Кто такой капитан воронин
Ледовому капитану Владимиру Ивановичу Воронину — 130 лет
«Капитан Воронин — не просто самый известный в Союзе полярный капитан, это — эпоха! — восклицал знакомый историк из Санкт-Петербурга. — Не знаю, кого из довоенных ледокольщиков можно поставить рядом с ним. Мелехов? Белоусов? Пономарев? Нет, пожалуй, имя Владимира Ивановича погромче…»
Разговор тот был много лет назад, и повод к нему был не очень приятный. Дело в том, что на момент 100-летнего юбилея этого полярного капитана в российском флоте не оказалось ни одного корабля, который бы носил его имя!
Факт этот тогда представлялся нам не столько удивительным, сколько досадным. Не умаляя заслуг других ледовых мореходов советской поры, нужно признать, что всё-таки никто из них не имел такого широкого общественного признания, как Владимир Иванович.
Главную роль в том сыграли две полярные драмы, имевшие место в период действительно всенародного и по-настоящему патриотического освоения советской Арктики.
Это плавание ледокольного парохода «Александр Сибиряков» по Севморпути за одну навигацию (1932) и «челюскинская эпопея» (1934) — они принесли Воронину славу ледового капитана и, если так можно сказать, — сформировали его определённый образ в нашей истории. В советской энциклопедии, а тем паче в любом из отечественных морских справочников, биография Владимира Ивановича изложена. Тем не менее, есть и те моменты, которые у внимательного читателя оставляют впечатление недосказанности, а историков заставляют, что называется, спотыкаться о пробелы.
От поморских корней
Мы, жители Архангельской области, привыкли слышать: капитан Воронин — наш земляк, но это не совсем точно. Родился Владимир Иванович в Сумском Посаде. На тот момент (1890) село действительно входило в состав Архангельской губернии, но затем, когда Воронин уже находился в зените славы, Сумской Посад административно отошёл к Карелии. Поэтому справедливее говорить о капитане Воронине как о человеке поморских корней.
В большой семье Владимира Ивановича было семь моряков, во флоте служили все его братья. Среди других его родственников мы также находим мореходов.
Скажем, его двоюродный дядя Федор Иванович вошёл даже во всемирную арктическую историю тем, что в 1884-м спас в Баренцевом море австрийскую экспедицию Ю. Пайера и К. Вайпрехта, которые открыли человечеству Землю Франца-Иосифа. Сам же Владимир Иванович впервые вышел в море на парусном боте «Святой Иван Предтеча», зуйком, когда ему исполнилось всего восемь лет.
Такой была традиционная «практика подготовки кадров» в те времена. Сначала в Сумпосадской морской школе он окончил классы и получил свидетельство капитана малого плавания, а затем в Архангельске сдал экзамены на штурмана дальнего плавания и получил первое назначение — на пароход «Федор Чижов».
Было это в 1916-м, шла германская война. Первый малоизвестный факт биографии Владимира Ивановича, пожалуй, связан с ней. В горле Белого моря «Федора Чижова» торпедировала немецкая подлодка. Раненый штурман Воронин руководил эвакуацией людей и оставил судно последним.
Следующим пароходом стал «Савватий». Здесь властвовал А. Е. Рубинштейн — опытный капитан, но конфликтный, очень жестокого нрава человек. По свидетельству В. Г. Беркуля, служившего на «Савватии» старпомом, Воронину — самому молодому штурману, доставалось особенно. Сам же Владимир Иванович этот период жизни вспоминать не любил.
Авария «Сосновца»
Первый пароход, где Воронин уже капитанил, — «Сосновец». На нём произошла, скажем так, одна из не совсем ясных историй. Василий Павлович Корельский, известный и в своё время старейший архангельский капитан, а в начале 30-х — молодой штурман, засвидетельствовал, что однажды шторм выбросил «Сосновец» на камни близ Мудьюга.
Были разбирательство и суд. Второго штурмана лишили диплома, старпома Ф. В. Падорина посадили в тюрьму на три года, а «капитан Воронин отделался лёгким испугом». Впоследствии Фёдор Васильевич Падорин, к слову, тоже ставший известным на Белом море капитаном, считал решение суда несправедливым.
Кто на самом деле был ответственен и в какой мере, сегодня, по прошествии стольких лет, установить невозможно, но мне встречались высказывания и других, ещё довоенных судоводителей, которые вину за ту аварию возлагали всё-таки на капитана Воронина.
Последующий период в судьбе Владимира Ивановича можно характеризовать как восхождение к славе полярного капитана. На «Сергее Витте» и «Пролетарии» он участвует в двух Карских хлебных экспедициях, в 1928 году командует ледокольным пароходом «Георгий Седов», который был направлен на поиски участников итальянской экспедиции Умберто Нобиле. Позже на том же пароходе он участвует в нескольких высокоширотных экспедициях и тогда же становится соавтором значительных географических открытий ХХ века.
Звездный час
Для капитана Воронина он пробил в 1932-м, когда на «Александре Сибирякове» удалось пройти Севморуть с запада на восток за одну навигацию.
Удалось это ценой невероятных усилий, а ещё, думается, благодаря случаю — ледовая обстановка в тот год сложилась не самой худшей. Но об этом тогда думали мало, главное — экспедиция достигла цели. Уже на следующий год на ту же трассу решили послать обычный транспорт — грузовой пароход «Челюскин» с обычным, нет, даже чрезмерно широким корпусом, без усиливающих конструкций.
Знал ли Владимир Иванович, чем может закончиться во льдах такое плавание? Сегодня нет сомнений — знал. История с назначением Воронина капитаном на «Челюскин» тоже не совсем ясна. Говорят, осмотрев судно ещё на стоянке в Ленинграде, он категорически отказался идти на нём в Арктику.
Ссылаясь на сжатые сроки, его попросили «довести пароход хотя бы до Мурманска», где ему обещали замену. Но никто из опытных капитанов так и не дал согласия. Экспедиция, организованная по прямой директиве СНК, оказалась под угрозой срыва.
Кто и как затем разговаривал с Ворониным, неизвестно, в конце концов Владимир Иванович повёл-таки судно дальше.
Экспедиции на «Челюскине» давались и даются разные оценки. В последнее время её даже называют авантюрой. Мне претит такая категоричность, хотя риск действительно был отчаянным и плавание имело наихудший исход.
Я знаю, что капитан Воронин, к слову, последним спрыгнувший на лёд с борта гибнущего парохода, впоследствии жестоко казнил себя. И за то, что не смог отказать организаторам экспедиции с самого её начала, и за то, что, дав согласие, затем не уберёг «Челюскина». Случайным свидетелем покаяния Владимира Ивановича перед своим учителем — архангельским капитаном И. П. Ануфриевым стала дочь Ивана Петровича Лидия. В конце своей жизни Лидия Ивановна поведала эту историю мне.
После завершения «челюскинской эпопеи» капитан Воронин четыре года командовал линейным ледоколом «Ермак». При этом он много ездил по стране, выступал на встречах с общественностью, его имя по-прежнему, как говорится, оставалось на слуху и олицетворяло поколение «молодых капитанов», которые «поведут наш караван». Казалось, ничто не предвещало беды.
Осенью 1937 года в Арктике тяжелыми льдами затерло целую группу транспортов и практически весь ледокольный флот страны. Виной тому был и неожиданно ранний ледостав, и организационные ошибки руководителей Главного управления Севморпути. Зимовать на трассе остались многие корабли и суда.
Положение усугубилось обострением внутриполитической жизни в стране, — случившееся расценили как происки врагов народа. Начались жесточайшие репрессии. Фактически всё руководство Севморпути и Арктического института, ведущие исследователи Заполярья оказались в застенках. Владимира Ивановича, вероятно, спасло то, что его «Ермаку», одному из немногих, удалось-таки избежать ледового плена. Однако имя капитана Воронина, как и многих полярных героев, после 1938 года стало понемногу уходить в тень.
Простужаться нельзя
Война застала его в больнице. Он просит вернуть его во флот. Ему отказывают. Он продолжает настаивать, наконец, врачи выдают ему довольно-таки странное заключение: «Плавать в Арктике может, но простужаться нельзя»…
Бывал ли капитан Воронин, чьим именем названы улицы наших городов, в Молотовске? Этот вопрос интересовал меня давно. Однако ответить на него удалось не сразу, а лишь ознакомившись с некоторыми документам УБЛО — Управления беломорских ледовых операций, которое создали во время войны в структуре Беломорской военной флотилии. Сюда капитан 2 ранга Воронин получил назначение.
Командовал УБЛО капитан 2 ранга М. П. Белоусов, тоже ледокольщик, но на поколение моложе. Под его началом служили командирами мощных линейных ледоколов мобилизованные капитаны на ранг, а то и на два ниже в звании. Многоопытный же герой Арктики Воронин получил в Управлении лишь скромную должность ледового лоцмана, и на это сразу обращаешь внимание. Впрочем, вернёмся к вопросу. Так вот, в Молотовске легендарный капитан Воронин, оказывается, был, причем в связи с любопытными обстоятельствами.
В первую военную зиму ему поручили вести эсминец «Урицкий». Морозы стояли жестокие, корабль вмёрз в лед Двинского залива близ Молотовска. Ледоколы пытались освободить его, пока их не отозвали для срочной работы. На «Урицком» заканчивались запасы воды и продовольствия, когда по льду со стороны Мудьюга к нему отправили обоз.
Так называемый «конно-санный поезд» пробился к эсминцу и снабдил его всем необходимым. А вот дальше обоз через торосы в Молотовск повёл Владимир Иванович Воронин. Был у него в помощниках шлюпочный компас да морской бинокль.
Вот этот эпизод, скорее всего, нужно считать как первое появление прославленного полярного капитана в будущем Северодвинске.
На молотовском заводе № 402 ему предстояло принять линейный ледокол «Иосиф Сталин». Обстоятельства этого дела неизвестны, но командиром ледокола тогда назначили капитана 3 ранга П. А. Пономарёва. Воронин же отправился вновь в распоряжение УБЛО. Со временем его повысили в должности, он стал главным лоцманом Севморпути, но вот странность — в большинстве известных монографий об истории Великой Отечественной в Арктике имя капитана В. И. Воронина всё равно мало упоминается.
Странствия китобоя
Особняком в его биографии стоит и первое послевоенное назначение — в декабре 1946 года Воронина направили руководителем промысловой экспедиции на китобойной флотилии «Слава».
Из рейса он вернулся 6 июня 1947-го и сразу же написал заявление с настойчивой просьбой вернуть его на ледокольный флот. Странствия китобоя явно не пришлись ему по душе, и вскоре он принял ледокол «Иосиф Сталин».
Ещё один, как мне кажется, особенный момент. Капитан Воронин избирался Членом ЦИК, депутатом Верховного Совета СССР, но в члены партии вступил лишь в 1952-м, то есть на последнем году своей жизни. По тем временам это представляется исключительным случаем. В моих досужих беседах с ветеранами полярных плаваний звучала их мысль о том, что беспартийность Владимира Ивановича якобы не раз припоминалась ему чиновниками и служила недобрую службу, но прямых подтверждений тому мне отыскать не удалось.
Последний рейс
Признаться, о последнем рейсе капитана Воронина не однажды приходилось слышать немало из того, что затем вызывало сомнения.
Однако наибольшие подтверждения находит следующая история. 10 октября 1952-го ледокол «Иосиф Сталин» в Хатангском заливе взял на буксир лихтер «Бея». Его предстояло доставить в Тикси.
Груз был особенный — авиабензин в бочках, гусеничные тракторы и тяжелые насосы для буровиков. Лихтер решили тащить «на усах», то есть вплотную к ледоколу, и Владимир Иванович лично проверил крепление буксира. На следующий день двинулись в путь.
В районе острова Бегичева началась сильная качка, а ещё через сутки на лихтере обнаружили подвижку палубных грузов. Стали перекреплять тяжеловесы.
Шуваловское пристанище
Именем Владимира Ивановича Воронина сегодня названы восемь географических объектов в Арктике и Антарктиде.
В разное время его имя носили четыре судна: парусная шхуна, парусно-моторный бот, буксир, а также ледокол, построенный в 1955 году финнами по заказу СССР. Ледокол этот давно уже отходил своё, списан и разделан на металл. После 1991 года о капитане вспоминают всё реже и реже.
А похоронили Владимира Ивановича на Шуваловском кладбище Ленинграда. В 1952-м места эти считались пригородом. Сейчас же Санкт-Петербург поглотил их – Шуваловская церковь на холме при обочине Выборгского шоссе, в пространстве между станциями метро «Озерки» и «Проспект Просвещения».
Найти могилу легендарного капитана помогла прислужница местной церкви:
— Кем, говорите, этот Воронин был? Капитаном? Военных в прежние годы хоронили с левой стороны храма…
Будний день, на кладбище царила тишина. Я был, наверное, единственным, кто сюда пожаловал. Та же прислужница заметила:
— В выходные дни у нас людно — паломников к могиле Бадмаева икарусами подвозят…
Бадмаев Пётр Александрович – врачеватель, политический деятель, основатель тибетской медицины (Жуд Ши). В начале прошлого века радел за присоединение Китая и Монголии к России, выдвинул идею панбуддизма, в основе которой – воссоздание великой империи Чингизидов.
Владимир Иванович ВОРОНИН
Потомственный помор, самый прославленный полярный капитан, участник ледовых походов, вошедших в историю освоения Арктики.
Родился в Сумском посаде на Белом море, уже в восьмилетнем возрасте с отцом принял участие в рыбном лове на Мурмане, был юнгой на купеческих рыболовных парусниках, ходил в Норвегию. Начал плавать матросом в 1906 году, совмещая работу с учебой в мореходном училище. Последовательно сдал экзамены на помощника капитана, капитана малого плавания, штурмана дальнего плавания. В 1918 году чудом уцелел после гибели его судна, атакованного и потопленного немецкой подводной лодкой.
После окончания гражданской войны Воронин в качестве капитана парохода участвовал в Карских экспедициях 1920–1921 гг. Основываясь на опыте этих плаваний, будучи свидетелем гибели некоторых судов, высказал ряд важных практических соображений по вопросам судовождения в Карском море.
С 1926 года он был назначен капитаном л/п «Г. Седов», который использовался тогда при проведении зверобойного промысла. Воронин считал зверобойный промысел лучшей школой для полярных капитанов.
В 1928 году Воронин на «Г. Седове» принял участие в экспедиции по спасению экипажа дирижабля «Италия». Зона их поиска находилась возле ЗФИ. В августе советские моряки впервые высадились на о. Земля Александры. Расстояние, пройденное судном в этом плавании, равнялось длине Северного морского пути. Это свое первое большое плавание в высоких широтах Арктики Воронин считал одним из важнейших.
На следующий год «Г. Седов» под командованием Воронина отправился на ЗФИ с правительственной экспедицией во главе с О. Ю. Шмидтом. Они водрузили флаг СССР на ЗФИ и открыли п/ст «Бухта Тихая» на о. Гукера. В этом походе был установлен рекорд свободного плавания в высоких широтах: 82 ° 14 ‘ с.ш. При подведении итогов похода начальник экспедиции отметил большой вклад капитана в его успешное завершение.
В 1930 году экспедиция под руководством Шмидта на «Г. Седове», ведомом Ворониным, совершила плавание в северо-восточные районы Карского моря, до этого никем не посещенные. Было открыто четыре острова в Карском море: Визе, Исаченко, Воронина, Длинный. На о. Домашнем организовали базу экспедиции в составе Г. А. Ушакова, Н. Н. Урванцева, С. П. Журавлева и В. В. Ходова, которой предстояло сделать опись арх. Северная Земля.
Экспедиция на «Г. Седове» к ЗФИ. 19 30 год
В 1932 году была организована экспедиция во главе со Шмидтом на л/п «А. Сибиряков» под командованием Воронина. Этой экспедиции, вышедшей из Архангельска 28 июля удалось 1 октября достичь Берингова пролива, совершив тем самым первое сквозное плавание Северо-Восточным проходом в одну навигацию. В Чукотском море был сломан винт. Проявив упорство и находчивость, моряки поставили паруса и, используя благоприятный ветер и течение, смогли достичь чистой воды. У кромки льда их встретил траулер «Уссуриец», который отбуксировал «А. Сибирякова» в Петропавловск-Камчатский.
Правительством, а возможно и самим Шмидтом, опыт этого плавания не был объективно проанализирован, что привело к необоснованным представлениям о том, что Северный морской путь уже освоен. На 1933 год запланировали рейс парохода «Челюскин», не приспособленного к плаванию во льдах. Помимо сквозного плавания в одну навигацию, в задачу экспедиции входило снабжение советской колонии и смена состава на о. Врангеля, куда уже 4 года не могло пробиться ни одно судно. На борту «Челюскина» было много женщин и двое детей (один ребенок родился во время плавания в Карском море – Карина Васильева). Воронин из-за плохого состояния здоровья не хотел идти в этот рейс, но по настоянию Шмидта согласился. История челюскинской эпопеи известна. Попав в ледовый плен в Чукотском море, судно было раздавлено льдами и затонуло 13 февраля 1934 года. Воронин последним сошел на лед и последним 13 апреля был вывезен на самолете из ледового лагеря.
После челюскинской эпопеи Воронин в течение трех лет командовал ледоколом «Ермак». Накопив огромный опыт плавания во льдах, он опубликовал серию статей по вопросам ледового судовождения и призвал к этому других полярных капитанов. Ему принадлежала идея создания книги о тактике судовождения в полярных льдах.
Тяжелая болезнь заставила Воронина прекратить ледовые походы после 1939 года. Война застала его в Ленинграде, откуда он был эвакуирован в Ульяновск. В столь тяжелое для страны время заслуженный капитан не мог оставаться в стороне от практической деятельности. Он добился переосвидетельствования, получив справку: «Плавать в Арктике может, простужаться нельзя». В начале 1942 года Воронин начал военную службу в Архангельске: читал лекции, обучал военных лоцманов, а летом в качестве старшего лоцмана участвовал в проводке военных кораблей по Северному морскому пути. В период 1943–1946 гг. он командовал ледоколом «И. Сталин».
После войны Воронин был назначен капитаном первой советской антарктической китобойной флотилии «Слава», которая положила начало советскому изучению Антарктики.
В 1948 году он снова капитан ледокола «И. Сталин», участвующего в проведении арктических навигаций. Рейс 1952 года закончился для Воронина трагически. При проводке судов в море Лаптевых во время ночной вахты «12 октября он зашел в штурманскую рубку, взял циркуль, чтобы нанести точку на карте, но вдруг схватился за сердце, потом за голову и начал медленно оседать… На подходе к Диксону 18 октября в 00 часов 45 минут в присутствии судового врача Я.А. Воловикова капитан Воронин ушел из жизни в результате кровоизлияния в мозг». Так в своем очерке описал это событие мурманский журналист Виктор Простихин. 50 из своих 62 лет Воронин отдал Арктике.
Заслуги капитана Воронина отмечены рядом трудовых и боевых правительственных наград, в т.ч. двумя орденами Ленина. Его имя носят шесть объектов в Арктике и два в Антарктике, оно присвоено Архангельскому мореходному училищу и современному ледоколу.
Похоронен в Петербурге на Шуваловском кладбище: стела из черного мрамора, под портретом выбит силуэт ледокола «И. Сталин».
Остров в восточной части Карского моря. Открыла 21 августа 1930 года и дала название экспедиция на л/п «Г. Седов».
Мыс на востоке о. Солсбери арх. ЗФИ. Назван в 1950-е годы советскими картографами.
Ледник на о. Гукера арх. ЗФИ. Назван экспедицией на л/п «Г. Седов» в 1929 году.
Бухта в зал. Русская Гавань на западном побережье северного острова Новой Земли. Название дано экспедицией на л/п «Г. Седов» в 1930 году.
Губа в губе Черная и залив в губе Саханина на западном побережье южного острова Новой Земли. Названы Северной гидрографической экспедицией в 1920-е годы.
Кто такой капитан воронин
5 (17) октября 1890 г. в деревне Сумский Посад Кемского уезда Архангельской губернии (ныне — территория Беломорского района Республики Карелия) родился знаменитый мореход, капитан советского ледокольного флота Владимир Иванович Воронин. Родители его происходили из древнего русского поморского рода. Владимир Воронин прошёл обычную на тот момент жизненную школу, начал плавать с 8 лет зуйком-мальчиком на рыбном промысле на Мурмане, потом матросом на парусниках. В 1912 г. окончил Сумпосадскую мореходную школу, готовившую шкиперов для судов каботажного плавания.
Получив диплом штурмана малого плавания, Владимир Иванович работал штурманом на пароходах местной (Беломорской) линии. Продолжил образование в Архангельском мореходном училище. После его окончания в 1916 г. и двухлетней штурманской практики в 1918 г. стал капитаном дальнего плавания. Первое назначение Воронина — пароход «Фёдор Чижов».
С 1920-х гг. капитан принимал деятельное участие в освоении советской Арктики. С 1920 по 1921 г. он участвовал в первых советских экспедициях на Карском море. В 1926 г. Воронин стал капитаном ледокольного парохода «Георгий Седов», на котором в 1928 г. отправился на поиски и спасение итальянской экспедиции У. Нобиле, летевшей к Северному полюсу на дирижабле.
С 1929 по 1930 г. на ледоколе «Георгий Седов» была совершена научно-исследовательская экспедиция под руководством академика Отто Юльевича Шмидта, в результате которой на Земле Франца-Иосифа был установлен государственный флаг СССР, в бухте Тихой организована полярная станция, и открыты новые острова на территории северо-западной части Карского моря. Один из вновь открытых островов был назван в честь капитана ледокола островом Воронина. В 1932 г. Владимир Иванович Воронин был назначен капитаном ледокола «Александр Сибиряков», на котором экспедиция, возглавляемая Шмидтом, совершила первый в истории переход по Северному морскому пути за одну навигацию. За этой героический рейс капитан был награждён орденом Ленина.
В марте 1933 г. Воронин получил письмо от Шмидта: «Дорогой Владимир Иванович! Правительство решило в самый кротчайший срок окончательно освоить Северный морской путь. В этом году будет вновь организована экспедиция по Ледовитому океану. Начальником этой экспедиции назначен я. Разумеется, первое условие для выполнения такого задания – приглашение капитана Естественно, что не только мы, но и вся страна хочет видеть Вас водителем корабля в этом рейсе». Так в 1933-1934 гг. Владимир Иванович возглавил героическое плавание на пароходе «Челюскин», совершившем за одну навигацию плавание по Северному морскому пути от Мурманска до Берингова пролива. В эту экспедицию пароход был раздавлен льдами. Выживших членов экипажа ледокола и экспедиции спасли советские лётчики, которых впоследствии первыми наградили почётным званием «Герой Советского Союза».
В 1935 г. капитан Воронин переехал на местожительство в г. Ленинград, но родные места не забывал. Так в 1937 г. от его имени библиотеке и школе в посёлке Сумский Посад были переданы более 50 книг и выделено 1000 рублей.
В годы Великой Отечественной войны он был капитаном ледокола «Леваневский», флагманского корабля Северного ледокольного флота «И. Сталин», проводил суда с грузами к Мурманску. За мужество и отвагу, проявленные в годы Великой Отечественной войны, был награждён орденами Отечественной войны 1-й и 2-й степеней, Нахимова 2-й степени.
После войны он возглавлял первую антарктическую экспедицию и проводил в южные полярные моря китобойную флотилию «Слава». С 1947 г. и до конца своих дней Владимир Иванович командовал флагманским ледоколом «И. Сталин» («Сибирь») на Северном морском пути.
Умер Владимир Иванович Воронин в Арктике, внезапно на капитанском мостике, сразу после того, как вывел изо льдов последнее судно каравана к острову Диксон, 18 октября 1952 г. Похоронен на Шуваловском кладбище в г. Санкт-Петербурге.
Владимир Иванович Воронин был награждён орденами Ленина (дважды), Красной Звезды, Трудового Красного Знамени, Знаком Почёта, многими медалями. Он избирался депутатом Верховного Совета СССР от Приморского избирательного округа Архангельской области (1946).
Память об отважном капитане осталась в географических названиях всего мира. В Арктике его именем назван остров, подводный желоб в Карском море, бухта на Новой земле, ледник и мыс на Земле Франца-Иосифа. На побережье Антарктиды в его честь названа бухта.
Владимир Иванович Воронин — один из самых знаменитых людей Карельского Беломорья. В городе Беломорске в 1969 г. появилась улица его имени. На фасаде здания Дома культуры в родном посёлке капитана Сумский Посад Беломорского района открыта памятная доска в его честь. Текст памятной доски: «Владимир Воронин (1890–1952) родился в Сумском Посаде, в семье рыбака-помора, воспитавшей шесть сыновей-мореплавателей».
Село Сумский Посад ранее входило в состав Архангельской губернии, поэтому в Архангельском крае память Владимира Ивановича Воронина также чтут. В городе Архангельске в его честь названа улица, поставлен памятник, его имя носит мореходное училище.
Также имя капитана Воронина носят улицы в городах Санкт-Петербурге, Севастополе, Северодвинске.
См. также в Президентской библиотеке: