации предоставление права использования считается несостоявшимся.»

В соответствии с пунктом 1 статьи 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо (пункт 3 статьи 166 ГК).

На основании пункта 1 статьи 168 ГК РФ за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 названной статьиили иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

В совокупности анализируя вышеуказанные нормы можно отметить, что несоблюдение именно формы договора, а не факт отсутствия регистрации предоставленного права по нему влечет факт недействительности сделки.

В подтверждение сказанного можно привести примеры из многочисленной судебной практики:

Так, согласно Определению Верховного суда РФ № 309-ЭС17-3250 от 13.06.2017 года, истец, являясь пользователем по договору коммерческой концессии обратился в арбитражный суд о признании недействительным договора коммерческой концессии, применении последствий недействительности ничтожной сделки в виде возврата ответчиком уплаченного истцом паушального платежа и процентов за пользование чужими денежными средствами на основании п. 1. ст. 395 ГК РФ.

Принимая оспариваемые заявителем судебные акты, суд руководствовался положениями статей 421, 422, пункта 1 статьи 432, пункта 1 статьи 1102, статьи 1103, пункта 1 статьи 1027, статей 1028, 1103 ГК РФ и исходил из отсутствия правовых оснований для признания договора недействительным.

Суд указал, что договор коммерческой концессии подписан сторонами без разногласий, какая-либо переписка, свидетельствующая о наличии таких разногласий не представлена, истец уплатил паушальный взнос по договору коммерческой концессии в размере 400 000 руб. спустя более чем месяц после заключения договора, что свидетельствует об отсутствии между сторонами неопределенности при согласовании условий договора, и отсутствие регистрации договора коммерческой концессии не влечет за собой недействительность договора.

Правовым последствием отсутствия регистрации договора коммерческой концессии является не недействительность этого договора, а признание несостоявшимся предоставления права (пункт 2 статьи 1028 ГК РФ).

Анализируя постановление Суда по интеллектуальным правам № А41-51039/2017 от 23.08.2018 г. по делу, где компанией-пользователем также заявлен иск к правообладателю о признании недействительным договора коммерческой концессии, взыскании неосновательного обогащения и процентов за пользование чужими денежными средствами. Одним из доводов истца было основание, что предоставление права по договору не было зарегистрировано.

При рассмотрении жалобы Апелляционный суд отметил, что при исполнении договора между сторонами не возникало споров по поводу его исполнения, истец исполнял обязательства по выплате паушального взноса и роялти по спорному договору, следовательно, своими действиями его одобрил.

Суд апелляционной инстанции также констатировал, что с момента заключения договора по даты его расторжения истец полноценно пользовался предоставленным ему комплексом исключительных прав, извлекая из этого прибыль.

Относительно довода истца о ничтожности договора ввиду отсутствия его государственной регистрации апелляционный суд со ссылкой на пункт 2 статьи 1028 ГК РФ указал, что в соответствии с действующим законодательством договор коммерческой концессии является недействительным, только если не соблюдена его форма; отсутствие государственной регистрации договора не является основанием для признания такой сделки недействительной.

Суд апелляционной инстанции также отметил, что уплаченный истцом паушальный взнос не может быть признан неосновательным обогащением ответчика; истец имеет право требовать от ответчика исполнения обязательства по предоставлению соответствующих прав, а в случае неисполнения этих обязательств вправе требовать от него возмещения убытков на основании статей 15 и 393 ГК РФ. Однако, поскольку, исходя из оснований иска, убытки возникли в связи с неисполнением ответчиком обязательств по договору коммерческой концессии, который не признан в установленном порядке недействительным, то основания для возмещения убытков отсутствуют.

Таким образом, можно резюмировать, что отсутствие регистрации не будет являть основанием для признания заключенного договора коммерческой концессии недействительным. Сторонам договора не стоит рассчитывать на то, что факт регистрации является гораздо более значим, чем факт подписания договора. Также, во избежание ситуаций, когда пользователю по заключенному договору приходится сталкиваться с последствиями необдуманного заключения, можно рекомендовать не рассчитывать на возможность «тянуть с регистрацией», пытаясь убедиться в коммерческой привлекательности предоставленного ему права, а заранее, задолго до подписания вышеуказанного документа, получить и проанализировать всю необходимую информацию, принимая во внимание опыт коллег-пользователей и подходить к началу сотрудничества с трезвым осознанием возможных рисков и правовых последствий заключенного договора.

Источник

Статья 1027. Договор коммерческой концессии

1. По договору коммерческой концессии одна сторона (правообладатель) обязуется предоставить другой стороне (пользователю) за вознаграждение на срок или без указания срока право использовать в предпринимательской деятельности пользователя комплекс принадлежащих правообладателю исключительных прав, включающий право на товарный знак, знак обслуживания, а также права на другие предусмотренные договором объекты исключительных прав, в частности на коммерческое обозначение, секрет производства (ноу-хау).

2. Договор коммерческой концессии предусматривает использование комплекса исключительных прав, деловой репутации и коммерческого опыта правообладателя в определенном объеме (в частности, с установлением минимального и (или) максимального объема использования), с указанием или без указания территории использования применительно к определенной сфере предпринимательской деятельности (продаже товаров, полученных от правообладателя или произведенных пользователем, осуществлению иной торговой деятельности, выполнению работ, оказанию услуг).

3. Сторонами по договору коммерческой концессии могут быть коммерческие организации и граждане, зарегистрированные в качестве индивидуальных предпринимателей.

4. К договору коммерческой концессии соответственно применяются правила раздела VII настоящего Кодекса о лицензионном договоре, если это не противоречит положениям настоящей главы и существу договора коммерческой концессии.

Комментарий к ст. 1027 ГК РФ

1. В п. 1 коммент. ст. дано определение коммерческой концессии как консенсуального, возмездного и взаимного договора, который опосредует предоставление комплекса исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации. Коммерческая концессия, известная в мире как франчайзинг, используется фирмами-правообладателями для продвижения своей бизнес-концепции и бренда («фирмы») на новых рынках с минимальными затратами. Для пользователей-концессионеров ведение бизнеса под известной маркой представляется благодатной почвой для приложения усилий и осуществления инвестиций с предсказуемой коммерческой перспективой. В рамках франчайзинговой системы может осуществляться предпринимательская деятельность, направленная на удовлетворение как бытовых потребностей (розничная торговля, общественное питание, бытовое обслуживание, индустрия развлечений), так и хозяйственных нужд (аренда транспорта, экспресс-доставка корреспонденции, конторские услуги, распространение и обслуживание компьютерных систем, в частности правовых информационно-поисковых систем). В первом случае покупатели (заказчики) товаров (услуг), оказываемых пользователем под брендом правообладателя, пользуются дополнительными правами, предусмотренными законодательством о защите прав потребителей.

2. Существенными условиями договора коммерческой концессии являются состав комплекса предоставляемых пользователю прав, сфера предпринимательской деятельности пользователя и вознаграждение. Если эти условия не согласованы, договор не будет считаться заключенным. В состав комплекса исключительных прав обязательно должно входить право на использование товарного знака, знака обслуживания, иначе договор не может быть квалифицирован как договор коммерческой концессии. Использование коммерческого обозначения, товарного знака, знака обслуживания и выполнение указаний правообладателя, относящихся к охраняемой коммерческой информации, являются не только правом, но и обязанностью пользователя (ст. 1032 ГК).

3. Пользователю могут предоставляться также права на другие предусмотренные договором объекты исключительных прав (коммерческое обозначение, изобретения, полезные модели, промышленные образцы, товарные знаки). В части предоставления лицензий на указанные объекты к отношениям сторон договора коммерческой концессии субсидиарно применяются правила о лицензионных договорах, содержащиеся в соответствующих нормах. Так, лицензионный договор о предоставлении права на использование товарного знака должен содержать условие о том, что лицензиат обязан обеспечить соответствие качества производимых или реализуемых им товаров, на которых он помещает лицензионный товарный знак, требованиям к качеству, устанавливаемым лицензиаром (ч. 2 ст. 1489 ГК). Это правило применяется mutatis mutandis к договору коммерческой концессии.

В рамках коммерческой концессии принадлежащие правообладателю права на объекты интеллектуальной собственности не уступаются, а предоставляются для пользования. Правообладатель остается единственным обладателем этих прав. Предоставляемые по договору коммерческой концессии права могут быть как эксклюзивными, когда никто, кроме лицензиара, не вправе осуществлять их на определенной территории и (или) в отношении определенного вида использования (исключительная лицензия), так и неэксклюзивными (неисключительная лицензия) (п. 1 ст. 1236 ГК). По общему правилу предоставляемая пользователю в рамках договора коммерческой концессии лицензия является неисключительной.

4. Обязательственные отношения в рамках договора коммерческой концессии являются сложными, комплексными, однако договор коммерческой концессии не относится к смешанным договорам в смысле п. 3 ст. 421 ГК. Это относительно новый самостоятельный тип обязательств, появившийся в отечественном законодательстве в 1997 г.

Регулирование коммерческой концессии в рамках ГК имеет существенные «национальные особенности»: налицо «заурегулированность» отношений. За рубежом императивный характер придается лишь нормам, направленным на охрану интересов концессионера как экономически более слабой стороны в отношениях с правообладателем.

Специальные правила, регулирующие коммерческую концессию как отдельный вид договора в российском законодательстве, направлены на защиту интересов покупателей (заказчиков) продукции и услуг, реализуемых пользователем на основании подобного договора. Однако закрепленные в коммент. гл. меры, направленные на реализацию этой цели, в частности возложение на правообладателя повышенных обязательств и юридической ответственности за деятельность пользователей, делают для правообладателя данный способ оформления правовых отношений невыгодным и чрезмерно рискованным. Владельцы известных брендов не заинтересованы в построении отношений с региональными и местными подразделениями на базе института коммерческой концессии. Отношения, которые по сути содержат все признаки договора коммерческой концессии, на практике часто опосредуются лицензионными, маркетинговыми, дистрибьюторскими, агентскими и другими подобными договорами.

По-видимому, юридическая практика применения коммент. гл. будет в значительной степени формироваться в контексте требований покупателей (заказчиков) о возложении на правообладателя ответственности за действия пользователей. Удовлетворение подобных требований не исключено, и в случае когда отношения участников франчайзинговой сети закамуфлированы посредством лицензионных и других договоров. С учетом фактического содержания отношений пользователя и правообладателя подобные договоры могут быть признаны притворными (п. 2 ст. 170 ГК).

В отличие от договора аренды коммерческая концессия опосредует предоставление прав на результаты интеллектуальной деятельности, а не прав на имущество (непотребляемые вещи) (ч. 1 п. 1 ст. 607 ГК). По своей природе объекты исключительных прав имеют нематериальный характер, возможность их фактического использования не обусловлена их физической передачей правообладателем своему контрагенту. В то же время не исключено применение отдельных норм об аренде к договору коммерческой концессии по аналогии закона.

В отличие от агентского договора и договора комиссии в рамках договора коммерческой концессии пользователь действует за свой счет, а не за счет принципала или комитента. Иными словами, экономический эффект от действий агента или комиссионера, будь то доход или убытки, относится главным образом на принципала, который не только финансирует соответствующую сделку, но и принимает на себя риск благоприятных и неблагоприятных имущественных последствий совершенных такими посредниками сделок. Концессионер же действует на свой риск и под свою ответственность. Его роль шире функции посредника. Концессионер не только перепродает товары правообладателя, но и организует процесс продаж в соответствии с бизнес-концепцией правообладателя, под его брендом, а также, как правило, самостоятельно осуществляет лицензируемую деятельность или осуществляет переработку (обслуживание) товаров, изготовленных правообладателем. Кроме того, в договорах комиссии и агентирования принципал уплачивает вознаграждение комиссионеру (представителю, агенту), а в договоре коммерческой концессии, наоборот, пользователь уплачивает вознаграждение правообладателю.

От дистрибьюторского договора (соглашения, не поименованного в ГК, включающего в себя отношения по поставке товаров, посреднические услуги, передачу прав на распространение товаров) договор коммерческой концессии отличается тем, что первый нацелен главным образом на перепродажу пользователем товаров, производимых правообладателем. В дистрибьюторском соглашении стороны могут предусмотреть передачу прав на использование товарного знака, но эти положения имеют не первостепенное значение в дистрибьюторском договоре. Также необходимо отметить, что дистрибьютор не выступает от имени правообладателя (грантора) и не подотчетен ему, а полностью замещает его при реализации продукции в отношениях с третьими лицами. В рамках же договора коммерческой концессии пользователь сам производит товары и оказывает услуги под маркой правообладателя, исполняя определенные указания последнего.

В отличие от договора простого товарищества, в котором волеизъявления товарищей имеют общую направленность, волеизъявления и цели контрагентов по договору коммерческой концессии противоположны: каждый желает получить максимальную прибыль за счет другой стороны. Помимо этого, по договору коммерческой концессии не возникает общей долевой собственности пользователя и правообладателя на комплекс исключительных прав и на полученные доходы. В силу присущей ему фидуциарности договор простого товарищества по общему правилу прекращается в случае выхода любого товарища. Для договора коммерческой концессии, напротив, предусмотрено сохранение его силы при переходе к другому лицу исключительного права, входящего в состав комплекса передаваемых прав. Следующим отличием договора простого товарищества от договора коммерческой концессии является то, что участниками первого могут быть любые субъекты, а не только предприниматели. Также различается процедура совершения сделок в процессе осуществляемой деятельности: по договору простого товарищества каждый товарищ вправе действовать от имени всех товарищей, а в рамках договора коммерческой концессии правообладатель и пользователь действуют самостоятельно и от своего имени.

Правила о коммерческой концессии могут во многих случаях применяться к так называемым договорам многоуровневого (сетевого) маркетинга, даже если заключаемые с участниками маркетинговой сети или «пирамиды» договоры и не содержат прямой отсылки к нормам гл. 54 ГК.

В роли как пользователя, так и правообладателя согласно п. 3 коммент. ст. могут выступать только коммерческие организации и граждане, зарегистрированные в качестве индивидуальных предпринимателей. Это неоправданно ограничивает сферу применения данного института. В частности, предпринимательскую деятельность могут в случаях, предусмотренных п. 3 ст. 50 ГК, осуществлять и некоммерческие организации. Им могут принадлежать товарные знаки и коммерческие обозначения. Представляется возможным применение по аналогии правил о коммерческой концессии и к договорам с участием этих лиц.

По общему правилу стороной договора не может выступать гражданин, не имеющий статуса предпринимателя. Однако следует учитывать, что гражданин, осуществляющий предпринимательскую деятельность без образования юридического лица с нарушением требований о регистрации в качестве индивидуального предпринимателя, не вправе ссылаться в отношении заключенных им при этом сделок на то, что он не является предпринимателем. Суд может применить к таким сделкам правила об обязательствах, связанных с осуществлением предпринимательской деятельности, в частности о договоре коммерческой концессии (п. 4 ст. 23 ГК).

Сторонами договора коммерческой концессии могут быть как независимые, так и аффилированные между собой лица.

Система франчайзинга может включать также третий уровень участников отношений. Промежуточное звено в этом случае принято называть мастер-франчайзи или региональный франчайзер. Это лицо, которому изначальным правообладателем предоставлено право заключать договоры франчайзинга в определенной стране или регионе. Международный институт частного права (УНИДРУА) выпустил посвященное этому вопросу Руководство о международных соглашениях мастер-франчайзинга 2000 г. (Unidroit Guide on International Master Franchise Arrangements).

8. Договор коммерческой концессии может определять пределы использования (ограничение объема) предоставляемых пользователю прав. Эти ограничения могут относиться к группам товаров и (или) услуг, в отношении которых предоставляются права, способу и масштабу, границам использования прав. Например, договор может предусматривать, что предоставляемые права могут использоваться лишь на ограниченной территории. В таком случае пользователь вправе осуществлять свою деятельность (рекламу, продажу товаров, оказание услуг) только в пределах этой территории. Следует, однако, учитывать, что ограничена может быть только территория использования прав, но не круг покупателей (заказчиков) пользователя (см. коммент. к ст. 1033 ГК).

Возможность установить в договоре коммерческой концессии «минимальный объем использования» предоставляемых прав отражает распространенную практику, когда в договор включается обязательство пользователя достичь в течение определенного времени минимального объема продаж (либо количества торговых точек, оборота, объема производства и т.п.), заключить определенное число субконцессионных договоров (ст. 1029 ГК) и т.д. Невыполнение этого условия может повлечь предусмотренные договором санкции вплоть до досрочного прекращения договора коммерческой концессии по инициативе правообладателя.

9. Фирменное наименование исключено из объектов интеллектуальной собственности, права пользования которыми предоставляются на основании договора коммерческой концессии со вступлением в силу части четвертой ГК. Являясь средством индивидуализации конкретного юридического лица, фирменное наименование должно отличаться от идентификатора других субъектов. В его состав входит отличительная часть (собственно «фирма») и указание на организационно-правовую форму.

Отдельные элементы фирменного наименования по-прежнему могут фигурировать среди объектов договора коммерческой концессии. Это элементы, которые обособляют предпринимателя как участника гражданского оборота и выделяют среди других коммерсантов такой же организационно-правовой формы.

Право на коммерческое обозначение возникает с момента начала его фактического использования для индивидуализации предприятия. Исключительное право на коммерческое обозначение автоматически прекращается, если правообладатель не использует его непрерывно в течение года (п. 2 ст. 1540 ГК).

11. В п. 1 ст. 1027 ГК теперь говорится о передаче прав не на охраняемую коммерческую информацию, а на секрет производства. Понятие секрета производства (ноу-хау) вводится в ст. 1465 ГК. Под ним понимаются сведения любого характера (производственные, технические, экономические, организационные и др.), в том числе о результатах интеллектуальной деятельности в научно-технической сфере, а также сведения о способах осуществления профессиональной деятельности, которые имеют действительную или потенциальную коммерческую ценность в силу неизвестности их третьим лицам, к которым у последних нет свободного доступа на законном основании и в отношении которых обладателем таких сведений введен режим коммерческой тайны. В то же время ст. 1032 ГК обязывает пользователя не разглашать помимо секретов производства и другую полученную от него конфиденциальную коммерческую информацию. Таким образом, секрет производства является одним из видов конфиденциальной коммерческой информации.

В отличие от информации, составляющей секрет производства (служебную и коммерческую тайну), конфиденциальной коммерческой информацией могут быть признаны и такие сведения, свободный доступ к которым возможен на законном основании.

Конфиденциальной информацией могут быть и закрепленные в самом договоре коммерческой концессии или приложении к нему, ином документе указания относительно принятых правообладателем характера, способов и условий использования комплекса исключительных прав, которых должен придерживаться пользователь. Коммерческая информация считается конфиденциальной в том случае, если сам договор коммерческой концессии либо иные документы накладывают на пользователя ограничения в отношении использования этих сведений (например, указание на то, что определенные сведения являются коммерческой тайной правообладателя, или возложение на пользователя обязанности принимать меры к охране их конфиденциальности).

12. Срок в договоре коммерческой концессии рассматривается как период времени, на который пользователю предоставлена возможность использовать предоставляемые ему права. Срок может быть определен в договоре любым допускаемым законом способом (ст. 190 ГК).

Срок не относится, однако, к существенным условиям договора коммерческой концессии. Поэтому договор может быть заключен и без указания срока. В этом случае любая из сторон вправе отказаться от договора, предупредив об этом другую сторону за 6 месяцев в письменной форме (см. коммент. к ст. 1037 ГК). Возможность отказа не обусловлена нарушением своих обязательств другой стороной. Досрочное расторжение договора, заключенного с указанием срока, и расторжение договора, заключенного без указания срока, в любом случае возможны по соглашению сторон.

Судебная практика по статье 1027 ГК РФ

Учитывая установленные обстоятельства, руководствуясь положениями статей 11, 12 Закона о защите конкуренции, статьи 1027 Гражданского кодекса Российской Федерации, судебные инстанции пришли к выводу об отсутствии у управления правовых оснований для возбуждения в отношении общества дела о нарушении антимонопольного законодательства, в связи с чем признали оспоренное решение законным.

Исследовав и оценив все представленные сторонами доказательства в обоснование своих требований и возражений, руководствуясь положениями статей 167, 309, 421, 422, 431.1, 1009, 1102, 1109, 1027, 1028, 1232, 1235, 1466, 1477, 1481, 1483 Гражданского кодекса Российской Федерации, пунктом 70 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», протолковав условия договора и установив, что спорный договор не является договором коммерческой концессии, подлежащим государственной регистрации, а является смешанным и включает условия как лицензионного договора, так и договора возмездного оказания услуг, придя к выводу, что предпринимателю в составе спорного договора не передавались права использования какого-либо товарного знака (знака обслуживания), а переданный в комплексе прав по спорному договору логотип не может быть признан товарным знаком, принимая во внимание, что договор исполнялся, поэтому стороны не вправе ссылаться на его недействительность как на основание для освобождения их от исполнения обязательств по нему, суды первой и апелляционной инстанций отказали в иске.

Руководствуясь статьями 166, 179, 330, 421, 1027, 1028, 1235, 1539, 1541 ГК РФ, установив факт исполнения истцом договора при отсутствии встречного предоставления со стороны ответчика, суды удовлетворили первоначальный иск, отказав во встречном.
Ссылка заявителя на то, что действия истца имеют признаки нарушения статьи 14.6 Федерального закона от 26.07.2006 N 135-ФЗ «О защите конкуренции» была предметом рассмотрения суда кассационной инстанции и мотивированно отклонена.

Принимая оспариваемые заявителем судебные акты, суды руководствовались положениями статей 421, 422, пункта 1 статьи 432, пункта 1 статьи 1102, статьи 1103, пункта 1 статьи 1027, статей 1028, 1103 ГК РФ и исходили из отсутствия правовых оснований для признания договора недействительным.

Отменяя решение суда первой инстанции, апелляционный суд руководствовался положениями части 1 статьи 65, части 2 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статьи 1027, пунктом 3 статьи 1252 Гражданского кодекса Российской Федерации и исходил из незаконного использования ответчиком комплекса исключительных прав, включающего товарный знак, что установлено судами в рамках дела N А56-30060/2015.

Исследовав и оценив доказательства по делу в соответствии со статьей 71 АПК РФ, суд апелляционной инстанции установил, что заключенный сторонами договор зарегистрирован в установленном законом порядке 28.10.2014 и подлежит исполнению, доказательства досрочного расторжения договора в установленном законом и договором порядке отсутствуют, и, руководствуясь статьями 309, 310, 1027, 1028, 1037 Гражданского кодекса Российской Федерации, частично удовлетворил иск, уменьшив размер неустойки.

Оценив представленные в дело доказательства и отказывая в удовлетворении иска, суды руководствовались статьями 307, 309, 310, 421, 422, 431, 432, 450, 1027, 1030 Гражданского кодекса Российской Федерации и исходили из отсутствия доказательств, подтверждающих существенное нарушение обществом условий договора, несоблюдения предпринимателем условий договора, признав, что наступившие негативные последствия не являются причиной действий (бездействия) общества.

При новом рассмотрении дела повторно исследовав и оценив в совокупности и взаимной связи представленные в дела доказательства по правилам главы 7 АПК РФ, руководствуясь положениями статьей 164, 165, пункта 5 статьи 166, статьи 431, пункта 3 статьи 432, пункта 3 статьи 433, статей 1027, 1028 ГК РФ, разъяснениями, изложенным в пункте 3 Обзора судебной практики по спорам, связанным с признанием договоров незаключенными, утвержденного Президиумом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.02.2014 N 165, установив, что между сторонами спора согласованы все существенные условия по предоставлению и использованию КИП, стороны приступили к его исполнению, и при заключении договора у них не возникло неопределенности относительно его условий, однако ответчик обязательства по выплате предусмотренного договором вознаграждения не выполнил, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о наличии правовых оснований для удовлетворении иска.

Принимая оспариваемые заявителем судебные акты, суды руководствовались нормами главы 7 АПК РФ, положениями пункта 1 статьи 421, пункта 4 статьи 445, пункта 1 статьи 1027, пункта 1 статьи 1233 Гражданского кодекса Российской Федерации и исходили из отсутствия правовых оснований для удовлетворения иска.

Отменяя решение и отказывая в удовлетворении требования о возврате перечисленных по договорам денежных сумм, суд апелляционной инстанции исследовал и оценил в совокупности и взаимной связи представленные в дело доказательства по правилам главы 7 АПК РФ, проанализировал правоотношения сторон и фактическое их поведение, руководствовался статьями 307, 309, 432, 450.1, 1027, 1028, 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации, учитывал разъяснения, изложенные в пункте 37 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации», пункте 3 Обзора судебной практики по спорам, связанным с признанием договоров незаключенными, утвержденного Президиумом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.02.2014 N 165, и исходил из доказанности того, что спорные денежные средства перечислены истцом во исполнение обязательства по договорам бизнес-партнерства и дилером получено встречное предоставление от общества в виде пользования пакетом услуг.

Источник