Стюарт в формуле 1 кто такой
А судьи кто?
4 мифа о стюардах Формулы 1
Стюардов Гран-при Формулы 1 регулярно критикуют за непоследовательность, нелогичные решения, предвзятость к некоторым гонщикам и многое другое. Мы собрали четыре обвинения, которые чаще всего звучат в адрес судьей, и попытались их опровергнуть.
Миф 1: стюарды замечают инцидент только после жалоб гонщика
После неоднозначных инцидентов и жалоб на них потерпевшего пилота по командному радио можно услышать мнение, что именно после этих слов стюарды начинают рассматривать данную ситуацию. Например, после Гран-при Канады многие сетовали, что если бы Льюис Хэмилтон не пожаловался по радио на небезопасное возвращение Себастьяна Феттеля на трассу, то судьи и не заметили бы этот инцидент.
Да, стюарды действительно могут заметить какой-то инцидент только после жалоб одного из пилотов или команды. Но это бывает крайне редко и только в том случае, если на трассе одновременно происходит сразу несколько событий. В такой ситуации одно из них судьи просто не успевают заметить.
Обычно же во время заездов от стюардов никому не скрыться. И на это есть две причины. Во-первых, судьи следят за гонкой не только посредством официальной телетрансляции, но и с помощью других источников аудио- и видеонаблюдения. В частности, у них есть доступ к любой камере на трассе и болидах, таймингу, телеметрии каждого болида в реальном времени, радиопереговорам пилотов с командами, информации о положении автомобилей с приемников GPS и многому другому. Существует также специальная система, которая отслеживает скорость гонщиков на трассе. И если кто-то из пилотов достаточно не замедлится под желтым флагом или на пит-лейн, то судьям придет уведомление об этом. Поэтому стюарды априори видят и знают больше, нежели телезрители.
Во-вторых, кроме трех основных стюардов, за каждым Гран-при следят еще 22 специалиста. Они находятся в офисе управления гонкой. Эти судьи рассматривают незначительные вопросы и также внимательно следят за всем происходящим на трассе. Поэтому если основная тройка стюардов не заметит какой-то инцидент, то им обязательно сообщит об этом кто-то из этих специалистов.
Миф 2: стюарды неопытны и никогда не сражались за победы в гонках
Эту мысль периодически озвучивает кто-то из нынешних или бывших пилотов. В частности, после того же Гран-при Канады об этом заявил Марк Уэббер. Но для того, чтобы стать стюардом Гран-при, необходимо получить специальную лицензию FIA. А для этого кандидат на роль судьи должен отработать в национальной федерации автоспорта, участвовать в мероприятиях FIA и соответствовать ряду требований. При этом все стюарды работают не только в Формуле 1, но и в других гоночных сериях, поэтому имеют большой и постоянный опыт работы в данной сфере.
Буквально 10 лет назад пилоты жаловались на отсутствие профессиональных гонщиков среди стюардов. FIA пошла навстречу и стала регулярно приглашать на Гран-при в качестве судей бывших автогонщиков. Среди тех, кто регулярно примеряет на себя должностью стюарда, бывший пилот Формулы 1 Мика Сало, победители марафона «24 часа Ле-Мана» Дерек Уорвик, Марк Бланделл, Том Кристенсен и Алан Макниш, победитель Indy 500 Дэнни Салливан и другие именитые гонщики.
Миф 3: стюарды предвзято относятся к некоторым пилотам и наказывают их чаще других
Ранее на необъективность в свою сторону неоднократно жаловался Макс Ферстаппен. Иногда так делает и Себастьян Феттель. Однако это исключено, поскольку состав стюардов на разных Гран-при разный.
Судьи признаются, что регулярность нарушений гонщиками правил действительно может повлиять на строгость наказания. Но это возможно только в случае с настоящими «злостными нарушителями». Например, если пилот из гонки в гонку допускает одну и ту же ошибку. Тогда вполне вероятно, что в какой-то раз судьи примут более жесткие меры к нему, чтобы он таки «усвоил урок». Но так стюарды поступают крайне редко.
Также на серьезность штрафа может повлиять и ситуация на трассе. Например, если гонщик заслуживает наказания, но опережает своего ближайшего преследователя на 50 секунд, стюарды понимают, что штраф в виде прибавки к его результату 5 секунд никак не повлияет на нарушителя. Поэтому они подберут другое пенальти, которое скажется на гонщике.
Миф 4: стюарды по-разному оценивают аналогичные инциденты
Пожалуй, это главный упрек, который регулярно звучит в сторону судей Формулы 1. Однако стюарды утверждают, что это совсем не так. И инциденты, которые экспертам и телезрителям могут показаться одинаковыми, на самом деле могут быть абсолютно разными.
Например, на Гран-при Европы и Сингапура 2008 года Фелипе Масса и Ferrari были наказаны за создание опасной ситуации на пит-лейн. Но в обоих случаях наказания были разными. Грэм Стокер, который был стюардом на обоих Гран-при, в том же 2008 году объяснил разницу тех инцидентов. Он отметил, что в первом случае перед боксами Ferrari в тот момент не было других болидов, поэтому судьи не стали наказывать гонщика, а после финиша гонки выписали денежный штраф команде. В Сингапуре механики выпустили Фелипе Массу не только с оторванным шлангом для дозаправки, но и перед машиной соперника. Поэтому данный инцидент был более опасным, и за него бразилец получил штраф в виде проезда через пит-лейн.
При этом у стюардов всегда есть доступ к архивам штрафов. И они в любой момент могут посмотреть, какое наказание получали пилоты при аналогичных ситуациях ранее.
Кто есть кто: Стюарды Гран При
Решения стюардов в сезоне 2008 года многим казались спорными и противоречивыми, весьма аргументированные возражения были и у гонщиков, и у прессы. Что уж говорить о болельщиках, которые невероятно остро воспринимают любую несправедливость. Журналист Брэдли Лорд провел один день в Фудзи вместе со стюардами, чтобы понять, кто и как анализирует спорные гоночные инциденты.
На столе копия руководства по безопасности трассы, международный спортивный кодекс и спортивный регламент Формулы 1. У каждого есть справочник типичных нарушений и список наказаний по ходу сезона, на столе телефон с красной наклейкой. «Это телефон Ferrari», говорит Донелли. Он шутит. Наверняка, шутит…
Группа стюардов состоит из постоянного участника, который председательствует, но не имеет права голоса, и трех стюардов Гран При, один из которых представляет страну, принимающую гонку.
Через неделю после гонки в Фудзи Фернандо Алонсо был одним из тех, кто призывал FIA включить в состав стюардов гонщика, но, какой бы была его реакция, если бы, к примеру, в состав бригады включили Михаэля Шумахера? Любого гонщика потом могли бы обвинить в предвзятости к его бывшей команде.
Если процедура стала столь оперативной, то почему понадобилось десять кругов, чтобы объявить о штрафе за въезд на закрытый пит-лейн для Росберга и Кубицы в Сингапуре?
Регламент Формулы 1 часто может быть истолкован в ту или иную сторону, скептики в таком случае говорят о манипуляциях.
Алан Донелли: «Когда боссы команд говорят о том, что регламент должен стать более прозрачным, Макс Мосли всегда отвечает: «Напишите свои предложения и представьте нам». До сих пор этого не было сделано».
Грэм Стоукер: «Ситуация почти никогда не бывает бесспорной, поэтому нужны обсуждения и голосование».
Грэм Стоукер: «Сомнения будут всегда, но кто-то должен принять решение «.
Алан Донелли: «Если гонщики или менеджеры команд хотят рассмотреть инцидент и наши аргументы, мы всегда готовы к диалогу. Мы анализировали с командами старт гонки в Сингапуре, смотрели информацию с двух камер, и все согласились с тем, что мы поступили верно, отказавшись от санкций».
Стюарды в 2008-м были строги, в футболе так бы выглядел судья, останавливающий игру после любого спорного инцидента, но мы не можем сказать, что эта строгость была несправедливой или носила элемент предубежденности. Чтобы сделать решения более очевидными для общественности, в 2009-м FIA будет публиковать видеозаписи спорных инцидентов, которыми руководствовались стюарды, на официальном сайте чемпионата.
. 12:00, Алан Донелли возвращается в комнату стюардов Фудзи: «Я только что говорил с Чарли, у него ничего нет для нас. Спасибо, господа. На сегодня наша работа окончена».
Сказочная история единственной победы команды «Стюарт» в «Формуле-1»
К «Формуле-1» в 1997 году в качестве владельцев команд присоединились сразу два чемпиона мира. Ален Прост со своей командой «Прост» и Стюарт. Прост выкупил команду «Лижье», а Джеки создал ее с нуля. В младших сериях «Стюарт» была успешна. Финансовую поддержку новоиспеченной команде оказывала компания «Форд».
Стюарт был успешным менеджером. Он использовал свой богатый гоночный и коммерческий опыт, чтобы привлечь ряд лучших спонсоров для хорошего старта в спорте. Первый сезон запомнился лишь подиумом на Гран-при Монако. Второй сезон, который обычно бывает самым сложным для команды, был ужасен. Лишь третий сезон вышел на славу. Болид SF3 оказался быстрым и проворным.
Третий и последний сезон команды в «Формуле-1»
Рубенс Баррикелло был стабилен за рулем болида на протяжении большей части сезона. На первом этапе сезона в Австралии бразилец занял обнадеживающее пятое место. На родном Интерлагосе он впервые в истории команды вывел ее в лидеры гонки. На третьем этапе в Имоле наконец смог финишировать на подиуме. Хорошее начало сезона, не так ли? Во Франции Рубенс принес команде первый поул в истории, а в гонке смог воплотить этот результат в третье место. Перед гонкой на Нюрбургринге команда «Стюарт» с 17-ю очками занимала пятую строчку в Кубке конструкторов, уступая команде «Уильямс» лишь 13 очков.
Дэвид Уэбб: «Когда мы выкатили болид для тестов на Сильверстоуне, я помню, как Джеки сказал: “Автомобиль выглядит хорошо, а когда он выглядит хорошо, он, как правило, хорош”. Мы даже не выступили его на трассу, а он считал, что болид вышел на славу. В итоге он оказался достаточно быстрым».
Пол Стюарт: «В 1999 году в компании произошли большие перестановки, потому что мы очень быстро выросли и нам нужно было адаптироваться. Мартин Уитмарш [тогдашний управляющий директор «Макларена»] подошел ко мне на тестах в Барселоне и сказал: “Ваша машина выглядит довольно быстрой!” Это вселило в нас немного уверенности, но мы до сих пор не знали, где окажемся. Как оказалось, мы были быстрыми, но не надежными. В Австралии Рубенс стартовал на запасной машине, но все равно смог приехать пятым. Рубенс лидировал в Бразилии. Когда он ехал по прямой, можно было услышать, как вся трибуна поет “Рубинью”. У меня были мурашки по коже. Но отказ двигателя лишил нас хорошего результата. Это доказало, что у нас есть потенциал. Нам просто нужно было все собрать воедино».
Дэйв Реддинг: «Машина была очень конкурентоспособной. На просто не везло с результатами. Мы были очень близко, но в те дни было гораздо сложнее набирать очки, так как они присуждались лишь первой шестерке. Поэтому, когда мы приехали на Нюрбургринг, мы почувствовали, что упустили много возможностей».
Джонни Херберт: «Я был медленнее? Возможно, нет. Я боролся немного больше, чем Рубенс. Как и следовало ожидать, он быстро разобрался с проблемами. Когда мы изменили дифференциал в Австрии, я почувствовал себя более комфортно. Раньше я не зависел от задней части машины. Это было близко».
Перед этапом в Германии
Это был уже 14-й этап сезона. Команда «Стюарт» не смогла добиться успеха в переменчивых условиях в квалификации. На болиде Херберта возникли проблемы с электрикой и ему пришлось использовать запасную машину. Баррикелло выбрал шины «хард», что оказалось неправильным решением. В итоге они заняли 14-е и 15-е места.
Дэвид Уэбб: «Мы приехали на Нюрбургринг, думая, что это будут просто очередные выходные. Мы расположились неподалеку. На обед к нам присоединился, как это часто бывало, большой друг Джеки – рок-поп певец Фил Коллинз. Мы вместе поехали на трассу без GPS по узким лесным дорогам!».
Гэри Андерсон: «Болид имел больший потенциал, чем то, что предполагали наши квалификационные позиции. Мы надеялись, что гоночный день даст нам шанс отыграться, особенно, если учитывать переменчивые погодные условия».
Решение, которое имело значение
Джонни Херберт: «На протяжении всей гонки ожидал сильного дождя. Я увидел большое черное облако в небе, направляющееся к нам. А потом пошел довольно сильный дождь. Я попросил по радио пит-стопа. Они спросили, уверен ли я, так как у них были готовы слики, но я сказал да. Рубенс два круга спустя также переобулся, но на слики. Остальные думали, что дождь будет продолжаться недолго. Но он шел 10-15 минут».
Гэри Андерсон: «Когда Джонни заезжал, то на пит-лейне уже были первые капли дождя. Это была одна из тех ситуаций, когда, если дождь все-таки пойдет, он будет очень интенсивным. Я сказал ехать за дождевыми. Джонни хотел дождевую. Джеки поддержал нас. Он всегда принимал участие в принятии решений, потому что по опыту знал, что вы пытаетесь сделать. Он всегда поддержит тебя, если твое решение верное!».
Джеки Стюарт: «Стратегическое решение было принято все командой. Мы чувствовали себя очень неловко из-за всего этого. Дождь был самой большой проблемой. Мы с Гэри ходили вдоль пит-лейна, чтобы проследить за направлением облаков. Мы вдвоем бегали, словно парочка молодых людей, пытающихся понять, когда кто-нибудь придет. Джонни сообщил нам на это вовремя, а Рубенс нет».
Рубенс Баррикелло: «В конце концов, я был в таком хорошем настроении после гонки, потому что, хоть и не выиграл, но команда сделала это. Я знал, что не сделал этого из-за одного неправильного выбора. Я хотел, чтобы дождь усилился, но сохранил слики. В течение двух кругов я был настолько медленным на сликах, что из-за этого проиграл гонку. Принципиально важно, что всякий раз, когда ты просишь что-то, ты готов этим воспользоваться, а я нет. В тот день мне повезло, что я просто финишировал третьим».
Дэвид Уэбб: «Мы послали людей из маркетингового отдела, чтобы те проверили погоду. В Нурбургинге они сидели с биноклем и сообщали нам об условиях».
Дэйв Реддинг: «В те дни у нас не было всех инструментов, которые есть сейчас, поэтому мы больше зависели от пилота, который судил об изменении условий. Вы могли бы сказать водителю, какие шины взяли другие, но вы полагались на него. От него зависело, будем мы ставить слики или дождевую резину. Если он чувствовал, что может заставить это работать, это то, что мы сделаем».
Пол Стюарт: «Это должен был быть дубль. Я все еще виню себя за то, что я сделал в тот день соблюдая протокол. Это был хаос, когда дождь начал усиливаться. Рубенс спросил по радио: “Мне остановится? Я могу это сделать сейчас, если ты мне скажешь». Остальные на пит-лейне не сказали ему останавливаться, потому что слишком были заняты дискуссией. Я мог зазвать его, но это нарушило бы протокол, если бы я ему сказал заезжать прямо сейчас. Если бы он перешел на дождевую, то, вероятно, выиграл бы».
Взять инициативу на себя
Фавориты гонки посыпались один за другим. Во-первых, Френтцен сошел из-за проблем с электрикой, передав Дэвиду Култхарду лидерство. Пилот «Макларена» не долго радовался. Британец вылетел с трассы. Было в лидеры вышел Джанкарло Физикелла, но пилот «Бенеттона» также повторил кульбит Култхарда. Первую победу в карьере мог одержать пилот «Уильямса» Ральф Шумахер, но у немца произошел прокол. В лидеры же вышел двукратный победитель Гран-при Херберт. Ему оставалось продержаться каких-то 17 кругов…
Джеки Стюарт: «Я так нервничал! У меня уже был неприятный опыт… Все закончится только после отмашки клетчатого флага».
Джонни Херберт: «Я мчался к победе. Я помню лидерство Физикеллы и прокол Шумахера, а также то, как вышел в лидеры гонки. Я пошел на риск, который окупился! Нужно было поддерживать темп, но это всегда было моей сильной стороной. Я был доволен балансом машины. У меня было большое преимущество, но я смог увеличить его до 20 секунд. Но на протяжении последних 10-15 кругов мне было очень больно (он получил тяжелые травмы обеих ног во время аварии в «Формуле-3000» на пути к «Формуле-1»). К счастью, у меня был отрыв, поэтому я просто должен был его поддерживать и чередовать торможение правой и левой ногами, чтобы облегчить боль. Когда я выиграл за «Бенеттон» в Сильверстоуне в 1995 году, то я кричал от боли на протяжении последних 13 кругов, настолько сильной была боль, так что все было не так плохо!».
Дэйв Реддинг: «Джонни всегда было больно, но он никогда не жаловался. Он просто принял это. Мы не волновались. На Нюрбургринге было не так много торможений, как, например, в Имоле».
Гэри Андерсон: «Этот последний этап был очень напряженным, особенно потому, что команда до этого момента не выиграла ни одной гонки. Многие люди уже покинул нас. Надежность болида также не вселяла оптимизма. Джонни необходимо было ехать консервативно, но не настолько, чтобы потерять уверенность в себе. Температура шин должна были быть в норме, чтобы затем случайно у вас не отказали тормоза. Джонни был опытным пилотом. Он понимал, где нужно прибавить, а где отступить».
Дейв Реддинг: «У нас были некоторые проблемы с надежностью в этом году. Мы думали не о том, что сломаемся, а о том, что другие прибавят и обгонят нас. Как оказалось, Рубенс был самым быстрым парнем на трассе в конце гонки. В какой-то момент мы уже поверили в дубль. Ему просто не хватило кругов для обгона Ярно Трулли. Хотя сначала я вообще не верил в победу. Тогда я подумал, может быть, мы сможем победить, а потом подумал, может, нам не удастся финишировать. Это было так напряженно».
Взрыв эмоций
Как и следовало ожидать, после гонки было столпотворение. «Стюарт» была настоящей гоночной командой и уважалась соперниками. Эта победа была узнаваемой. Для сэра Джеки Стюарта это было еще более особенным, поскольку на трассе (хотя она сильно отличался от гонок на Нордшляйфе) он добился большого успеха, выиграв три гонки, последнюю в 1973 году.
Джонни Херберт: «Первым, кого я увидел, когда вышел из машины, был Рубенс. У нас были хорошие отношения, но я мог видеть разочарование в его лице, конечно. Он был в команде с самого начала. Он первым привез команду на подиум в Монако. Они очень уважали его. Поэтому, конечно, он был разочарован. Я был рад, потому что просто не ожидал этого. Потом я увидел своего инженера и обнял его. А потом Джеки. По особым случаям он всегда приносил ящик шампанского Moet. Во второй раз после подиума в Монако мы открыли бутылку».
Джеки Стюарт: «Это был чудесный момент. Когда пришло время забирать трофей, то за мной пришел Паскуале Латтунедду (бывший операционный директор), так как я позабыл о подиумном протоколе и, по обыкновению, пошел обратно в гараж. Я вышел на подиум и помню, как стоял там с обоими пилотами команды. Вокруг все было в шампанском. Это было потрясающе. Но я сожалею, что это был я там, а не Пол. Было бы здорово, если бы он был там, потому что я уже несколько раз был на подиуме!».
Пол Стюарт: «Я знаю, если бы я спросил своего отца, могу ли я подняться на подиум, он сказал бы “да”, но я ничего не сказал, потому что для него было важно находиться там. Я посмотрел на него и сказал: “Лучше сними свой дождевик перед тем, как подняться на подиум”».
Джеки Стюарт: «После подиума произошла очень хорошая вещь. Человек, который размахивал клетчатым флагом во время нашей победы в 1999 году, сказал, что он был человеком, который размахивал флагом для меня, когда я выиграл на Нюрбургринге в 1968 году, когда был сильный дождь и туман. Во всяком случае, это то, что он сказал мне, и я не могу спорить с парнем!».
Пол Стюарт: «Мой отец дал мне флаг и сказал: “ Я хочу, чтобы у тебя было это”. Благослови его. Это был такой способ сказать спасибо за то, что позволил ему подняться на подиум. Флаг до сих пор лежит у меня дома».
Гэри Андерсон: «Одна вещь, которая меня поразила, это то, что Фил Коллинз был там. Во время гонки он был в наушниках, поэтому он мог слушать наши дискуссии. После гонки он подошел ко мне и сказал: “Я хотел бы поблагодарить вас за это, потому что я знаю, кто выиграл эту гонку”. Это было хорошо».
Пол Стюарт: «Я понимал Рубенса, потому что он был парнем, который был с нами все три года. Если бы он ушел с победой, это было бы волшебно для него и для нас. Он рискнул своей карьерой, перейдя в новую команду. Но я ничего не хочу отнять у Джонни. Это была фантастическая победа, и он был профессионалом. Я знаю его с тех времен, когда он выступал в Формуле-3 и Формуле-3000. Для него выиграть гонку с нами очень много значит».
Дэвид Уэбб: «Когда мы поняли, что победим, то все направились веселится. Джеки, промокший на подиуме, был окружен прессой. Мы отпраздновали победу в моторхоуме, но продлилось веселье недолго, потому что нам всем было надо на самолет».
Радость длилась недолго
Пол Стюарт: «Монако 97-го было гораздо более эмоциональным, но 1999 год был фантастическим. Я хотел остаться на трассе и немного потусоваться, но нам пришлось вернуться на самолет. Мой отец сказал: “Давай пойдем”. Он никогда не праздновал. Я помню (тогдашний руководитель отдела двигателей «Мерседеса) Норберт Хауг позвонил мне и спросил: “Где ты? Я тебя ищу”. Я сказал, что мы уехали, на что он ответил: “Вы уехали, выиграв гонку?”.
Дэвид Уэбб: «Мы всегда все делали по расписанию, но на этот раз на празднования на трассе мы потратили час. После этого я думал о том, как нам удастся выбраться с автодрома. В понедельник утром нам надо было лететь на спонсорское мероприятие. Нам нужно было сопровождение полиции, чтобы быстро добраться до аэропорта. Пропусти это, и моя жизнь не стоила того, чтобы жить! Оказавшись в самолете, они принесли шампанское».
Дейв Реддинг: «Победа была очень приятной. Некоторые парни воскресным вечером были просто в восторге, какие-то в истерике, а другие, похожие на меня, еще несколько дней осмысляли произошедшие. В аэропорту нам налил пиво!».
Отпраздновали победу на базе команды
«Стюарт» был домашней командой. Все ее сотрудники жили «Формулой-1». Многие еще работали вместе с Полом Стюартом в низших категориях, а затем рискнули присоединиться к новой команде. Эта победа была особенной для всех…
Дейв Реддинг: «Во вторник Джеки закрыл фабрику. Все перестали работать. Он произнес одну из своих знаменитых речей. Он хотел, чтобы команда знала, что эта победа была для всех. Нам еще предстояло многое сделать, оставалось еще два этапа, но мы остановились, чтобы запечатлеть этот момент и выпить бокал шампанского».
Джеки Стюарт: «Фабрика имела такое же отношение к победе, как и гоночная команда. У нас была очень сильная маленькая группа людей. Наша фабрика находилась в том же здании, где сейчас находится «Ред Булл», а именно в Милтон-Кинсе, хотя они примерно в четыре раза больше, чем мы. Офис Кристиана Хорнера был моим офисом! Для новой команды, победившей всего за три года, достичь того, что мы сделали, было невероятно. Всего этого достигла команда Стюарт, прежде чем стать командой Ягуар в следующем году».
Гари Андерсон: «Люди были очень важны для Джеки. Каждый вторник он ходил по фабрике и со всеми здоровался. Он знал каждого по именам, знал имена их родственников, а также каждого ребенка с простудой. Он просто знал всех и как их мотивировать. Он был очень хорош в этом».
Джеки Стюарт: «У Пола есть трофеи пилотов, а у меня командный трофей. Болид все еще у нас. Он и еще пять шасси Стюарт хранятся в гараже. Там же два болида Тиррелл и все трофеи. Единственный на ходу как раз этот. В год на поддержание его в рабочем состоянии приходится тратить 350 000 фунтов стерлингов».
Пол Стюарт: «Я очень гордился всей командой, когда мы выиграли. Это было огромное достижение. Люди быстро забывают вторые и третьи места, а вот победа запоминается. Я посмотрел на архивные фото и понял, что огромное количество людей рисковало своей карьерой ради работы в нашей команде. Они были вознаграждены за их веру и приверженность этой победе. Мы с отцом были лицом команды, но все ее достижения были командным успехом».
Джонни Херберт: «Каждая победа важна. Но я думаю, что лучшая гонка, которую я когда-либо проводил в Формуле-1, состоялось на следующем этапе в Малайзии, где я финишировал четвертым. Победа на Нюрбургринге вселила в меня уверенность в следующей гонке. Но, оглядываясь назад, после моей аварии, на которой я постоянно зацикливался, эта победа стала последней в Формуле-1, что еще более ценно. В тот момент я даже не думал об этом. Так что она всегда будет особенной».
«Стюарт» заняла впечатляющее четвертое место в Кубке конструкторов. Затем он станет командой «Ягуар», но подобных высот достигнуть не сможет. «Форд» продаст ее за 1 доллар «Ред Булл» перед сезоном 2005 года. «Стюарт» же останется одной из 35 команд, которые побеждали в Гран-при. Всего в чемпионате принимало участие 136 команд.